Евгений Бей - Генерал В.А. Сухомлинов. Военный министр эпохи Великой войны

После заключения перемирия Сухомлинов несколько раз посещал Константинополь, но уже в штатском. (Чтобы успокоить Англию насчет проливов, министр иностранных дел А.М. Горчаков объявил, что Россия не займет Константинополя и не введет своих войск на расположенный у Дарданелл полуостров Галлиполи.) Во время одной из таких поездок он заразился черной оспой и в апреле 1878 г. на санитарном пароходе «Буг» был отправлен в Россию.

Как видно, В.А. Сухомлинов достойно прошел войну молодым офицером Генерального штаба. Военный писатель генерал-майор В.Е. Борисов, характеризуя генштабистов, писал: «Офицер Генерального штаба есть специалист в стратегическом искусстве, в полководчестве и поэтому нужен только там, где требуется применение этого искусства, в котором офицер Генерального штаба должен быть исключительным специалистом, ибо он изучает это искусство теоретически, он в нем исключительно практикуется в мирное время, подготовляясь к войне» 86.

Генерал Н.Н. Обручев как-то справедливо заметил, что во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. генерал, отдавая приказ офицеру со значком Николаевской академии, имел больше оснований надеяться на то, что приказ будет успешно выполнен 87. Можно утверждать, что успехи и неудачи российской армии во многом зависели от качества работы генштабистов, являвшихся элитой российского офицерского корпуса. На них возлагалась одна из важнейших функций – военное руководство и планирование. И здесь подполковник Сухомлинов выступает как пример деятельности офицеров Генерального штаба низшего звена (то есть состоявших при штабах частей или возглавлявших их).

Чего только стоит впечатляющий боевой тысячекилометровый маршрут, пройденный Сухомлиновым с 20 декабря 1877 г. по 30 января 1878 г.: из Богота в Ловчу, Траян, Шипково на Рахманлы; обратно в Траян, Княжевецкие Колибы (хутора), Текию, Карнаре, Карлово, Калофер, Казанлык; обратно в Карлово, Филиппополь, Караагадж, Паща-Магала, Кетенлык, Караджиляр, Станимак; обратно в Филиппополь, Германлы, Адрианополь, Хаской, Габрово, Местанлы, Гюмурджин, Деде-Агач, Суфлу, Демотику, Адрианополь. За это время он успел поучаствовать: 26 декабря в штурме Троянского перевала, 5 января в боях под Караагаджем, 7 и 8 под Караджиляром, и около 120 километров прошел в партизанском отряде с боем, горами. Причем из этого сложного пути только 100 километров Сухомлинов преодолел по железной дороге, а все остальные – верхом.

В военную кампанию проходит новый этап его самообразования, где военная теория оказалась максимально сопряжена с практикой. За усердие в выполнении поставленных задач и грамотное использование военных знаний его ценили, и он был востребован.

Командир 30-го Казачьего полка М.И. Греков, встретивший Сухомлинова 26 декабря 1877 г. у подножия Троянского перевала, впоследствии так охарактеризовал молодого офицера: «Здесь в первый раз я познакомился с Владимиром Александровичем, с которым после не расставался, и даже одно время жили мы вместе. Отличный офицер, смелый в делах и неутомимый наездник, но самое главное в нем то, что, несмотря на свои теоретические познания, он всегда принимал к сведению и соображению советы и мнения других, познания которых основаны на практике, мы все его очень любили и уважали» 88.

Схожую оценку давал и бывший начальник Ловче-Сельвин-ского и Троянского отрядов генерал П.П. Карцов: «При первом свидании с этим штаб-офицером я понял, с кем имею дело, и не ошибся: в течение 3-х месяцев, которые он оставался при мне, я мог только удивляться его такту и усердию. В продолжение всей моей многолетней службы я не встречал офицера Генерального штаба более способного, полезного и приятного для войск и их начальников» 89.

В воспоминаниях генерала Карцова есть еще один штрих, касающийся способностей Сухомлинова. Он описывает случай, когда в один из дней в отряд заехал командир Гренадерского корпуса. Тому срочно понадобилось послать депешу, и он стал диктовать ее содержание одному из адъютантов. Генерал, однако, никак не мог ясно сформулировать мысль и ругался на адъютанта. «Раза три, – рассказывает Карцов, – писалась и переписывалась депеша, наконец, находившийся при мне подполковник Сухомлинов, под видом желания дать писавшему время напиться чаю, предложил заменить его и умел сразу угодить корпусному командиру» 90. По мнению В.А. Апушкина, этот эпизод якобы дает читателю ключ к пониманию Сухомлинова в будущем. Что уже в ту пору, в начале своей карьеры, он проявил способность угодить, быть приятным для войск и их начальников 91. Автор, впрочем, совершенно не берет в расчет то, что Сухомлинов к тому времени был высокообразованным офицером Генерального штаба, окончившим академию по 1-му разряду, а также обладал писательскими способностями, о чем более подробно будет сказано далее. Поэтому такая формальность, как составление депеши, не вызвала для него абсолютно никаких затруднений.

В Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. армия России принесла освобождение Болгарии, став гарантом государственности Сербии и Черногории, Греции и Румынии. Дань тому – народная память о «воинах-братушках» и особое отношение к памятникам русским солдатам, офицерам и генералам, участвовавшим в боях за освобождение этой страны от турецкого господства. Дорога из Трояна до местности Беклемето, где находился сторожевой пункт, усеяна памятниками и мемориальными плитами героям, преодолевшим Троянский перевал.

На мемориальной плите в городе Трояне написано: «Отсюда начал свой поход сформированный 20.XII.1877 года Троянский отряд генерала П.П. Карцова».

На обелиске, возвышающемся на «Орлином гнезде», которое некогда называлось Курт-Хисар (Волчья крепость), есть такая надпись: «На этом месте с 3 по 7 января 1878 года освободительные русские войска под командованием генерала Павла Петровича Карцова в составе 6 тысяч пехотинцев, артиллеристов и казаков в суровых зимних условиях с боем взяли сильно укрепленную турецкую позицию. Ценой больших потерь – 146 человек убитых, замерзших и раненых – они открыли путь к освобождению Подбалканской долины» 92.

В Петербурге Сухомлинов принял участие в торжественном приеме, организованном Александром II для георгиевских кавалеров. Переход от войны к службе в мирных условиях прошел у Сухомлинова при тяжелейшем заболевании сыпным тифом, который он подхватил уже прибыв в Петербург и от которого едва не умер.

После выздоровления он вернулся к исполнению обязанностей штаб-офицера для особых поручений при штабе 1-го армейского корпуса. Однако уже 6 мая 1878 г., по предложению нового начальника Николаевской академии Генерального штаба, Владимира Александровича определили правителем дел академии. Новым начальником оказался не кто иной, как Михаил Иванович Драгомиров. Оправившись после тяжелого ранения 93, он был пожалован свитским званием генерал-адъютанта и возглавил этот крупный центр военной науки. Современники справедливо связывали расцвет этого учебного заведения с именем Драгомирова, занимавшего должность начальника с 1878 по 1889 г. Для работы в Императорской военной академии он привлек цвет русской военной интеллигенции, вследствие чего ее популярность в армии сильно возросла. В должности управляющего делами Сухомлинов находился с 6 мая 1878 г. по 25 ноября 1884 г. и был ближайшим сподвижником начальника академии. Судя по тематике исследований и публикациям Сухомлинова, именно он являлся одним из активных помощников в процессе создания Драгомировым его главного труда – «Учебника тактики», который более двадцати лет служил основным пособием для обучения офицеров русской армии.