Андрей Бесков - Восточнославянское язычество: религиоведческий анализ

Можно было бы долго анализировать цитаты из наследия различных философов и классиков мирового религиоведения, но вряд ли в этом есть смысл, учитывая, как много существует определений подобного рода [26] Тем более, что в этом направлении уже многое сделано в весьма содержательной работе Е.И. Аринина (Аринин Е.И. Философия религии. Принципы сущностного анализа: Монография. — Архангельск, 1998). . Отметим лишь тот важный, на наш взгляд, момент, что в последние годы в отечественном религиоведении наметился отказ от универсальной формулировки сущности религии. Вот, например, что писал по этому поводу Л.Н. Митрохин: «Можно, конечно, предпринять сугубо теоретическое исследование на хрестоматийную тему „Что такое религия?“. Однако, как известно, религии „вообще“ не существует, как и нет „вообще“ верующего, имеются конкретные конфессии, церкви („исторические религии“) и их последователи, отношения между которыми, кстати сказать, особой теплотой, как правило, не отличаются. „Религия“ же — это абстракция, рабочий инструмент теоретического анализа. Тем самым рассуждения о религии как таковой способны зафиксировать лишь весьма примитивные и плоские суждения, которые, сохраняя видимость универсальности, едва ли помогут объяснить конкретные перипетии нашего свихнувшегося бытия» [27] Митрохин Л.Н. Баптизм: история и современность (философско-социологические очерки). — СПб., 1997. С. 9. .

С этим мнением схожа и позиция видного отечественного религиоведа И.Н. Яблокова, вошедшая в современные учебники по религиоведению: «По отношению к религии формально-логическая дефиниция через указание рода и видового отличия не даёт желаемых научных результатов. Более перспективным кажется путь, на котором достигается единство, обеспечивается синтез характеристик, фиксирующих различные стороны объекта» [28] Яблоков И.Н. Религиоведение. — М., 2000. С. 226. . В итоге религия предстаёт как «одна из сфер духовной жизни общества, групп, индивида, способ практически-духовного освоения мира, одна из областей духовного производства. В качестве таковой она представляет собой: 1) необходимо возникающий в процессе становления человека и общества аспект их жизнедеятельности, её активно действующий компонент; 2) способ выражения и преодоления человеческого самоотчуждения; 3) отражение действительности; 4) общественную подсистему; 5) феномен культуры. Названные аспекты задают „пятимерный континуум“, внутри которого осуществляется синтез различных определений, на пересечении указанных „плоскостей“ завязываются понятийные узлы, воссоздающие данное явление с разных его сторон» [29] Яблоков И.Н. Религиоведение. — М., 2000. С. 226–227; Он же. Введение // История религии. В 2 т. Т. 1. Учебник. — М.: Высшая школа, 2002. С. 22. .

Думается, в данной позиции есть свой резон, но мы не разделяем скепсиса И.Н. Яблокова по поводу неэффективности логической дефиниции понятия «религия», тем более что даже его столь широкая и гибкая трактовка религии, которая только что была процитирована, ведёт к некоторым дополнительным сложностям, хотя была призвана их избежать. Здесь имеется в виду определение религии как феномена культуры. С одной стороны, это обычное клише, настолько привычное для любого гуманитария, что, казалось бы, здесь не в чем усомниться. Но, например, А.В. Карпов считает, что религия «не может быть сведена к одному из явлений культуры, так как в отличие от последней основным свойством религии выступает не „объектность“, а „процессуальность“» [30] Карпов А.В. Язычество, христианство, двоеверие: религиозная жизнь Древней Руси в IX–XI веках. — СПб., 2008. С. 12. . Религию, по его мнению, следует рассматривать «как широкую сферу человеческой деятельности, мышления, чувствования, связанную с отношением человека к миру сверхъестественного и сумму порождённых этим отношением объективированных явлений культуры, к числу которых относятся, прежде всего, правила ритуального поведения и культовые предметы. Следовательно, лишь некоторая часть явлений религии является частью культуры. Так сам процесс молитвы — яркое явление религии. Но как процесс — это факт религиозной жизни, а явлением культуры, в данном случае, является текст молитвы и правила её произнесения» [31] Там же. С. 13. . Мы не будем здесь вслед за А.В. Карповым углубляться в проблему соотношения религии и культуры, ибо, если вспомнить о гигантском количестве определений последней, этот вопрос может вылиться в отдельное большое исследование. Для наших целей подойдёт более простое определение религии. В частности нам импонирует формулировка известного польского историка Г. Ловмянского: «религия берёт начало из веры человека в существование сверхъестественного мира, а также из его убеждённости в возможности поддержания с ним контактов, полезных для людей, и состоит в организации этих контактов и использовании их для человеческих целей. Определение состоит из трёх частей: 1) теоретическая убеждённость человека в существовании сверхъестественного мира, 2) теоретическая убеждённость человека в возможности полезного для него контакта между сверхъестественным и естественным миром, 3) фактическое установление человеком связи со сверхъестественным миром, находящее выражение в организации культа и соответствующих интеллектуальных и эмоциональных реакциях» [32] Г. Ловмянский. Религия славян и её упадок. С. 11. [33] Религиозные традиции мира: В 2 т. — М., 1996. Т. 1. С. 14–15. . Ни одна из этих черт не является исключительным признаком религии, но в совокупности они составляют то, что обычно считается ею. Как нам представляется, в этом определении верно и чётко отражена суть явления. Конечно, оно тоже может быть подвергнуто критике, но поскольку в работе необходимо от чего-то отталкиваться, примем это определение в качестве рабочего, либо, что тоже выход, повторим следующий изящный приём — «условимся называть религией любой обособленный набор верований, символов, ритуалов, доктрин, институтов и обрядовых практик, позволяющих носителям данной традиции утверждать, сохранять и прославлять свои, наполненный смыслом, мир».

С одной стороны, понятие «мифология» определить проще, нежели религия. Если этимология слова «религия» не вполне ясна [34] См.: Яблоков И.Н. Религиоведение. — М., 2000. С. 222. , то происхождение слова «мифология» более прозрачно: μιѲος по-древнегречески «слово», «рассказ», «сказание», «предание». Мифология же — собрание мифов, т. е. преданий, но преданий не исторических, а фантастических, в которые современный человек уже не верит (иногда мифы определяют как сказания о богах, но это узкая трактовка, мифы могут повествовать и о людях, и о животных, и о прочих предметах или событиях). Но это обманчивая простота — мифологию часто смешивают с религией, говоря, что любая религия оперирует мифами, а любая мифология религиозна. Посмотрим, так ли это, для чего проанализируем понимание мифа в отечественной науке, обратившись для этого к трудам наиболее авторитетных учёных, писавших на эту тему в разные годы. Сразу оговоримся, что в наиболее общем виде под мифологией мы будем понимать то, что называлось так первоначально — т. е. свод древнегреческих (и близких к ним по типу) мифов. Это необходимо сделать потому, что слово «миф» очень часто используется в самых различных значениях — например, часто можно встретить словосочетания «современный миф», «политический миф», «коммунистический миф», «научный миф» и т. д. Однако все эти явления находятся далеко в стороне от предмета нашего рассмотрения. То, что за своеобразный «эталон» мифа принимаются его древнегреческие образцы, объясняется их широкой известностью и богатством материала, а, кроме того, и устоявшейся традицией, ведь обыкновение сопоставлять славянские мифологические образы с древнегреческими было характерно и для древнерусских книжников, и для ранних исследователей славянского язычества.