Альбер Шамдор - Саладин, благородный герой ислама

Мусульмане чтят его память, и сегодня в священной литературе он изображается в числе святых и занимает вместе с Саладином одно из самых высоких мест в их иерархии. Его могилу в столь любимом им Дамаске и Медресе ал-Нурия ежегодно посещают тысячи правоверных.

Смерть Нур ад-Дина приятно удивила Саладина. Она была для него как нельзя более кстати. Он чувствовал, что назревает серьезный внутренний кризис. Не следует забывать, что упоминание имени аббасидского багдадского халифа в пятничной молитве было введено беспрепятственно. Жители столицы, конечно, роптали, но вид курдских войск Саладина, выведенных на рынки, заставил их воздержаться от откровенно враждебных выступлений. Однако провинция лишь внешне уступила духовному давлению Багдада. Большинство египтян тайно остались верны доктрине своих бывших правителей Фатимидов. Сын ал-Адида, законный наследник этой династии, был все еще жив. Один поэт из Йемена [3] Умара ибн Абул Хасан. — Примеч. авт. с помощью своего секретаря [4] Кади ал-Авурис. — Примеч. авт. , нескольких суданских военных, готовых рискнуть своей головой, и бывших слуг халифского дворца, не слишком разборчивых, к тому же лишенных своих должностей, задумал возвести сына ал-Адида на трон его отцов. Он сформировал повстанческое правительство, которое должно было в установленный день взять власть в свои руки. Один из заговорщиков отправился к христианам, чтобы заручиться их поддержкой, посулив им лучшие земли и значительные доходы. В Иерусалиме король Амори заключил с мятежными египтянами договор и послал в Каир человека из своего окружения, якобы для того, чтобы приветствовать Саладина, но на самом деле следить за развитием этого заговора. Но Саладин был предупрежден своей полицией о том, что против него замышляется, и начал беспощадные репрессии. Все те, кто так или иначе был связан с семьей ал-Адида, были убиты, вожди мятежного движения и те, кто позволили себя скомпрометировать, — повешены. Чтобы не попасть под подозрение, вельможи, которые поклялись погубить Саладина, поспешили в мечети молиться за багдадских Аббасидов, оставив йеменского поэта и его планы восстановления на троне Фатимидов. Но порядок установился ненадолго. Вспыхнув однажды, огонь разгорелся с новой силой. 7 сентября 1174 года, шесть месяцев спустя после раскрытия первого заговора, фатимидский военачальник [5] Канз Бану ал-Давла могущественного племени ал-Канз. — Примеч. авт. набрал чернокожих воинов, собрал их в Асуане и пообещал им разграбление Каира и голову Саладина. Он сместил правителей городов Верхнего Египта, пополнил свою армию недовольными и дезертирами, оставившими свои военные посты ради возможности пограбить рынки столицы. Он разрушил Фиваиду, овладев Кусом, известным как Фивы. На этот раз Саладину угрожала не просто банда бунтовщиков, а талантливый полководец, командующий выносливым и воодушевленным войском. Не желая покидать Каир в такое тяжелое время, Саладин отправил своего брата [6] Ал-Малик ал-Адил. — Примеч. авт. восстановить свою власть во взбунтовавшейся провинции. Последний отправился в сопровождении эмиров, которых Саладин привлек на свою сторону, щедро раздавая богатства и доходные должности. Он умышленно выбрал тех из них, которые на себе испытали все удовольствия столичной жизни и не были согласны все потерять по вине племенного вождя и его чернокожих воинов. Мамлюкам его брата удалось захватить мятежников врасплох. Фатимидский военачальник был схвачен и казнен, а его голову отвезли в Каир. Три тысячи человек были распяты на кресте. Все население Каира было приглашено насладиться этим кровавым зрелищем. Неудачи, постигшие эти заговоры, не должны позволить нам недооценить их значение. Восставшие привели в движение всю страну. Они обратились за помощью к христианам, привыкшим с некоторых пор к такому повороту событий. Они написали главе сирийской секты ассассинов, знаменитому Синану, пытаясь доказать ему, что доктрина Фатимидов близка к его собственной и что между ними нет расхождений, способных вызывать раскол или запретить принимать помощь друг друга. Они попросили его выбрать добровольца, который уничтожит Саладина, используя измену его собственного окружения, или завлечет его в западню [7] Ассассины нападали на Саладина дважды: в январе 1175 года и 25 мая 1176 года. Первая попытка была сорвана, но второй раз Саладина спасло только чудо. — Примеч. авт. .

Саладин получил возможность творить великие дела. Смерть Нур ад-Дина успокоила его, со стороны Дамаска ему больше ничего не угрожало. Багдадский халиф, склонный, как мы знаем, к частой смене своих политических пристрастий и поддерживавший Нур ад-Дина против Саладина, не жаждал осложнять ситуацию. Порядок в Египте был восстановлен, виновные наказаны. Последние Фатимиды исчезли, их род угас. Политические позиции Саладина упрочились, и он мог не бояться за будущее своей династии. Как только в Каире воцарилось спокойствие, он принялся за административное переустройство Египта, в стране наступил период экономического и духовного возрождения. Из университета Ал-Азхар в огромном количестве выходят поэты, грамматисты, врачи, комментаторы Корана. Расцветает религиозная жизнь. Саладин основал школы для трех главных исламских обрядов. В этих заведениях изучались: фикх — наука о религиозном законе, суфизм, аскетическая строгость которого позволяет его сторонникам, для кого само существование является грехом, целиком погрузиться в созерцание Бога, ашаризм, в котором идея своевременности включена в восприятие Бога. Саладин окружил себя умными, активными советниками, способными воплотить в жизнь его реформы, касающиеся его гражданской и военной администрации. Одним из них был его визирь ал-Фадил, уроженец Аскалона, игравший видную роль в айюбидской администрации Египта. Будучи замеченным благодаря изяществу и лаконичности своих докладов, он был вызван в Каир и начал руководить Диваном. Когда Саладин пришел к власти, ал-Фадил стал его правой рукой и реорганизовал финансовые службы, флот и армию. Он составил официальный бюллетень [мутаджаддидат], где можно найти не только точные записи о его реформах, но также и отчеты, рассказывающие о наиболее важных событиях, происходивших в Египте во время царствования Саладина. Это был, пишет Маймонид, живший в ту пору в Каире, «человек невообразимой энергии, который мог во время аудиенции одновременно сам писать письмо и диктовать тут же два других». Известный как в Египте, так и за его пределами, он не скупился на благие дела и использовал свое положение, чтобы помочь тем, кто находился в затруднительном положении, он воспитывал сирот, приумножал число ученых. Он пользовался полным доверием Саладина, который, зная о страсти своего преданного советника к редким книгам, подарил ему знаменитую библиотеку фатимидских халифов.