Коллектив авторов - Средневековая Европа. Восток и Запад

Bazän B.C., Wippel J. W, Fransen G., Jacquart D. Les questions disputées et les questions quodlibétiques dans les facultes de théologie, de droit et de médecine. Turnhout, 1985. P. 135; Weijers O. Queritur utrum. Recherches sur la «disputatio» dans les universités medievales. Turnhout, 2009. P. 99–102; Eadem. La «disputatio» dans les Facultes des arts au moyen äge. Turnhout, 2002. P. 256–260 (o quodlibet в итальянских университетах).

Эразм Роттердамский. Похвала глупости / пер. и коммент. П. К. Губера. Гл. LIII. М.; Л., 1932. С. 138–149.

О том, почему великая эпоха переводов, за исключением сицилийских «Федона» и «Менона», фактически не открыла Западу настоящего Платона, не существует удовлетворительного ответа, несмотря на обилие литературы о платонизме Шартрской школы. Счастливое исключение представляет статья Томаса Риклина: Ricklin 1h. Plato im zwölften Jahrhundert: einige Hinweise zu seinem Verschwinden // The Piatonic Tradition in the Middle Ages. A Doxographic Approach / ed. by St. Gersch, M. Hoenen. Berlin; N.Y., 2002. P. 139–164.

Изложением «Первых аналитик», которое содержится в «Семикнижии» Теодориха, пользовался Петр Абеляр – первый автор на латинском Западе, который сделал это сочинение Аристотеля основой своей логики. О комментарии Теодориха к «Софистическим опровержениям» сообщает Александр Неккам в еще не изданном сочинении «Званые обеды Прометея», Corrogationes Promethei.

Пер. П. В. Соколова и Ю. В. Ивановой. Цит. по: Космос и душа. Вып. 2: Учения о вселенной и человеке в Античности, в Средние века и Новое время (исследования и переводы) / под ред. A.B. Серегина. М., 2010. С. 347.

Позволю себе сослаться на мой недавний перевод этого замечательного письма, написанного около 1120 г.: Воскобойников О. С. Два голоса в пользу наук о небе в XII веке // Многоликая софистика: нелегитимная аргументация в интеллектуальной культуре Средних веков и раннего Нового времени / под ред. П. В. Соколова, Ю. В. Ивановой. М., 2014. С. 444.

«Ceterum quia ubi non est ordo, facile repit horror, constitutiones seu ordinationes providas faciendi de modo et hora legendi et disputandi, de habitu ordinate, de mortuorum exequiis necnon de bachellariis, qui et qua hora et quid legere debeant… Adhec jubemus, ut magistri artium unam lectionem de Prisciano et unum post alium ordinarie semper legant, et libris fflis naturalibus, qui in Concilio provincial! ex certa causa prohibiti fuere, Parisius non utantur, quousque examinati fuerint et ab omni errorum suspitione purgati» (Chartularium Universitatis Parisiensis / éd. par H. Denifle, E. Chatelain: en 4 vol. Vol. I. P., 1889. P. 137–138). Крупный лувенский представитель католической истории философии, Фернанд Ван Стеенберген, подводя итоги долгой историографической традиции, восходящей к Opeo и продолженной Жильсоном и Грабманом, считает, что проект «исправленного Аристотеля» свидетельствует о его желании «облегчить рецепцию аристотелизма», «о дальновидности понтифика и его верности делу науки и Парижскому университету в особенности» (Van Steenberghen F. La philosophic au XIII еsiecle. 2 meéd. mise ä jour. Louvain, 1991. P. 101). Позиция Ван Стеенбергена очевидна, когда он пишет о «недостатках» и «непоследовательности» аристотелевской физики и зоологии, которая вместе со всей средневековой наукой называется у него «пройденным этапом» (périmée) (Idem. La Philosophie de la nature au XIII еsiecle // La filosofía della natura nel Medioevo. Milano, 1966. P. 118–127). Грабман писал об опасности «беспорядочного» использования аристотелизма в традиционном богословии и также подчеркивал просветительскую роль папства в этом вопросе (Grabmann Μ. I Papi del Duecento e LAristotelismo. Vol. I: I divieti ecclesiastici di Aristotele sotto Innocenzo III e Gregorio IX Roma, 1941. P. 77–79). Несмотря на явную ангажированность, эта книга не потеряла своей ценности. Более нюансированные позиции можно найти у Туллио Грегори и Луки Бьянки: Gregory Т. Filosofía е teología nella crisi del XIII secólo (' 1964) // Idem. Mundana sapientia. Forme di conoscenza nella cultura mediavale. Roma, 1992. P. 61–76; Bianchi L. Censure et liberté intellectuelle ä l'Université de Paris. XIII e-XIV esiecles. P., 1999. P. 103ss.

Подробный анализ эпизода с эпикурейцами, seguaci di Epicure: Stabile G. Dante e la filosofía della natura. Percezioni, linguaggi, cosmologie. Firenze, 2007. P. 317–327. Эпизод с Брунетто Латини еще сложнее, см., например, классическое, хотя совсем не бесспорное исследование переводчика «Божественной комедии» Андре Пезара, попытавшегося представить «грех» сера Брунетто «лингвистическим»: Данте якобы поместил учителя в ад за то, что тот написал свою «Книгу сокровищ», быстро обретшую популярность энциклопедию 1260-х годов, не на итальянском, а на старофранцузском (Pézard А. Dante sous la pluie de feu (Enfer, Chant XV). P., 1950; Desideri G. «Quelli che vince, non colui che perde». Brunetto nelFimmaginario Dantesco: la «forza della fortuna» a chiarimento di un ambiguo luogo testuale // A scuola con ser Brunetto. Indagini sulla ricezione di Brunetto Latini dal Medioevo al Rinascimento / a cura di I.M. Scariati. Firenze, 2009. P. 381–400. (Archivio Romanzo; 14)). К Улиссу мы вернемся позднее.

«Maestro е duca de la ragione umana»… «dotato di ingegno quasi divino» {Dante Alighieri. II Convivio / a cura di С Vasoli. Milano, 1988. P. 586, 593). Как мы увидим, эти восторженные эпитеты – не плод фантазии библиофилов вроде Данте и Ричарда из Бери (в его «Филобиблоне» есть схожие мотивы), а благосклонное принятие определенной доксографической традиции.

Imbach R. De salute Aristotelis. Fussnote zu einem scheinbar nebensächlichen Thema // Contemplata aliis tradere: Studien zum Verhältnis von Literatur u. Spiritualität / Hg. v. С Brinker et al. Bern, 1995. S. 157–173. Впервые к тексту обратился Антон-Херман Круст: он видел в нашем quodlibet звено в той традиции, которая в XV столетии позволила некоторым мыслителям назвать Аристотеля предтечей Христа «в вопросах естествознания», in naturalibus, сохранив за св. Иоанном роль провозвестника Благодати (Chroust А.-Н. A Contribution to the Medieval Discussion utrum Aristoteles sit salvatus II J. of the History of Ideas. 1945. Vol. 6. No. 2. P. 231–238).

Лука из Битонто, или Апулиец, Luca Apulus, ценившийся Франциском за дар проповедника, возможно, учился в Париже, что объясняет успех его проповедей в университетских кругах и, может быть, даже при дворе Фридриха II, если верить хронисту Салимбене (Moretti F. Luca Apulus. Un maestro francescano del secólo XIII. Bitonto, 1985. P. 18–22). Одна из многочисленных рукописей его проповедей (BnF lat. 15958) была передана Робером де Сорбоном основанному им колледжу (Rasolofoarimanana J.D. Luc de Bitonto, О Min et ses sermons // Predicazione e societä nel Medioevo: Riflessione etica, valori e modelli di comportamento. Padova, 2002. R 244–245).

Bonaventura S. Sermo IV: Christus unus omnium magister // Idem. Opera omnia. Quaracchi, 1891. Vol. V R 567–574. Пресловутая «безграмотность» и «простота» первых францисканцев и самого святого из Ассизи полностью пересмотрена в хорошо документированной монографии: Maranesi Р. Nescientes ritieras: l'ammonizione della regola Francescana e la questione degli studi nellbrdine (sec. XIII–XVI). Roma, 2000.

Многочисленные примеры иронического отношения к Аристотелю у Бонавентуры, Гильома из Сен-Пурсена, Эгидия Римского, Уголино из Орвьето приводятся Лукой Бьянки: BianchiL. Studi… P. 101–123. Конкретно об Оливи см.: Bettini О. Оiiѵi di fronte ad Aristotele. Divergenze e consonanze nella dottrina dei due pensatori // Studi francescani. 1958. Vol. 55. R 176–197.

Würzburg. Universitätsbibliothek. Cod. Mp. th. qu. 45. Fol. 21 v. Цит. по: Grabmann Μ. Methoden und Hilfsmittel des Aristotelesstudiums im Mittelalter. München, 1939. S. 65.

Mahoney E.P. Aristotle as «The Worst Natural Philosopher» (pessimus naturalis) and «The Worst Metaphysician» (pessimus metaphysicus): His Reputation among Some Franciscan Philosophers (Bonaventure, Francis of Meyronnes, Antonius Andreas, and Joannes Canonicus) and Later Reactions // Die Philosophie im 14. und 15. J. In Memoriam Konstanty Michalski / Hg. v. O. Pluta. Amsterdam, 1988. S. 271–273. (Bochumer Studien zur Philosophie). Ханнес Меле недавно уточнил контекст, в котором возникла эта формулировка Франциска из Мерона: речь идет о круге Иоанна Дунса Скота: Möhle Η. Aristoteles, Pessimus metaphysicus: Zu einem Aspekt der Aristotelesrezeption im 14. Jahrhundert // Albertus Magnus u. die Anfange der Aristoteles-Rezeption im lateinischen Mittelalter: von Richardus Rufus bis zu Franciscus de Mayronis / Hg. v. L. Honnefelder et al. Münster, 2005. S. 727–774 (изд. соответствующего фрагмента текста Франциска: S. 756–774).