Дмитрий Мачинский - Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Особое значение имеет то, что в имени Σταυανοί многие исследователи, начиная с Хартноха в 1679 г. (Lowmiański 1963: 175), видят в конечном счете искаженное имя *slověne. Наиболее развернуто эту гипотезу обосновал П. Шафарик: «Я соглашаюсь с теми, которые в этом испорченном слове видят Славян, полагая, что оно первоначально писалось ΣΤΛΑΥΑΝΟΙ, т. е. Стлаваны, из коего смешением букв Λ с Α и опущением ее образовались Ставаны (Stavani). Думать так меня заставляет известие Птолемея, по коему эти Ставаны простирались до самых Алан, потому что в другом месте этот же самый географ опять помещает Свовен, т. е. Словен подле Алан (здесь Шафарик обращает внимание на соседство этнонимов Ἀλανοὶ Σκύδαι и Σουοβηνοί в описании закаспийской Скифии у Птолемея. — Д. М.) <���…>. По всему Ставаны — немецкая форма имени Славян <���…> с латиногреческим прибавлением t» (Шафарик 1847: 345–346).

В реальности ставанов как особого и ключевого балтского или праславянского этноса на балто-черноморском пути между прибалтийскими готами, галиндами и судинами и причерноморскими аланами не сомневался ни один крупный ученый, занимавшийся этой проблемой. К. Мюлленхофф считал ставанов восточными литовцами. Но большинство исследователей видят в Σταυανοί искаженное Στλαυανοί — грекоязычную передачу имени *slověne. Некоторые сомнения вызывает лишь суффикс — αν- вместо обычного — ην- в греческих и — en- или — in- в латинских источниках. Однако уже Ловмяньский заметил, что в рукописях B и O «Готики» Иордана мы имеем вариант написания Sclauani c суффиксом — an- (Lowmiański 1963: 175–177), а в других источниках VI–IX вв. также встречаются написания, поразительно близкие форме, сохраненной Птолемеем: Στλαβηνοί, Σκλαυηνοί, Sclavani, где в первых двух имеются вставные τ и κ, а в последней — суффикс — an- (Свод … 1991: 465; Свод … 1995: 584).

Надо отметить, что мы имеем у Птолемея, судя по всему, древнейшее (слегка испорченное) написание имени словен в греческой транскрипции, и это имя, судя по последовательности перечисленных этносов, было получено при посредстве западных балтов, самоназвания коих — галинды и судины — встречаются в античной традиции только у Птолемея. Западные балты, по данным лингвистики, были в наиболее тесном языковом родстве с праславянами и могли передавать их имя в огласовке, несколько отличной от более поздней. В связи с этим отмечу наличие в Южной Литве реки Šlavantà и озера Šlavañtas (Трубачев 1968: 150.) Не исключено, что до Птолемея эта западнобалтская огласовка имени словен дошла к тому же через посредство римлян, появившихся с середины I в. на янтарном берегу Балтики.

Вставное — τ- (-t-) вместо более частого — κ- (c) в греко-латинской традиции зафиксировано как наиболее древнее в передаче названия Вислы. Имя реки в проанализированном выше отрывке из Плиния Старшего, восходящем к греческим источникам III–II вв. до н. э., дается, по наиболее авторитетным спискам, в форме Visula (без вставного t или c), хотя в других списках есть и Vistula и Vistla (со вставным t). Форма Vistla засвидетельствована на карте Агриппы (12 г. до н. э.), а Vistula — у Помпония Мелы (ок. 44 г. н. э.). И лишь у Плиния Старшего в рассказе о германцах середины I в. н. э. появляется форма Visculus со вставным c (более позд-няя форма — Viscla). Кл. Птолемей, для которого нижняя Висла является западной границей венедов, в соответствии с архаической традицией сохраняет форму Οὐιστoύλα. Видимо, это же архаичное вставное t имеем и в имени ставанов при утрате l.

Невозможно представить себе, чтобы центральный, узловой этнос на достоверном, подтвержденном археологией балто-черноморском пути середины I–II в. н. э. после упоминания его Кл. Птолемеем начисто исчез вместе со своим именем из письменных источников и вообще из истории. Поэтому я не сомневаюсь в достоверности реконструируемой цепочки Σταυανοί < Στλαυανοί < *slověne (или несколько иная западнобалтская или праславянская огласовка исходного этнонима). Так же несомненно, что территориально ставаны совпадают как с центральной частью области обитания и «разбоев» венетов Тацита, так и с частью ареала культуры поздней штрихованной керамики. Попробуем точнее определить территорию ставанов по косвенным указаниям письменных источников.

Сопоставление местоположения отдельных гор и истоков различных рек в системе координат «Географического руководства» и на лучших средневековых картах (например, на той, которая приведена в Lowmiański 1963), восходящих к карте Кл. Птолемея, позволяет утверждать следующее.

1. Ставаны размещаются к югу и юго-западу от неких гор, которые именуются «гора Бодин», и к северо-востоку от «самого северного истока» реки Борисфен. Этот исток наиболее сближен из всех рек, впадающих в Балтику, с рекой Хрон, в которой большинство исследователей, включая меня, видят Преголю. В таком случае северный исток Борисфена на карте Птолемея может быть лишь Припятью, за исток коей принята Ясельда. Само направление течения этого северного истока Борисфена с северо-запада на юго-восток более всего напоминает направление течения Ясельды и нижней Припяти. Точка истока изображена на карте как темное пятно — озеро или болото. Вероятно, этот водный исток соответствует тому «великому болоту», из которого «рождается Данапр», по свидетельству Иордана в его рассказе о ранней истории готов (Iord. Get. 46), а это, в свою очередь, хорошо коррелируется с реальными болотами и озерами у истока Ясельды и болотами в верхнем течении Припяти.

2. «Гора Бодин» изображена на карте как западная часть целого массива гор, на востоке которого располагается к северу от алаунов (аланов) скифов гора Алаун (Алан). В «Географическом руководстве» указаны координаты лишь устьев рек, впадающих в «Венедский залив» (Балтику), однако на карте показаны и истоки этих рек. В частности, река Рубон (Рудон), обоснованно отождествляемая с Неманом, имеет на карте истоки в вышеозначенном массиве гор, рядом с горой Бодин. Уже из этих соображений следует, что по меньшей мере западная часть этого горного массива, обозначенная как гора Бодин, соответствует Минской возвышенности, южнее которой и севернее Припяти и помещаются ставаны.

Чтобы еще полнее разобраться в местоположении ставанов, необходимо сделать некоторое отступление.

Ни один из античных авторов, писавших ранее середины I в. н. э. (ни Геродот, ни Страбон, ни Мела, ни другие), не имел никакого представления ни об истоках реки Борисфен, ни о каких-либо болотах или горах на севере неподалеку от его истоков (за исключением полуфантастической географии Эсхила в «Прикованном Прометее», где река Гибрист («яростная»), текущая, судя по контексту, как и Днепр, с севера в Понт, имеет истоки на вершинах Кавказа). И вдруг с середины I в. н. э. возникает целый залп подобных сведений, дополненных еще данными о реках, впадающих в Балтику.