Петр Люкимсон - Царь Ирод

Да, ее страх, что после прихода к власти братья сведут с ней счеты за мать, понятен. И все же из вышеописанного портрета следует, что мы имеем дело в лучшем случае с совершенно аморальной психопаткой, а в худшем — с психически больной женщиной, одержимой навязчивой идеей и, увы, обладающей достаточным влиянием на царя, чтобы претворить эту идею в жизнь.

За время отсутствия Ирода в стране Саломея не теряла даром времени, а продолжала плести интриги, создавая внутри дворца собственную партию, призванную настроить брата против его сыновей и отдать их в руки палача, — на меньшее Саломея была не согласна.

Одним из ее достижений на этом пути стало привлечение на свою сторону младшего брата Ферроры. Видимо, Саломея убедила его, что если один из братьев станет царем, то он расправится и с ним, и со всеми его домочадцами, а потому внутрисемейную войну следует вести именно на полное уничтожение всех потомков Хасмонеев.

Вторую партию во дворце составляли, разумеется, сами братья Александр и Аристобул и их сторонники. Их фигуры, безусловно, не так однозначны, как фигуры дяди и тетки, и в этом «сериале» они скорее играют роль жертв и благородных героев.

Получив воспитание в Риме, братья усвоили римские идеалы о чести и благородстве и следовали им в жизни даже с большим рвением, чем сами римляне. А так как эти идеалы предписывали говорить в лицо врагам то, что ты о них думаешь, то братья честно говорили и о своей гордости за принадлежность к роду героев-Хасмонеев, и о любви к покойной матери, и о своем убеждении в ее полной невиновности, и о ненависти к тем, кто стал причиной ее гибели. Не имея никакого опыта в дворцовых интригах, ведя борьбу с такой гениальной интриганкой, как Саломея, с открытым забралом, они изначально были обречены на поражение.

Зная Ирода, сразу после его возвращения домой Саломея и Феррора поспешили к брату, чтобы сообщить, что в его дворце зреет заговор, подготовленный его собственными сыновьями от «преступной хасмонейки». По их версии, стремясь отомстить за смерть матери, братья собираются отправиться в Рим и потребовать у Августа судить отца за это преступление. А чтобы убедить императора осуществить такой суд, они намерены прибегнуть к помощи тестя Александра — царя Архелая, который обладает в Риме не меньшими связями, чем Ирод, и так же дружен с Августом.

Все это звучало довольно убедительно, и Ирод задумался. Более того, не исключено, что он тогда же и поверил в эту версию. А, как уже говорилось, стоило ему увериться в чьей-то враждебности, переубедить его было уже практически невозможно. Тем не менее Ирод решил для начала послушать, что говорят другие придворные и городские соглядатаи, но и те и другие были тщательно подготовлены Ферророй и Саломеей.

Нет, напрямую они не подтверждали версии о заговоре, но зато рассказали, что царевичи ведут себя крайне заносчиво, непрестанно жалуются, что им приходится жить в одном дворце с убийцами матери, подчеркивают свое право на престол в силу того, что в их жилах течет кровь Хасмонеев, и явно ждут не дождутся часа, когда смогут водрузить на голову царский венец.

И паранойя Ирода, на время задремавшая в темных тайниках и закоулках его души, проснулась и вспыхнула с новой силой. Он вновь ощутил себя окруженным со всех сторон врагами, причем на этот раз ими стали его сыновья и те, кто им сочувствовал (а таких в самом деле было немало). Но, отложив расправу с сыновьями на потом, Ирод (возможно, опять-таки по совету коварной Саломеи) для начала нанес им крайне болезненный удар. Он решил показать Александру и Аристобулу, что их право на трон отнюдь не абсолютно и при желании он с легкостью может назначить другого наследника.

Так в нашем историческом «сериале» возникает «карамазовская» тема, и в «на экране» появляется архетип Смердякова — Антипатр, первенец Ирода от его брака с Дорис. Ирод призывает старшего сына во дворец, обласкивает и дает всем понять, что видит в нем потенциального наследника престола в не меньшей степени, чем в Александре и Аристобуле.

Это было нарушением того клятвенного обещания, которое Ирод дал Александре и Мариамне, но мало ли что он обещал покойницам! Одной из особенностей всех диктаторов, как известно, является то, что они никогда не обещают выполнять свои обещания.

При этом Ирод, по всей видимости, был убежден, что, выросши вдали от дворцовой роскоши, по сути дела, в бедности и изгнании, Антипатр сумел сохранить простодушие и чистое сердце, а за возвращение во дворец немедленно воспылает благодарностью и любовью к отцу.

На деле всё было с точностью до наоборот. Все эти годы Антипатр копил черную злобу, считая себя обделенным судьбой и ненавидя Ирода за недостойное отношение к нему с матерью. Одновременно он тайно мечтал, что однажды произойдет некое чудо, все коренным образом изменится и судьба возведет его из небытия на царский трон, так же как она когда-то возвела отца. И вот это чудо и в самом деле свершилось: Антипатр оказался во дворце и теперь не желал упускать представившегося шанса.

Ему было ясно, что для достижения заветной цели следует уничтожить двух единокровных братьев, и он был не просто готов это сделать, но и с наслаждением воображал, как станет свидетелем казни Александра и Аристобула. Словом, лучшего союзника для Саломеи и Ферроры трудно было представить.

Очень скоро выяснилось, что острый, но извращенный ум Антипатра отлично подходит для дворцовых интриг. Следуя разработанной им тактике, Антипатр старательно играл перед Иродом роль любящего, безмерно благодарного сына, который вне себя от счастья, что вернулся в лоно семьи. Чуть наивный в силу особенностей своего воспитания, честный, не таящий своих чувств и в то же время отнюдь не глупец — таким представал Антипатр в глазах Ирода.

Но в кулуарах дворца Антипатр стал сколачивать из придворных партию сторонников и изрядно в этом преуспел. Доводы, которые он приводил в пользу присоединения к своей партии, звучали вполне убедительно: Ирод разочаровался в сыновьях от Мариамны, подозревает их в заговоре, и это значительно повышает его, Антипатра, шансы на престол. Значит, нужно просто ускорить падение Александра и Аристобула, а уж он, Антипатр, когда окажется на троне, не забудет об оказанных услугах и щедро одарит и возвысит всех, кто ему помогал.

Эти придворные и делали за Антипатра черную работу, ежедневно докладывая Ироду о вызывающем поведении двух младших сыновей и уверяя, что делают это исключительно из верноподданнических чувств. Самое печальное заключалось в том, что Александр и Аристобул сами давали повод к таким докладам, не скрывая презрения к Антипатру и открыто заявляя, что его возвышением царь нарушил клятву, данную их матери.