Андрей Гладышев - 1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

Тогда никто не знал, что Виктор прикажет отступить и оставит Нанси. Как указывал сам Платов в рапорте 12 января Барклаю де Толли, это генерал-майор Сеславин ему сообщал, что неприятель чуть ли не под командованием самого маршала Виктора готов идти большими силами от Люневилля на Эпиналь. Платов полагал, что на следующий день (13 января) станет окончательно ясно, куда пойдет неприятель. После чего он, согласно предписанию, готов был отправиться на Миркур и Нёшато, отставив в Шарме отряд Щербатова [942].

Да и кронпринц В. Вюртембергский, отправив половину полка пехоты и полк кавалерии на Рамбервильер, провел с остальными частями 12 января в Эпинале, также опасаясь контратаки французов и давая отдых войскам [943].

Встретив Новый год, 14 января отряд Платова пришел в движение. Из Шарма его казаки выступили на запад по дороге через Пуссе на Миркур. Оставленный французами под впечатлением поражения при Эпинале, Миркур был занят без единого выстрела тем же вечером [944]. Свои действия атаман представил следующим образом: «Полагая, что враг выдвинется к Люневиллю, я оставался в Шарме до прибытия в Эпиналь войск графа Вреде. После чего, оставив в Шарме князя Щербатова, я с пятью полками казаков направился на Миркур. Завтра я буду уже в Нёшато, где установлю коммуникации слева с принцем В. Вюртембергским, а справа — с князем Щербатовым» [945].

На следующий день после занятия Миркура, 15 января, М.И. Платов поручил П.М. Грекову занять Нёшато, арестовав по возможности префекта, казенные суммы и все бумаги [946]. В тот же день разведчики Грекова были в Нёшато [947].

Нёшато — город в Лотарингии у слияния рек Мёз (Маас) и Музон; здесь располагалась супрефектура департамента Вогезы. Соседние города и деревни: Ребёвиль, Роленвиль и Мон-ле-Нёшато. Историк Нёшато Робер Дюваль оговаривается, что многочисленные труды по истории Нёшато или Лотарингии в целом мало что дают для установления истинного хода событий в этом городе в момент вторжения в январе 1814 г. Другое дело — обнаруженный им анонимный l' Annuaire de Neufchàteau [948]— записки, которые предположительно принадлежат перу страстного бонапартиста, профессора местного колледжа Николя Хеннекена. Р. Дюваль публикует обширный отрывок из этих никогда ранее не издававшихся анналов, который посвящен пребыванию войск союзников в Нёшато, в том числе и в январе 1814 г., и помогает внести некоторую ясность в хронологию событий.

Автор l' Annuaire de Neufchâteau указывает, что еще 15 января 1814 г. около 4 часов дня у стен города появились первые казаки, «о которых нас столь долго предупреждали». Их было 32 человека. Двое из них оторвались от общей массы и на полном скаку ворвались в город. Они покружили по площади, выпили по стаканчику поднесенной им водки и вернулись к ожидавшим их товарищам. Покидая город, они кричали «Да здравствует король!», но этот клич не привлек большого внимания, ибо имя короля не называлось. Жители города было подумали, что на этом «визит» и закончится, однако к 8 вечера все три десятка казаков расположилось бивуаком на слегка уже запорошенной снегом улице Сен-Жан. Командовал ими офицер, который отлично говорил по-французски и даже делал вид, что это его родной язык. Он встретился с помощниками мэра (сам мэр умер в прошлом месяце, а новый еще не был назначен), просмотрел кое-какие городские бумаги, а потом приказал своему отряду ретироваться в соседнюю коммуну Жиронкур, где находился их штаб, предупредив, что на следующий день в город войдут части донских казаков под командованием Платова [949].

Вслед за разведчиками на следующий день, 16 января, прибыл авангард отряда Платова. В рапорте от 17 января Барклаю де Толли Платов докладывал: «…Город Нёшато вчера был занят мною» [950]. Как писал местный мемуарист, 1200 казаков разбили лагерь повыше виноградников на равнине л’Етанш, в то время как их командир (фамилия его не называется) с несколькими казаками из личной охраны вступил в сам город. «Командир был настолько пьян, что был вынужден войти в первый же попавшийся дом, чтобы здесь проспаться. Когда ему стало немного лучше, видя, что он занимает не подходящее для начальника штаба жилье, он перенес свою штаб-квартиру к вдове Кордье. Охрана расположилась в соседних домах, и всю ночь стоял невероятный гам» [951].

На следующее утро 17 января расположившийся на л’Етанш авангард в 1200 чел. сменил диспозицию и встал биваком между дорогами на Лангр и Ламарш. Около двух часов дня по дороге из Миркура прибыл основной отряд донских казаков, как показалось автору l' Annuaire de Neufchâteau , в 8000 человек [952].

Итак, Нёшато занят разведчиками Платова (казаки Грекова 8-го) 15 января, 16 января подошли основные силы авангарда, а утром 17-го — и сам М.И. Платов с остальными полками [953].

Казаки Платова произвели неизгладимое впечатление на местного профессора, который в подробностях описал их вступление в Нёшато. По его словам, двигались они колонной по три человека в шеренге. Впереди под звуки военной музыки, издаваемые дудкой и двумя маленькими барабанами, ехали три казака, «три наиболее отвратительных монстра Сибири». Следующие 12 казаков пели «варварскую песню, которая вселяла страх и ужас». Автор позволил себе небольшое лирическое отступление: сердца замирают и чувство страха наполняет души, когда видишь этих монстров, вышедших из пределов Азии и «обрушившихся на Францию как стая саранчи на обильные нивы» [954].

За этими 12 казаками ехали офицеры, затем везли около 50 различных флагов и штандартов, затем следовало остальное войско. Замыкали колонну шесть артиллерийских орудий. Этот кортеж, «в котором не найдешь и двух людей одетых одинаково» [955], прошел через город и встал лагерем на дороге на Лангр. Платов и его начальник штаба расположились у господина Гоше, а офицеры по другим домам местных буржуа [956].

17 января М.И. Платов из Нёшато рапортует, что неприятеля здесь также (как и в Миркуре) не застали, «который хотя до сего в оном городе в небольшом числе и был» [957], что его казакам достались две пушки и сотня ружей: «А полицейские солдаты разошлись по своим домам, которых выдачи требую я от мэров» [958]. Далее в рапорте приводятся данные разведки, в том числе полученные от Щербатова известия об оставлении французами Нанси [959]. Как это ему и было предписано, заняв Нёшато, Платов отправил налево партию до Лангра, чтобы установиться связь с австрийцами и партию направо для поддержания связи с Щербатовым. Разъезды казаков были выдвинуты севернее, в сторону Вокулера до местечка Домреми [960]. Вейль и вслед за ним Бувье писали, что атаман отправил партии на северо- запад в направлении на Бар-ле-Дюк: разведчики в этот день доложили, что противник отступает к Марне [961].

«Несколькими часами позднее» после занятия Нёшато, как указывал Вейль, Платов получил предписание генерал-фельдмаршала князя К.Ф, Шварценберга следовать через Андело-Бланшвиль к Бар-сюр-Об [962]. Но начать движение оказалось непросто. В ночь с 17 на 18 января разразилась небывалая гроза, сопровождаемая резкой оттепелью, что, как показалось мемуаристу, «посеяло страх в лагере казаков. <���…> Вода стояла на два фунта выше моста Руж, что на той же дороге, и вся равнина выглядела из-за паводка, как море» [963].