Александр Бузгалин - СССР. Незавершенный проект

В отличие от иерархической формы планирования, характерной для советской системы, демократическое планирование будет основываться на переговорах и компромиссах в разработке и реализации экономических планов и в разрешении конфликтов интересов, возникающих в процессе экономической деятельности. Внутри плановых органов этот процесс переговоров и достижения компромисса будет применяться при взаимодействии представителей различных групп. На основе переговоров и компромиссов также будут строиться отношения между плановыми органами на центральном, региональном и местном уровнях. Предприятия также будут структурированы таким образом, чтобы при принятии решений предприятия право голоса было обеспечено для всех групп, затрагиваемых его деятельностью. Основные полномочия в принятии решений внутри предприятия будут у работников, но в совете предприятия будут также представители потребителей и местного (территориального) сообщества, наряду с представителями работников.

Сторонники демократического планирования доказывают, что этот подход поможет избежать таких проблем, порождаемых конкурентными рынками, как бизнес-циклы, безработица, неравенство и тенденция к разрушению окружающей природной среды. Они также подчеркивают, что активное участие населения в такой системе планирования расширило бы возможности простых людей, и утверждают, что это было бы лучшим воплощением социалистической концепции контроля экономического и социального развития со стороны народа.

Как мы видели, план Горбачева по преобразованию советской экономики содержал элементы обоих этих подходов. Действительно, трудно себе представить, как крупномасштабная экономическая система с взаимными зависимостями могла бы вполне удовлетворительно функционировать без некоторых элементов как государственного регулирования, так и рынка. Будущий демократический социализм должен включать институты и того, и другого типа. Сложные проблемы связаны с тем, как сочетать эти два различных институциональных инструмента, чтобы прийти к децентрализованной, неиерархической форме социализма.

Третье требование к социалистической системе состоит в том, что в ней не должно быть тенденции к порождению привилегированной и доминирующей элиты. Демократическое государство и отсутствие централизованного иерархического планирования не позволят существовать той разновидности олигархической политической элиты, которая правила в советской системе. Но наличие демократического государства само по себе не гарантирует того, что не возникнет и не станет господствовать в системе привилегированная элита другого типа.

При капитализме класс, владеющий средствами производства, имеет огромную власть в экономике. Его экономическая власть переводится во власть политическую, что делает капитализм системой, где господсгвует экономическая элита. То, что при демократическом социализме концентрированная частная собственность на средства производства не допускается, исключило бы этот источник господства элиты. Если собственностью на капитал обладают лишь, в определенной комбинации, государственные структуры и работники предприятий, невозможно существование отдельного класса собственников. Те рыночно-социалистические схемы, в которых предполагается допустимым косвенное владение капиталом гражданами, как правило, включают условия, которые бы предотвратили накопление такой собственности в руках меньшинства частных владельцев.

В состоянии ли социалистическая система с демократическим государством и некоторым сочетанием демократического планирования и сил рынка избежать господства какой-то элиты – невозможно предсказать с полной определенностью. Один из главных уроков советского опыта – в том, что правящая элита может возникнуть из группы, которой институты социалистической системы позволяют со временем накапливать привилегии и власть. Небольшая группа рево-люционеров-идеалистов породила привилегированную правящую элиту в Советском Союзе.

Существуют два возможных источника возможного возникновения новой правящей элиты при демократическом социализме. Силы рынка неизбежно порождают значительное неравенство в доходах и богатстве, и будет действовать тенденция, способствующая занятию теми, чьи конкретные таланты и наклонности в наибольшей степени «вознаграждаются» при рыночной системе, высокого положения в экономике. Они могут оформиться в виде экономической элиты, обладающей соответствующим самосознанием, и в конце концов – стать господствующей силой в системе. В какой-то момент они даже могли бы попытаться устранить ограничения на накопление производственных активов физическими лицами.

Второй потенциальный источник формирования обладающей привилегиями и властью элиты в условиях демократического социализма скрыт в механизме демократического планирования. Не все в равной степени имеют те специфические навыки и мотивацию, которые ведут к успешной деятельности в органах партисипативного планирования и управления. У некоторых это получается очень хорошо и доставляет удовольствие, в то время как у других меньше навыков и слабее мотивация для такого рода деятельности. Может сформироваться класс менеджеров и специалистов по планированию, которые начнут доминировать в управленческих и плановых органах системы. Если они найдут способ гарантировать свое институциональное положение и используют это положение для накопления привилегий и власти, они, возможно, будут постепенно превращаться в политическую элиту, в чем-то схожую с элитой при государственном социализме.

Никакие институты не могут дать абсолютную гарантию против появления привилегированной правящей элиты в большом, взаимозависимом обществе. В демократической социалистической системе основными механизмами, предохраняющими от такого исхода, по-видимому, были бы: широкое рассредоточение собственности и доходов плюс готовность широких масс населения принимать участие в процессах управления и планирования. В конечном счете, только прочные и развитые ценности равенства (эгалитаризма) и участия в принятии решений у населения смогут предотвратить появление новой элиты, которая со временем установила бы новую форму господства элиты над большинством. Но в этом отношении демократический социализм имел бы значительное преимущество как перед капитализмом, так и перед государственным социализмом, основные институты которых господство привилегированной элиты гарантируют.

Сказанное оставляет без ответа многие вопросы. Будет ли демократическая социалистическая система экономически работоспособной? Как она будет работать в тех областях, где, как выяснилось, советский государственный социализм оставлял желать лучшего? Будет ли она эффективно использовать ресурсы? Будет ли она эффективно удовлетворять желания и нужды потребителей? Будет ли обеспечивать действенные стимулы к работе? Будет ли способствовать быстрой разработке новых продуктов и процессов? Будет ли принимать меры против разрушения природной среды? Будут ли процессы коллективного принятия решений в ней совместимы с индивидуальной свободой? Сможет ли она сравняться с конкурирующей системой – капитализмом – и превзойти ее по этим и другим критериям?