Кирилл Вертяев - Курдский национализм. История и современность

Цитированный выше Хирши отмечает в своей работе неправоту модернистских концепций о том, что любой национализм стремится к установлению собственного национального государства, то есть такого государства, где политические границы совпадают с культурными. Тезис Хирши заключается в том, что национализм действительно возник в Европе в позднем средневековье, но в первую очередь как результат борьбы политических элит и «протонациональных» образований (подобно курдским мирликам Османской империи середины XIX века), каждое из которых стремилось стать империей, но не могло ею быть, так как сдерживалось борьбой конкурентов. При этом сама политическая власть трансформировалась в соревнование сообществ, организованных на основе абстрактных культурных символов, а борьба над максимально большими территориями трансформировалась под воздействием конкуренции в соревнование культур за доминирование на какой-либо конкретной территории, что, собственно, и называется национализмом. Вскрыв, таким образом, антагонистический характер национализма, Хирши хотел показать, что национализм это, по сути, продукт соперничества элит на определенной территории, разделенных различными этно-культурными и политическими символами и определенным характером политических манифестаций своих требований.

Современный материалистический подход к определению феномена национализма во многом сформировался благодаря усилиям Эрнеста Геллнера, который видел причину его актуализации в обществе по мере его капиталистического развития, как инструмента реализации экономической и политической власти. Наряду с этим другими исследователями, например, М.С. Лазаревым, одной из основных причин актуализации национального самосознания обычно отмечается та или иная форма социального неравенства между отдельными этническими группами в конкретной стране, что, по мнению ущемленной в правах группы, ведет к несправедливому распределению благ и ресурсов, в том числе и такого важного ресурса, как политическая власть в стране. Однако пока доподлинно не выделено тех факторов, которые влияют на переход таких групп к активной стадии противостояния с центральной властью, которая, по их мнению, действуя в интересах узкоэтнического партикуляризма, препятствует справедливому распределению ресурсов или ограничивает такую группу в использовании или даже манифестации своих культурных прав. Формирование национализма в мультикультурной среде, которой являлась Османская империя, происходило с учетом различных специфик отдельного этнического сообщества, входившего в его состав.

Так, роль аристократии в пропаганде курдского национализма в начале XX века, была чрезвычайно велика. Именно потомки некогда могущественного курдского бея Бедирхана в начале XX века поддерживали издания в Стамбуле и Каире курдских газет и журналов, а также стремились оказывать всяческую поддержку первым курдским кружкам и просветительским организациям. Этот процесс во многом соотносится с тезисом Геллнера, согласно которому, «если раньше аристократия стремилась удержать свою власть, дистанцируясь от неграмотного крестьянства, то в эпоху доминирования буржуазии, как властной группы, именно распространение образования, универсализированных стандартов на наиболее широкие слои населения становится основой стабильности зарождающейся социальной системы, именуемой нацией».

Важной вехой в исследовании такого типа обострения национального самосознания стала работа английского историка Майкла Хетчера «Кепьтская окраина и ее роль в развитии Британии» (1975), в которой был дан глубокий анализ экономических причин актуализации национального самосознания в тех регионах. где имеется та или иная степень этнического партикуляризма, совпадающая, к тому же, с границами более и менее развитых экономических областей. Это ведет к закреплению в сознании представителей нетитульной этнической группы тезиса о «внутренней колонизации» региона их компактного проживания со стороны «метрополии», представляющей, к тому же, титульную нацию. Подобный неомарксистский подход с точки зрения экономического детерминизма в обострении межэтнических противоречий и росте национального самосознания отдельной этнической группы был характерен и для многих турецких ученых левого толка. Еще за десять лет до публикации Хетчером своей работы турецкий социолог Исмаил Бешикчи опубликовал в 60-ые годы ряд программных работ, таких как «Устройство восточной Анатолии: социально-экономические и этнические аспекты» и «Курдистан, как международная колония», в которых дал социально-экономическое обоснование этнического партикуляризма курдов Турции и обратил внимание на отсутствие в стране серьезных исследований по курдскому вопросу. Он отмечал, что в виду запрета в Турции на демонстрацию своей этнической идентичности, этнический партикуляризм начинает находить свое отражение в партикуляризме классовом» [18] Ĭ Beşikçi. Doğu Anadolu'nun Düzeni: Sosyo-Economik ve Etnik temeller — I. Ankara, 1992, стр. 14–13. .

В наши дни очевидная спорность и условность границ таких воображаемых сообществ, принятых в трактовке Андерсона, признанно считается «ахиллесовой пятой» его теории. Это подтверждается даже примерным соотнесением границ Курдистана с границами другого воображаемого государства — Великой Армении. Лежащие скорее в идейно-ретроспективном, чем в политическом измерении территориальные притязания армянских националистов к Турции неизменно бы натолкнулись на противодействие националистически настроенных курдов, если бы вопрос о территориальном соотнесении двух воображаемых государств встал бы вдруг на повестку дня. Острота проблемы Киркука [19] Киркук — богатый нефтяными месторождениями район в Ираке. для нынешней курдской автономии Ирака также свидетельствует о сложности фиксации географических границ исконного проживания курдского сообщества. Однако мало кто из ученых подвергает сомнению тот факт, что именно курдистанский регион служит базисом формирования идентичности курдов, как автохтонных жителей этого региона.

В противовес данному тезису американский востоковед турецкого происхождения Хакан Озоглу утверждает, что термин «Курдистан» является даже более определенным, чем сам термин «курд», поскольку, по его мнению религия и язык играли второстепенную роль в формировании курдской национальной идентичности [20] Hakan Özoğlu. Kurdish notables and the Ottoman State. N.Y., 2004, стр. 10. . То есть вторичные условия формирования курдской идентичности на стадии активного роста национального самосознания в начале XX века служили, скорее, цели исключения из воображаемого сообщества немусульман (армян и несториан), а также туркоманов и арабов, говорящих на другом языке. Тем не менее, по мнению Х. Озоглу, курдская идентичность на протяжении истории не являлась фиксированным определением. Немаловажным остается и тот факт, что вплоть до конца Первой мировой войны собственно политические границы и этом регионе постоянно видоизменялись, что поставило острую необходимость в толковании понятия курдского национализма целом, так и в контексте «национализмов» других соседних народов, в том числе и государствообразующих.