Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

Итальянское вторжение в Албанию явно нарушало подписанное в 1937 году соглашение между Англией и Италией, по которому обе державы обязались сохранять статус-кво на Средиземном море. Казалось бы, такое нарушение должно побудить Англию принять ответные меры, однако правительство Великобритании предпочло умыть руки. Накануне захвата Албании Чемберлен информировал американского посла в Лондоне о своем намерении не вмешиваться в конфликт. Правительство США ответило, что оно полностью разделяет английскую точку зрения в данном вопросе.

Албанский народ, несмотря на предательское поведение своего правительства и попустительство агрессорам со стороны Англии и США, оказал захватчикам героическое сопротивление. (История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 — 1945 гг., т. I, Воениздат, М., 1960, стр. 158.) — Прим. ред.

На самом же деле даже этот кроткий протест не имел значения. Верительные грамоты Перси были подписаны 28 марта, то есть до захвата Албании, поэтому отсутствие нового титула в верительных грамотах вряд ли можно было принять за упрек. — Прим. авт.

Примерно в это время Гораций Вильсон получил доклад от директора Английского банка лорда Крива, назначенного ответственным за осуществление программы перевооружения английских ВВС, и вручил его Чемберлену, заметив при этом: «Если вы хотите занять решительную позицию против Гитлера, теперь можно это сделать». — Прим. авт.

Оценивая позицию Англии на англо-германских секретных переговорах (они тайно велись английским правительством одновременно с англо-франко-советскими переговорами в Москве) в Лондоне летом 1939- года, германский посол в Англии Дирксен отмечал в составленной им позднее записке, что инициатива этих переговоров исходила от ближайшего соратника и советника Чемберлена Вильсона, который развил программу широкого урегулирования англо-германских отношений. «Программа, — писал Дирксен, — предусматривала соглашения политического, военного и экономического характера. В политической сфере предусматривался пакт о ненападении, чтобы дать возможность англичанам постепенно отделаться от своих обязательств перед Польшей...» Иными словами это означало, что правящие круги Англии демонстрировали свой отказ от выполнения выданных гарантий в то самое время, когда еще не высохли чернила, которыми были подписаны английские гарантии Польше. Особое место наряду с пактом о ненападении отводилось пакту о невмешательстве, который должен был включать, как отмечал Дирксен в своей записке от 21 июня 1939 года, «разграничение расширенных простт ранств между великими державами, особенно между Англией и Германией».

Это было открытое предложение договориться с Германией о разделе мира и сфер влияния, решить все вопросы без Советского Союза и главным образом за счет Советского Союза. (Фальсификаторы истории. Историческая справка. Госполитиздат, М, 1948, стр. 49—55; Документы и материалы накануне второй мировой войны, т. II. Архив Дирксена (1938—1939 гг.). Госполитиздат, М., 1948, стр. 70—77, 215—216.) — Прим. ред.

Правительства Англии и Франции согласились на переговоры, которые они рассматривали лишь как средство давления на Германию, ибо очень скоро стало ясно, что мюнхенская поли тика не дает желаемых результатов. Фашистская Германия, завершив ири пособничестве западных держав весной 1939 года войну в Испании и захват Чехословакии, не спешила с дальней шим продвижением на Восток. Поэтому правящие круги Англии и Франции решили перейти от тактики уговаривания и поощрения Германии уступками к тактике запугивания. Они считали, что угроза союза Англии и Франции с СССР заставит Германию пойти на соглашение с западными державами. Согласие Англии и Франции на переговоры с Советским Союзом явилось изменением формы, но отнюдь не сути их политики. (История Коммунистической партии Советского Союза, т. 5, книга первая. Политиздат, М., 1970, стр. 69—73.)—Прим. ред.

В этом проекте важным было следующее предложение: «Франция, Англия и СССР обязуются немедленно оказать друг другу полную эффективную помощь, если одна из этих стран окажется вовлеченной в войну с европейской державой в результате... агрессии со стороны этой державы против Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польши, Латвии, Эстонии и Финляндии, которых Англия, Франция и СССР согласились защищать от агрессии». — Прим. авт.

Стрэнг не приводит истинных причин колебаний Англии. Подписание такого договора дало бы Советскому Союзу, как и Франции и Англии, право определять, когда Германия действовала как агрессор. Англичане предоставили такое право- Польше, однако с точки зрения Чемберлена о предоставлении его России не могло быть речи. — Прим. авт.

Советская позиция по этим вопросам ясно изложена в памятной записке от 16 июня 1939 года, врученной Народным комиссаром иностранных дел СССР послам Англии и Франции в СССР. (СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. Политиздат, М., 1971, стр. 451—453.) — Прим. ред.

Немцам при проезде через «польский коридор» в дневное время требовались польские транзитные визы, однако при проезде в опечатанных вагонах ночьео виз не требовалось. — Прим. авт.

Эмиль — псевдоним Гитлера, которым пользовался абвер при упоминании о нем. — Прим. авт.

1Любопытно, что Гитлера преследовала навязчивая мысль о кастрации, и он все время требовал публикации в нацистской прессе «сообщений о кастрации», когда пропагандистская кампания достигала наивысшего накала. Возможно, объяснение этому следует искать в его личных качествах: хотя никто точно не знает, но ходили слухи, что он был импотентом. — Прим. авт.

1На самом деле немецкие войска на Западе были значительно слабее: самое большее — двадцать дивизий. — Прим. авт.

Переговоры открылись обсуждением процедурных вопросов, по которым были приняты согласованные решения. Начало переговоров военных миссий сразу же показало, что английское и французское правительства в действительности не хотели сотрудничать с СССР. Уже то обстоятельство, что этим миссиям понадобилось для прибытия в Москву 17 дней, что они состояли из второстепенных лиц, а английская делегация не имела полномочий не только на заключение военной конвенции, но и вообще на ведение переговоров, не могло не вызвать сомнений в искренности стремлений правительств Англии и Франции. Эти сомнения еще более усилились, когда выяснилось, что английская и французская военные миссии не имели даже предварительного военного плана, предусматривающего совместные операции против общего врага. Таким образом, первые же заседания военных миссий показали, что английское и французское правительства не относились серьезно к военным переговорам с СССР. Они вновь подтвердили, что Англию и Францию больше интересовали разговоры о переговорах, чем достижение реальной договоренности о сотрудничестве с Советским Союзом против фашистских агрессоров. (СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны, стр. 698.) —Прим. ред.