Энтони Калделлис - Византийская кунсткамера [Неортодоксальные факты из жизни самой православной империи]

Некто Георгий страдал от бородавок (кондилом) на пенисе, которых было не меньше семи. Он пошел к врачам, но те отговорили его от операции, основываясь на своем прежнем опыте: «“Если мы отрежем их ножом, то в каждом месте надреза будет течь кровь, и там же появятся другие бородавки. Если же мы даже сможем вывести их без ножа, бородавки со временем появятся, и так каждый год болезнь будет возвращаться”. Тогда этот человек отказался от врачей, а обратился к Богу и святому мученику [Артемию, который специализировался на грыжах и болезнях гениталий]… Святой явился ему во сне… и говорит: “Подними свою одежду, дай посмотреть, что у тебя там”. И когда человек оголился, святой сказал: “Семь бородавок, ничего страшного. Надо же, перед какой болезнью спасовали врачи! Давай ступай, возьми самого светлого уксуса, добавь в него соль и, смочив в этом простую мешковину, приложи ее к тому месту, где болит, и все будет хорошо”» (Чудеса великомученика Артемия 20).

«Ведь если врачи кого-то режут, прижигают или… отрезают какой-то орган, много людей стоит вокруг и больного, и врача, который делает такое… И следует смотреть, как режут кожу, как течет кровь, как удаляют гниль, и терпеть ужасную тяготу, причиняемую этим зрелищем, а также немалое страдание и печаль не только от вида ран, но и от терзаний тех, кого прижигают и режут. Ведь никто не настолько каменный, чтобы не содрогнуться, когда стоишь рядом с теми, кто так страдает, и слышишь их стоны… Однако же благодаря воле это увидеть мы все это выносим» ( Иоанн Златоуст . О расслабленном, PG 51, 55).

Павел Эгинский (VII век) дает подробные инструкции по удалению камней из почек с помощью инструмента, известного как «камнерез». После того, как пациента правильно положат, ассистент приподнимает его яички, а врач «делает разрез между анусом и яичками, однако не посередине промежности, но в сторону, к левой ягодице, делая поперечный надрез». Детей, говорит он, оперировать легче, потому что их тела мягки, а у стариков жестче (Медицинская эпитома 6, 60).

Император Алексей III Ангел (1195–1203) решил сам прижечь себе ноги, когда опухоль в суставах стала слишком болезненной. Он запер двери в свой покой, ничего не сказав никому, кроме своих спальничих, и, глубоко вонзив, прижег железом плоть. Сначала он отнесся к этому философски, но потом, чтобы заглушить боль, стал ругаться и громко кричать на своих врачей, говоря, что они хотят лечить все болезни слабительным. В конце концов, их вызвали, чтобы спасти ему жизнь, что они и сделали с помощью лекарств ( Никита Хониат . История 497).

Сошедшего с ума императора Юстина II начали мучить камни в мочевом пузыре, и для операции вызвали врачей. Они трусливо, «по обычной привычке врачей», потребовали, чтобы он сам вложил скальпель им в руки, выражая тем самым свое согласие. Они сделали разрез, но операция не удалась, и через девять дней Юстин умер ( Иоанн Эфесский . Церковная история 3, 6).

Византия вкладывала большие средства в больницы: здания с палатами и койками для пациентов, где за ними ухаживали специально обученные врачи в надежде на их выздоровление. Таких больниц было много в столице и в других частях империи, и они часто были связаны с монастырями, так что монахи или монахини могли помогать в уходе за больными, исполняя свой христианский долг. Большое заведение такого рода, больница Святого Самсона, находилось прямо между Святой Софией и Святой Ириной; раскопаны ее фундаменты.

Самый подробный из сохранившихся уставов византийских больниц связан с монастырем Пантократора в Константинополе, основанным Иоанном II Комнином и его женой-венгеркой Ириной в 1136 году. В нем было пятьдесят коек в пяти палатах, одна из которых предназначалась для женщин. В каждой палате было по два врача и несколько помощников; в больнице был свой фармацевт, а в женской палате — врач и женщины-сиделки. Оплата труда медбратьев и медсестер была одинаковой. Но жалованье женщин-врачей было вдвое меньше, чем у их коллег-мужчин, и их рацион был также несколько скуднее (Типикон Пантократора 36–38, 52).

Типикон Пантократора также требует, чтобы в больнице была «точилка» для медицинских инструментов, таких как ланцеты, железо для прижигания, катетеры и зубоврачебные щипцы. Там были также чаши, в которых врачи мыли руки после лечения каждого пациента (52).

Список византийского хирургического оборудования включал в себя, среди прочего, нож для удаления миндалин, зубную пилку, небольшой скальпель для век, ректальное зеркало, расширитель матки, пилу для ребер, клизму для промывки каналов гениталий, пинцеты, различные виды щипцов, иглы и некое орудие, называемое «черепокрушителем», которое использовалось, возможно, для того, чтобы раздробить мертвый плод и облегчить его извлечение [13] L. Bliquez, “Two Lists of Greek Surgical Instruments and the State of Surgery in Byzantine Times,” Dumbarton Oaks Papers 38 (1984): 187–204. .

У некого человека, жившего в одиночестве, в груди была вода, и когда он почувствовал, что у него начинается водянка, то отправился в Константинополь, в больницу Христодота. Врачи лечили его там в течение десяти месяцев, но он не видел никакого улучшения. Тем временем у него развилась другая болезнь: его гениталии опустились ниже колен, так что он не мог сомкнуть ноги или повернуться в любую сторону. Он измерил эту грыжу руками и обнаружил, что она длиной в двадцать пальцев. Наконец он показал ее одному из своих врачей. Увидев это, доктор изумился и ударил себя по лбу. «Заклинаю тебя Богом, скажи мне, что это такое!», — попросил пациент. «Действительно, это старческое», — ответил врач. И вправду, больному было шестьдесят два года (Чудеса великомученика Артемия 28).

Лекарства

Александр из Тралл начинает свою «Терапевтику» с рецептов, касающихся волос, в том числе: от выпадения волос, которое может быть вызвано употреблением несмешанного вина или избытком секса; чтобы сделать волосы темнее; чтобы сделать волосы светлыми или белыми.

Рецепты абортивных средств для внутривлагалищного применения: «Две части граната, одна часть касторового семени. Растерев, слепи маленькие желуди и вставляй их [во влагалище] после окончания месячных». Кроме того, «против зачатия помогают обожженные яички кастрированных мулов, выпитые в отваре ивы». Другие предписания были менее медицинскими: «Пусть женщина носит в кольце первый зуб, выпавший у ребенка, но не коснувшийся земли» ( Аэций . Медицинские произведения 16, 17–18; VI век).

У доктора Иоанна Захарии (Актуария; XIV век) был трудный пациент, который не хотел принимать его лекарство: «Это была горькая таблетка: я примешал к ней столько уксуса и меда, сколько счел достаточным, а также налил горячей воды, чтобы лекарство было более жидким и легко пилось, и предложил больному выпить. Взяв чашку и поднеся ее к губам, он почувствовал некую неприятность, поскольку лекарство было действительно горьким. Сам же этот человек и в остальном был высокомерен, и с ним трудно было иметь дело, а кроме того, он не был охоч и податлив к приему лекарств. Я желал и сам немного пошутить, а также доказать, что склонность к рвоте этого гордеца происходила от слабости его души. Полагая, что человек нисколько не пострадает, если даже не получит пользу, я дал своему слуге выпить это, сказав, что это очень поможет его организму. А тот взял в руки чашу, поднес ее к губам и, с большим удовольствием выпив лекарство, показал пустое дно» (О моче 2, 19).