Леонид Млечин - Кто взорвал Америку?

Сюзанна была потрясена тем, что вместо похищения произошло убийство. Террористы поняли, что ее больше не удастся использовать. Через два дня после убийства Понто ее посадили в поезд, чтобы вывезти из района поиска и спрятать в Голландии. Она безостановочно рыдала. Сопровождавший ее террорист скажет позднее: «Мне и самому стало жутко».

Сюзанну укрыли в Южном Йемене.

Уже в Багдаде двое террористов, которые сами подумывали о том, что пора остановиться, во время совместного дежурства на крыше — все боялись внезапного нападения израильских агентов — пришли к выводу, что Сюзанна слишком чувствительна и слишком много сомневается, чтобы вынести будни террористов: избалованная девушка из привилегированной семьи, заблудившаяся в подполье.

Но не она одна ощущала безвыходность ситуации.

Период первоначальных успехов, когда власть не знала, как отвечать на террористические акции, быстро закончился.

5 сентября 1977 года отряд «Фракции Красной армии», действовавший под названием «Коммандо Зигфрида Ха-узнера», похитила крупного промышленника и президента Союза предпринимателей Ханса Мартина Шляйера. «Красноармейцы» убили его водителя и троих полицейских. В обмен на возвращение Шляйера похитители потребовали выпустить сидевших в западногерманских тюрьмах одиннадцать руководителей «Фракции Красной армии», Похищение Шляйера ничего не принесло. Террористы были уверены, что буржуазное государство пойдет на любые уступки после того, как столь видный представитель капитала, как Шляйер, окажется в их руках. Но все получилось по-другому. Государство наотрез отказалось вступать с террористами в переговоры. В результате «красноармейцы» убили и Понто, и Шляйера, то есть превратились в уголовных преступников.

В октябре 1977 года четверо палестинцев, называвших себя «Коммандо имени Халимеха», угнали пассажирский самолет «Люфтганзы», летевший с Майорки во Франкфурт, и посадили его на Кипре. Они повторили требование похитителей Шляйера и еще потребовали освободить двух задержанных в Турции палестинцев, а также пожелали получить пятнадцать миллионов долларов выкупа. С Кипра они перелетели в Йемен, и в аэропорту Адена для острастки застрелили пилота.

В ночь на 17 октября самолет перелетел в Сомали, в Могадишо. В следующую ночь спецотряд пограничных войск ФРГ штурмом взял самолет, трое террористов были убиты.

Оставшуюся в живых террористку судили в Сомали, приговорили к двадцати годам заключения, но через год выпустили, и она вернулась в Бейрут. В 1992 году она переселилась в Норвегию. Но к тому времени власти ФРГ почти закончили ликвидацию «Фракции Красной армии» и собрали достаточное количество доказательств, чтобы потребовать ее выдачи. Власти Норвегии выдали ее ФРГ.

В ноябре 1996 года ее приговорили к двенадцати годам заключения за соучастие в убийстве пилота «Люфтганзы». Пассажиры вспоминали, что она показалась им самой жестокой из всех террористов, захвативших самолет. Когда пилота убили, она смотрела на его труп и с аппетитом ела яблоко…

На следующий день после того, как немецкий спецназ освободил захваченный самолет, руководители «Фракции Красной армии», приговоренные к пожизненному заключению, увидев, что освобождения им не дождаться, покончили с собой в тюрьме.

Все это вызывало безграничное разочарование среди оставшихся на свободе террористов. Во время встречи в Багдаде они раскололись на две группы. Одна желала выйти из игры. Другая была готова продолжать борьбу. Обсуждался план «финальной акции» — взорвать Хайдельбергский замок, когда там будет проходить бал офицеров американской армии. Но они не хотели начинать подготовку к такому сложному делу, пока рядом были люди, которым уже нельзя доверять.

Народный фронт освобождения Палестины сначала разместил немецких террористов, не желавших больше сражаться, в своих лагерях в Сирии и Южном Йемене. Но там долго оставаться было нельзя. Обсуждалось несколько вариантов: пожелавших выйти из игры можно было отправить в Мозамбик, Анголу, Никарагуа, на Кубу, в любое место, где правили товарищи по совместной борьбе против империализма.

Выбрали ГДР. Во-первых, немцам там будет проще. Во-вторых, руководитель боевых операций Народного фронта освобождения Палестины Вади Хаддад наладил хорошие контакты именно с восточными немцами.

Сначала отколовшихся отвезли в Париж, где у «Фракции Красной армии» была база и мастерская для изготовления документов. Бывших соратников держали почти как заключенных — под охраной и без оружия. Потом через Чехословакию переправили в Восточный Берлин.

Вопрос о приеме каждого из террористов решался по вторникам, когда в Восточном Берлине заседало политбюро ЦК Социалистической единой партии Германии. После обеда на втором этаже мрачноватого облицованного мрамором здания ЦК СЕПГ встречались два пожилых человека. Одним из них был Эрих Хонеккер, генеральный секретарь ЦК СЕПГ и председатель Государственного совета ГДР. Другим — генерал армии Эрих Мильке, член политбюро и министр госбезопасности.

После заседания политбюро они всегда оставались вдвоем, чтобы обсудить наиболее секретные и щекотливые проблемы.

Беседа проходила за тройным кордоном охраны — первая охраняла подъездные пути к зданию, вторая — вход в ЦК, третья — этаж, на котором сидели самые главные члены политбюро. Получив согласие Хонеккера, Мильке разрешил своим подчиненным принять бывших террористов.

Когда они пересекли границу ГДР, их взяло под свое крыло министерство государственной безопасности.

Опекал бывших «красноармейцев» специальный отдел министерства государственной безопасности ТДР из сорока человек, которым служебной инструкцией вменялось в обязанность заниматься «оперативной разработкой левоэкстремистских организаций, и в том числе занимающихся международным терроризмом».

КГБ СССР и МГБ ГДР всегда боялись, что в один прекрасный момент террористы повернут оружие против социалистических стран, и поэтому их подробно допрашивали. После того как сотрудники МГБ выкачивали из них всю информацию, начиналось их устройство в новой жизни.

В распоряжении МГБ находилось бывшее поместье, которое основательно перестроили. Пруд превратили в бассейн. Конюшню — в гараж. В подвале сделали баню, бар и спортзал с тренажерами. Здесь с бывшими террористами обсуждали все детали будущей жизни: придумывали им биографии, готовили новые документы, подбирали работу и жилье.

Им назвали номера телефонов, по которым они могли позвонить и попросить о чем угодно, но они быстро освоились и перестали нуждаться в опеке.