Владимир Шигин - Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.

Около полудня в результате ожесточенной контратаки карательные части были вынуждены отступить от центра города к пристани. Каазалось, вот-вот и матросы сбросят карателей на лед, но в этот момент Тухачевский бросил в бой свой последний резерв – кавполк 27-й дивизии. Вид атакующей конницы вызвал среди мятежников слухи – в атаку идет конница Буденного.

Конница атаковала Кронштадт прямо по льду. Преодолев с относительно небольшими потерями расстояние до Кронштадта, кавалерия ворвалась в город через Петроградскую пристань и оттеснила мятежников.

П. Е. Дыбенко так описывал этот переломный момент сражения: «К 17 часам 17 марта одна треть города была в наших руках. Но, как оказалось, в это время мятежный штаб решил продержаться на опорных пунктах города до наступления темноты и ночью напасть на измученных суточным боем красноармейцев, вырезать их и снова овладеть Кронштадтом… Но этот коварный замысел мятежникам не удалось привести в исполнение. В 20 часов 17 марта красные войска были двинуты в решительное наступление, поддержанное прибывшей по льду артиллерией. Немалое замешательство произвел на мятежников проскакавший галопом, по льду кавалерийский полк на поддержку частям, находившимся в городе. К 23 часам все опорные пункты были заняты красными частями, и мятежники начали сдаваться целыми партиями в плен…» Команды «Севастополя» и «Петропавловска» прекратили сопротивление в 9 часов вечера и подняли белые флаги.

Первым из линкоров сдался «Севастополь». С самого начала боя команда корабля, ведя огонь, находилась в казематах и погребах, люки которых были задраены. На верхней палубе, в боевой рубке, оставался лишь командный состав, передававший свои приказания вниз по телефону. Поэтому матросы ничего не знали о том, что происходит снаружи. Узнали они об этом только поздно вечером, когда к ним явился командир линкора Христофоров и предложил им покинуть корабль, чтоб взорвать его, но уничтожить корабль матросы ему не дали.

Из воспоминаний матроса линкора «Петропавловск»: «Одни говорили – бежать в Финляндию, другие хотели остаться на корабле, но были запуганы тем, что эти-то первые решили корабль взорвать и идти в Финляндию. Получилось нечто кошмарное и в конце концов решили бежать. Взяв с собой пару белья и винтовки, команда собралась на палубе для последнего решения и наконец решили, что, кто чувствует себя виноватым – топай в Финляндию, а кто прав – оставайся, так и сделали, но все же большая часть осталась на корабле и была очень возмущена, что главари мятежа во главе с матросом Петриченко еще в 5 часов утра 17 числа в автомобиле уехали в Финляндию, оставив весь мятежный состав в пиковом положении. Как только решили остаться, сейчас же оружие было сдано, палубы помыты, так как не мылись 10 дней, сходили в баню и спокойно стали ждать дальнейшей участи…»

Несмотря на это, отдельные бои продолжались всю ночь и стихли только утром следующего дня. 18 марта в 12 часов 10 минут был отдан наконец последний приказ кронштадтской операции: «1. Кронштадтская крепость очищена от мятежников. 2. Военным комендантом Кронштадта назначен тов. Дыбенко. 3. Высшее командование войсками крепости и береговой обороны передается комюжгруппой т. Седякину впредь до распоряжения командарма-7».

Руководивший штурмом крепости Тухачевский рассказывал: «Я был 5 лет на войне, но я не могу припомнить, чтобы когда-либо наблюдал такую кровавую резню. Это не было больше сражением. Это был ад. Матросы бились как дикие звери. Откуда у них бралась сила для такой боевой ярости, не могу сказать. Каждый дом, который они занимали, приходилось брать штурмом. Целая рота боролась полный час, чтобы взять один-единственный дом, но когда его, наконец, брали, то оказывалось, что в доме было всего 2–3 солдата с одним пулеметом. Они казались полумертвыми, но пыхтя, вытаскивали пистолеты, начинали отстреливаться со словами: «Мало уложили вас, жуликов!»

Из воспоминаний матроса И. А. Ермолаева: «18 марта к утру, когда большая часть гарнизона была на финском берегу, оборона Кронштадта была прекращена. Некоторым отдельным группам из отрядов прикрытия также удалось добраться до финского берега. Двенадцать человек, остаток учебного минного отряда, во главе с начальником отряда, бывшим членом партии Пианом Александровичем Шадриным, выбрались из города. Те, кто остался в Кронштадте, сдались на милость победителей. Так закончились трагические события в Кронштадте в марте 1921 года».

Большую часть ушедших в Финляндию матросов и солдат финны разоружили прямо на границе и разместили в форту Ино. Там же находился и Петриченко. Остальных распределили в лагеря под Выборгом и Териоки (Зеленогорск).

В ходе боевых действий кронштадтцы потеряли убитыми около тысячи человек, еще 4,5 тысячи (из них половина – раненые) были взяты в плен. Из них, по приговорам ревтрибуналов, было расстреляно 2103 человека. Что касается Красной армии, то в ходе боев за Кронштадт она потеряла 527 человек убитыми и 3285 человек ранеными. Погибло и несколько делегатов X съезда РКП(б).

Любопытно, что на X съезде РКП(б) было озвучено, что примерно 30 % кронштадтской парторганизации поддержали мятежников, другие 30 % выступили против них, и около 40 % сохранили нейтралитет.

Из воспоминаний матроса И. А. Ермолаева: «…Командир по строевой подготовке Кудряшов (коммунист . – В.Ш. ) прямо заявил: «Товарищ Ермолаев, я никуда не пойду. Я вместе с братвой воевал на Волге и останусь с ней до конца». 8 марта он командовал отрядом моряков учебно-минного отряда при отражении штурма».

После подавления восстания членов Временного бюро РКП(б), созданного теми, кто не вышел из партии, но не стал активно бороться с повстанцами, арестовали, а затем безжалостно расстреляли как изменников партийному делу.

Следует отметить, что во время первого и второго штурмов так и не была эффективно использована крупнокалиберная артиллерия линкоров и фортов. Почему так произошло, ученые спорят и сегодня. По одной версии, это случилось из-за неорганизованности и неразберихи мятежников, по другой – из-за их нежелания убивать братьев-красноармейцев.

Сегодня совершенно ясно и то, что во время второго штурма командование 7-й армией во главе с М. Н. Тухачевским действовало не лучшим образом. Если бы восставшими руководили грамотные командиры и сами они сделали все возможное для активной обороны, второй штурм Кронштадта бы был неминуемо провален, а штурмующие умылись бы большой кровью. Как бы то ни было, но усмирение Кронштадтского восстания стало «звездным часом» М. Н. Тухачевского. Действовал командарм-7 решительно и запредельно жестоко, стремясь компенсировать этим свой провал в прошлогоднем наступлении на Польшу. Впрочем, Тухачевский даром времени не терял и между делом сделал своей любовницей жену томившегося в кронштадтских застенках комиссара Балтфлота Н. Кузьмина. И на самом деле, чего барышне скучать в ожидании мужа?