Дмитрий Верхотуров - «Казахский геноцид», которого не было

Почему же иногда не наблюдалось желания у районных властей оперативно отчитываться перед областными и центральными органами? Причин тому могло быть много, но мы сейчас обратим внимание на некоторые странные факты, которые нашли отражение в упомянутой выше статистике.

Если бы голод вызывался только лишь рвением уполномоченных, которые коллективизировали и обобществляли везде и всюду, то в подробных данных мы бы наблюдали более или менее равномерное снижение экономических показателей: количества дворов, количества едоков и количества скота. В целом такая тенденция, конечно, присутствует и хорошо видна, острый хозяйственный кризис действительно имел место. Однако в ней есть некоторые исключения. В некоторых районах произошли странные скачки численности населения и скота.

Вот по тому же самому Тургайскому району в документах остались такие сведения по количеству скота (в тысячах голов):

1929 — 128,9

1930 — 174,3

1931 — 61,5

1932 — 7,5

1933 — 6,3 (на 1 января)

1933 — 3,7 (на 1 июля)

1934 — 7,6 (на 1 февраля) [181] ГАРФ, ф. Р-6985, оп. 1, д. 38, л. 71. .

Обращает на себя внимание три странных скачка в численности скота. Первый между 1929 и 1930 годом, когда в районе вдруг добавилось 46 тысяч голов скота. Это немало, между прочим. Упомянутый уже Нуринский район Карагандинской области, в котором шло оседание кочевников, имел в 1931 году 36 тысяч голов скота, в 1932 году — 26,7 тысячи голов, а в 1933 году — 21,3 тысячи голов скота [182] ГАРФ, ф. А-374, оп. 16, д. 235, л. 120–122; ГАРФ, ф. А-374, оп. 16, д. 383, л. 29. . То есть этот прирост стада в Тургайской области был не естественным, а механическим; кто-то пригнал туда скот целого района.

Этот кто-то как пригнал, так и угнал. Сначала в 1931 году куда-то делось 113 тысяч голов, а потом в 1932 году еще куда-то исчезло 53,5 тысячи голов. Столь масштабную и быструю убыль скота невозможно объяснить ни скотозаготовками, ни собственным потреблением — причины этого могли быть только неестественными: или угон, или массовый падеж от болезней. Хотя более точные и определенные данные отсутствуют, я все же придерживаюсь мысли, что причиной столь резкой убыли скота в Тургайском районе был угон. Район находился недалеко от тех мест, где в 1930 году произошли восстания. Потому вполне логично предположить, что участники этих восстаний или им симпатизировавшие на некоторое время прикочевали в Тургайский район, а потом в два приема снялись и ушли в другое место, оставив район почти без скота. К примеру, на 1 мая 1931 года в районе было 36,9 тысячи человек и 61,5 тысячи голов скота, а на 1 февраля 1932 года было уже 28 тысяч человек и 12,2 тысячи голов скота. Итого население сократилось почти на 9 тысяч человек, а стадо на 49,3 тысячи голов. Что это, если не откочевка? И откочевка с ограблением оставшегося населения. Ушедшие имели в среднем по 5,4 головы на человека, а у оставшихся оказалось 0,43 головы на человека, или одна голова на двоих.

В 1932 году в районе было посеяно 2808 гектаров проса с урожайностью 2 центнера с гектара и 757 гектаров пшеницы с урожайностью 4,3 центнера с гектара [183] ГАРФ, ф. Р-6985, оп. 1, д. 38, л. 66. . Урожай составил 8871,1 центнера зерновых. При этом продовольственные потребности по продпомощи тогда определялись в 35 кг в месяц на хозяйство (или 420 кг в год), в районе на 1 февраля 1932 года было 6420 хозяйств, чьи продовольственные потребности можно исчислить в 26 964 центнера. Если считать по нормальной душевой норме потребления — 45 640 центнеров. Неудивительно, что в таких условиях начался голод. Скота не осталось, собственные зерновые посевы покрывали чуть более трети своих годовых потребностей. Вместе с продовольственной помощью (7821,4 центнера с 1 октября 1932 года по 1 декабря 1933 года), имелось 61 % потребного на 1932 год продовольственного фонда по душевой норме продпомощи. Потому да, Тургайский район сильно голодал и там была весьма высокая смертность от голода.

Есть еще примеры таких странных скачков в численности населения. Например, в Батбакаринском районе в 1930 году было 6242 хозяйства и 28,8 тысячи человек. В 1931 году в районе было уже 11 702 хозяйства и 54 тысячи человек. Это что, столько народу за год народилось? Столь резкое увеличение численности населения свидетельствует о том, что в Батбакаринский район прикочевали хозяйства из других районов.

Соберем еще подобных примеров по животноводческим районам КАССР и представим их в таблице [184] ГАРФ, ф. Р-6985, оп. 1, д. 16, л. 55. :

Это не все такие случаи, но для примера более чем достаточно. В 1932 году население всех перечисленных районов резко сократилось. Для примера, Чингиставский район, в котором в 1931 году население удвоилось по сравнению с предыдущим годом. В 1932 году там осталось лишь 2543 хозяйства и 10 681 человек. То есть за один год население одного района возросло вдвое, а потом, на следующий год, упало втрое. Это, конечно, следы перемещения, и весьма массового перемещения населения по территории КАССР в годы хозяйственного кризиса. Или же, если мы будем следовать мифу о «казгеноциде», то должны будем сказать, что в 1931 году казахи набились в Чингиставский район, чтобы в 1932 году там сдохнуть с голоду.

Итак, архивные статистические данные показывают, что в КАССР было межрайонное перемещение населения, которое приняло значительные масштабы: сотни тысяч человек и миллионы голов скота. Только в упомянутых выше пяти районах в 1930–1931 годах это перемещение затронуло 77 тысяч человек. Если в среднем у них было 5 голов на душу, то вместе с населением переместилось порядка 385 тысяч голов скота. На первый взгляд, в этом ничего нового нет, это явление хорошо известно под названием откочевка.

Но при более пристальном взгляде рисуется такая картина, которая пока еще не изучена во всех деталях и представляет собой интересную исследовательскую тему. Перемещающееся или откочевавшее население вовсе не разбрелось где попало, а устремилось в некоторые районы, которые, видимо, воспринимались как безопасные, как убежище. Поскольку откочевки организовывались байством, аткамнерами и их агентами, то нет особых сомнений в том, что это были именно организованные антисоветские откочевки в те места, где советские органы были по каким-то причинам наиболее слабыми. Местные советские органы это заметили, даже составили статистику, но отчитались перед центром не все. К примеру, Чингиставский район не представил агроэкономические паспорта ни за 1931 год, ни за 1933 год.

В дальнейшем, очевидно тогда, когда стало ясно, что открытое выступление потерпело явную неудачу и басмачи на помощь не придут, эти откочевщики покинули и эти районы, куда пришли годом или чуть более ранее. Куда они пошли, пока сказать трудно, вероятно, в сторону границы. По крайней мере в Китай по подсчетам председателя СНК КАССР тов. Исаева откочевало до 350 тысяч человек, и вряд ли только из приграничных областей и районов; явно были и транзитные перекочевки. При уходе откочевщики совершенно определенно грабили местное население, забирали и уводили его скот, обрекая район на голод. Это хорошо видно по примеру Тургайского района.