Питер Рекс - 1066. Новая история нормандского завоевания

Враги короля на континенте извлекли максимум пользы из ситуации, и в последовавшей войне король Вильгельм в январе 1079 года потерпел постыдное поражение при Жерберуа. Это была крупнейшая неудача за всю его жизнь; в итоге короля принудили помириться с сыном. После смерти Вильгельма это привело к отделению Нормандии от Англии.

Королю Вильгельму предстояло также перенести отступничество сводного брата, епископа Одо из Байё, в 1082 году и еще одно восстание, поднятое Робертом Куртгёзом в 1083-м. В том же году умерла королева Матильда. Военные действия всё еще шли, когда в сентябре 1087 года скончался сам король.

Таким образом, с 1067 по 1087 год Вильгельм правил в условиях непрекращавшейся войны. Как ни к кому другому, к нему применимы слова «но нет покоя голове в венце». Поражение при Жерберуа побудило короля Шотландии Малькольма нарушить условия Абернетийского договора и напасть на северные области Англии. Вильгельм ответил на это, отправив на север своего сына Роберта с большим войском, велев ему предложить шотландцам выбор: сдаться и снова заключить мир или начать открытую войну.

Король Малькольм, как и в 1072 году, благоразумно предпочел не вступать в битву. Он дошел до Лотиана, но отступил при виде англонормандского войска. Малькольм отправил английскому королю заложников и вновь признал (возможно, на сей раз с большей определенностью), что Шотландия подчиняется Англии. Роберт полностью подтвердил все условия Абернетийского договора и радостно поспешил поведать о своем успехе отцу.

Все надежды англичан освободиться от «норманнского ига» (это выражение принадлежит Ордерику Виталию) растаяли, хотя некоторые продолжали мечтать об этом и надеялись на помощь из Скандинавии, которая так и не пришла.

Хоть Ордерик и не скупится на похвалы Вильгельму (особенно в первой части своего сочинения), он подводит итог его правления в довольно суровом тоне. Он попрекает Вильгельма его внебрачным происхождением; обвиняет его в том, что он устранял врагов с помощью яда, лишал людей наследства без веских на то причин, не гнушался убийством, был алчен, несправедливо разделил богатства, оказавшихся в его руках после завоевания.

Еще более показательно письмо, отправленное в 1080 году епископом Верденским и Трирским Генрихом папе Григорию VII, в котором епископ обвиняет папу в том, что он поддержал Рудольфа Швабского в его борьбе против императора Генриха IV, несмотря на то что Рудольф был повинен в клятвопреступлении, убийствах и прелюбодеянии. Епископ писал, тогда, что оказывал помощь и другим, тем «кто захватывал королевства силой, кто, как тиран, идя к трону по телам убиенных, возложил обагренную кровью корону на свое чело и убийствами, насилием, резней и пытками установил свою власть». Это явное указание на короля Вильгельма.

За девятнадцать лет и один месяц своего правления в Англии Вильгельм провел там в общей сложности лишь семь лет и десять месяцев. С 1072 по 1087 год он практически не появлялся в своем королевстве. Описывая последние минуты жизни Вильгельма, Ордерик вкладывает в его уста речь, представляющую собой, по сути, предсмертную исповедь. Поскольку Ордерик тесно общался со многими из тех, кто присутствовал при последнем вздохе Завоевателя, эти признания, возможно, отражают реальные настроения в окружении короля. В его изложении Вильгельм говорит, что «удостоился высокой чести» королевского титула не «по праву наследства, но вырвал его у клятвопреступника — короля Гарольда — в жестокой схватке, где пролилось много крови», и что он «убийством и изгнанием его приверженцев подчинил Англию своей власти». Вильгельм признает, что он жестоко притеснял англичан и говорит, что обрек на гибель бесчисленное множество людей, особенно в Йоркшире, «посредством голода и меча». «Я напал на северные графства, словно хищный лев, — говорит он, — и стал бесчеловечным губителем многих тысяч, и старых и молодых».

Вильгельм из Пуатье утверждает, что многие тысячи пали в те страшные дни и что отпрыски королевской семьи и знати, «закованные в цепи, брошены в темницы… лишились членов от меча или болезни… или были лишены глаз».

В свете подобных утверждений встает вопрос, как сказались столь значительные потери на общей численности населения Англии. Неизвестно, сколько людей погибло, умерло своей смертью или отправилось в изгнание в ходе нормандского завоевания, однако вследствие этого значительная часть следующего поколения так и не появилась на свет. Подсчеты численности населения в Англии в 1086 году, основанные на оценке количестве людей, упомянутых в «Книге Страшного суда» и дополняющих ее документах, дают цифры от 1,4 до 2,5 миллиона жителей, в зависимости от того, какая часть населения, по мнению данного конкретного исследователя, упомянута и какой коэффициент используется, чтобы учесть, что переписчики вписывали в книгу только главу хозяйства. (По оценке Ф. У. Мэйтленда, в Англии проживал 1 375 000 человек.) Не столь уж невероятно, что без потерь, понесенных страной в ходе завоевания, к 1086 году население Англии достигло бы трех миллионов. Неизвестно, сколько людей жило на болотах, пустошах и холмах; в «Книгу Страшного суда» не вошли наемники и безземельные рыцари. В ней не учтено население Лондона, Винчестера и некоторых других городов, а также не имевшие земли горожане, королевские сержанты, монахи и монахини. Не были переписаны север Англии и часть поселений Йоркшира.

Известно, что административная машина англосаксонского королевства, как показывает недолгое правление короля Гарольда, накануне завоевания функционировала в должном порядке. Затем она оказалась в руках нормандской знати, которая разрушила ее, возможно потому, что не до конца понимала, как она работает.

В любом случае, успех короля Вильгельма может объясняться закономерностью, подмеченной Г. У. К. Дэвисом: страна с хорошо развитой системой правления, такая как Англия XI века, с большим успехом может отразить вооруженное вторжение, нежели хуже организованное королевство, но в случае завоевания над ней легче устанавливается контроль. Это происходит оттого, что в таких странах сложно развернуть успешную партизанскую войну, поскольку эффективное правление в предшествующий период не оставляет простора для реализации этой возможности.

Королю Вильгельму досталась страна, где за местное и центральное управление отвечали умелые люди. Как только епископы, часть настоятелей, герефы согласились поддерживать завоевателей, система скиров и сотен, вкупе с эффективной трансляцией воли монарха посредством письменных указов, обеспечила нормандскому королю возможность установить в должной мере контроль над захваченными территориями. Практически каждый владелец земли в Англии в это время имел над собой господина и был включен в систему правосудия и налогообложения. Каждая деревня входила в определенную «сотню», суд которой собирался ежемесячно; кроме того, существовали суды скиров, которые собирались дважды в год. В распоряжении короля Вильгельма оказалась уникальная система сбора податей, которая позволила ему собирать со всей страны «гельд» на свои нужды и оплату наемного войска.