Джон Барри - Испанка. История самой смертоносной пандемии

После того как Горгас, ознакомившись с секретной информацией о катастрофической нехватке медицинских сестер в полевых госпиталях, снова обратился к Красному Кресту с просьбой «вернуться к уже сформулированному нами ранее плану» [248] Там же, с. 954. , Делано изменила свою позицию, поддержала Горгаса и попыталась убедить своих коллег в необходимости подготовки «практических медсестер».

Коллеги-профессионалы отвергли планы и Горгаса, и Делано. Красный Крест отказался участвовать в организации какой бы то ни было программы подготовки помощниц врачей и согласился только на организацию Армейской школы медицинских сестер. К октябрю 1918 г. эта школа еще не выпустила ни одной полностью подготовленной медсестры.

Победа, которую профессиональное сообщество медицинских сестер одержало над Красным Крестом и армией Соединенных Штатов, — воюющей армией! — была чем-то из ряда вон выходящим. Особенно если учесть, что ее одержали женщины. По иронии судьбы она стала отражением победы Комитета общественной информации Джорджа Крила над правдой: пропагандистская машина Крила так и не дала публике узнать, насколько чудовищной была нехватка медицинских сестер.

Между тем аппетит армии в отношении врачей и медсестер только разгорался. Под ружьем были уже 4 миллиона американцев, а призыв все еще продолжался. Горгас рассчитывал еще на 300 тысяч госпитальных коек, но не хватало обученного медицинского персонала, способного справиться с такой нагрузкой. Поэтому военное ведомство было просто вынуждено отправлять в тренировочные военные лагеря все больше и больше медсестер и врачей, сажать их на корабли и перевозить во Францию. Так продолжалось до тех пор, пока в армию не попали почти все лучшие молодые врачи. Качество медицинской помощи гражданскому населению начало стремительно падать. В тылу оставались либо некомпетентные и неопытные молодые медики, либо врачи старше 45 лет: большинство из них учились по-старому. Нехватка медсестер была еще более острой. Для гражданского населения она окажется просто убийственной.

А между тем кресало неумолимо било по кремню, и искры сыпались на сухой трут. Это были не последние удары — и не последние искры.

Вильсон требовал, чтобы «дух беспощадной жестокости» проник «в самый характер… национальной жизни». С этой целью Крил решил превратить нацию в «единую раскаленную добела массу… спаянную братством, самоотверженностью, мужеством и беспримерной решимостью». Ему это удалось. Это была поистине тотальная война, и эта тотальность утянула за собой и медицину.

Дух Крила проник и в Military Surgeon — в журнал, издаваемый армией для военных врачей. В одной из статей говорилось: «Все, что делается у нас в стране, должно быть направлено на одну-единственную цель — победу в войне. Все остальное не имеет значения — и не будет иметь значения, если мы не одержим победу. Ни одна организация, чем бы она ни занималась, не должна делать того, что не имеет прямого и непосредственного отношения к победе… Таким образом, медицинскую науку следует поставить на службу войне, а искусство должно заниматься разработкой средств маскировки и развлекать наших солдат, поднимая их боевой дух…» [249] Редакционная статья, Military Surgeon 43 (Aug. 1918), 208.

В этом медицинском журнале — журнале для врачей, чьим призванием и долгом было спасение жизней, — далее говорилось: «Ценность отдельной человеческой жизни становится на войне вторичной… Военный врач, будучи офицером, должен отдавать предпочтение общему, а не частному: пусть жизнь и конечности отдельного солдата невероятно важны, все же они вторичны по отношению к pro bono publico » [250] John C. Wise, «The Medical Reserve Corps of the U. S. Navy», Military Surgeon (July 1918), 68. . Там же доходчиво разъяснялось, что следует понимать под действиями pro bono publico — «ради общественного блага». Автор статьи сочувственно цитировал майора Дональда Макрея, боевого офицера: «Если в траншее обнаружен раненый противник, то его надо прикончить штыком, если уже есть достаточное число пленных [для допроса]» [251] «Review of Offensive Fighting by Major Donald McRae», Military Surgeon (Feb. 1919), 86. .

Горгас не разделял взгляды редакторов журнала. Когда один исследователь, финансируемый фондом Рокфеллера, подтвердил эффективность противогангренозного антитоксина, то захотел опубликовать результаты — что, конечно, помогло бы и немцам. И Горгас, и военный министр Ньютон Бейкер были согласны на такую публикацию — и она состоялась. По этому поводу Уэлч заметил Флекснеру: «Я был очень рад, что и министр, и начальник медицинской службы без колебаний заняли такую позицию» [252] Flexner and Flexner, William Henry Welch, 371. .

Но у Горгаса были и более важные дела, нежели урезонивать редакторов Military Surgeon . Он был сосредоточен на своем деле — и занимался им с одержимостью миссионера, потому что ясно видел на горизонте призрак катастрофы.

Американская армия чудовищно разбухла за считаные месяцы — от довоенной численности в несколько десятков тысяч до нескольких миллионов. Буквально в течение пары-тройки недель были построены и до отказа заполнены огромные военные учебные лагеря: в каждом проходило подготовку около 50 тысяч новобранцев. В эти лагеря направили сотни тысяч солдат — еще до окончания строительства и оборудования. Одни теснились в достроенных казармах, рассчитанных на меньшее число обитателей, а другие — десятки тысяч — первую зиму прожили в палатках. Госпитали, естественно, достраивались в последнюю очередь.

Эти обстоятельства не просто свели вместе множество людей: деревенские парни попали в одни и те же тесные казармы с городской молодежью — а эти ребята жили за сотни миль от их ферм. У первых и у вторых был разный иммунитет, разная восприимчивость к инфекционным заболеваниям. Никогда прежде в американской истории — а возможно, и в мировой — не было такой рукотворной скученности. Даже на фронтах Европы, даже при ввозе рабочей силы из Китая, Индии и Африки никогда не собиралось вместе столько людей (и с такой разной восприимчивостью к болезням), как в американских армейских лагерях.

Горгаса неотступно преследовал кошмар — эпидемия, охватывающая эти лагеря. Учитывая, как часто солдат перемещали из лагеря в лагерь, вспышку, возникшую в одном из них, было бы очень трудно локализовать, чтобы предупредить дальнейшее распространение. Такие вспышки могли погубить тысячи, а то и десятки тысяч солдат. Эпидемия могла перекинуться и на гражданское население. Горгас собирался сделать все, что было в его силах, чтобы этот кошмар не сбылся.

В 1917 г. медицинская наука была уже далеко не беспомощна перед лицом болезней. Современный врач стоял на берегу Стикса. И если ему время от времени удавалось вернуть назад человека, уже взошедшего в ладью Харона, то лаборатории обещали намного больше.