Дэвид Граммитт - Краткая история. Война Алой и Белой розы

Турнирные состязания в Смитфилде прервала смерть Филиппа Доброго 15 июня 1467 года. Такую возможность продолжить дипломатическое окружение Франции и ожидал Эдуард. Были упрочены союзы с Бретанью и Кастилией, а в ноябре король заключил торговое соглашение с Бургундией. В то же самое время сестра Эдуарда Маргарита предстала перед советом и дала согласие выйти за Карла, нового герцога Бургундского. Данное событие соответствующим образом ратифицировали в феврале 1468 года, а в мае король объявил парламенту о намерении вторгнуться во Францию. Собрание реагировало положительно, одобрив введение значительных пошлин, но политика короля имела рискованный характер. Он выдал непопулярные концессии бургундцам, много одолжил, чтобы обеспечить приданое сестре, и вызвал отчуждение со стороны самого могущественного из подданных, графа Уорика.

К концу 1468 года политика, проводимая Эдуардом как в стране, так и за рубежом, нарушила равновесие в королевстве. Неуклонно ширились слухи о кознях Ланкастеров: разоблачили крупный заговор с участием лондонского старейшины, сэра Томаса Кука, и нескольких приверженцев Ланкастеров, помилованных и примирившихся с режимом, например сэра Джервиса Клифтона. В предательских делах были замешаны участники Йоркской партии и слуги графа Уорика — хотя бы барон Джон Венлок. На континенте все больше поговаривали, будто Уорик тайно сносится с приверженцами Ланкастеров в изгнании или даже планирует заменить короля младшим братом, герцогом Кларенсом. Вызванный для разговора к государю граф Ричард, однако, отказался даже обсуждать подобные вздорные сплетни. В 1468 году в Кенте и срединных графствах вспыхивали одно за другим волнения; в других местах тоже росло недовольство усилением влияния некоторых доверенных придворных Эдуарда. В начале 1469 года в юго-западном регионе были арестованы и затем казнены Томас Хангерфорд и Генри Куртене только потому, что Хамфри, барон Стаффорд Саутуик, точил зуб на принадлежавшее Куртене графство Девон. И слухи, судя по всему, подтвердились уже в мае, когда Стаффорд сделался графом Девоном.

К началу 1469 года авторитет Эдуарда IV сильно пошатнулся. Не было исполнено обещание начать экспедицию во Францию (хотя налоги для этой цели продолжали собираться), алчные придворные господствовали в совете короля и пользовались его покровительством, в то время как могущественных магнатов королевской крови отстранили от принадлежавших им по праву должностей. Если в данном перечне королевских злоупотреблений и звучали хорошо известные ноты, это определенно происходило из-за намерения противников короля, в первую очередь графа Уорика, выставить режим Эдуарда именно в таком свете, возрождая риторику «общего блага», взятую на вооружение баронами Йоркской партии в 1459–1461 годах.

В июне Уорик решился действовать. До того, в апреле, в Йоркшире разыгралось народное восстание, возглавляемое неким Робином из Редесдейла. Жалобы мятежников звучали вполне узнаваемо (подати, скверные советчики, никуда не годное правление на местах), но причин считать Уорика причастным к этому бунту нет. Действительно, его брат граф Нортумберленд подавил выступление без особого труда, как можно предполагать на основе имеющихся данных. Однако едва покончили с этим мятежом, как разгорелся новый, возглавляемый на сей раз опять-таки Робином, но уже из Холдернеса. Основная претензия повстанцев касалась теперь церковных сборов у них в округе; вдобавок мятежники выдвигали требование вернуть графство Нортумберленд семейству Перси. Позднее летописцы эпохи Тюдоров предполагали, что в этом замешан Уорик, но это маловероятно. Вскоре Джон Невилл подавил восстание.

Третий бунт, в июне, был куда более серьезным, и за ним наверняка стоял Уорик. Непонятно, спланировал граф само восстание заранее или, подобно герцогу Йоркскому ранее, попросту воспользовался собственной популярностью среди простого народа и употребил его горести, жалобы и политическую программу на достижение собственных целей. Вожак мятежников вновь именовал себя Робином из Редесдейла, но в данном случае он, похоже, принадлежал к семейству Кониэрсов, многолетних слуг Невиллов. Глава рода сэр Джон служил дворецким Уорика в Ричмондшире, и мятеж фактически позволил мобилизовать против короля родственные и вассальные связи Невиллов в Миддлэме.

Тогда Уорик ввел в действие вторую часть плана. 6 июля он покинул английский берег и пересек пролив в сопровождении архиепископа Невилла, своей дочери Изабеллы и брата короля герцога Джорджа Кларенса. Там, в Кале, 11 июля граф женил Кларенса на Изабелле против выраженной воли короля, а на следующий день мятежные бароны издали прокламацию «ради чести и выгоды нашего государя монарха и блага общего для всех в его королевстве» [106] J. G. Nichols (ed.) . Chronicle of the Rebellion in Lincolnshire, 1470 // Camden Miscellany I. London: Camden Society, 1847. P. 10. . Манифест осуждал «скверных советчиков» короля, называя поименно графа Риверса, Уильяма Герберта, графа Пембрука и Хамфри Стаффорда, нового графа Девона, а также нескольких других придворных, а заодно обвинял их в алчности и покровительстве нарушителям закона. Уорик и Кларенс призвали сторонников на встречу в Кентербери 16 июля, откуда маршем двинулись на Лондон и далее — на Ковентри.

Эдуарда такое развитие событий, похоже, застало врасплох. 9 июля он отписал кузену и брату с просьбой опровергнуть слухи об их предательстве и отправил графов Пембрука и Девона на север встречать мятежников. 26 июля Пембрук потерпел поражение при Эджкот-Муре близ Банбери, был доставлен в Нортгемптон и казнен. Девон сумел сбежать еще до битвы, но вскоре его поймала и растерзала толпа в Бриджуотере. Дальше дела пошли еще хуже. Были пленены и лишились жизни граф Риверс с сыном, сэром Джоном Вудвиллом, а затем король, чьи сторонники, похоже, разбежались и бросили его на произвол судьбы, попал в плен к архиепископу Невиллу и находился под надзором в замке Уорик.

Ситуация начала августа 1469 года едва ли не зеркально отражала положение, сложившееся в июле 1460 года, когда бароны Йоркской партии пленили Генриха VI в битве при Нортгемптоне. Затем мятежникам удалось (по крайней мере, временно) навязать свое управление слабому королю и руководить государством от его имени. Уорик и Кларенс, по всей видимости, собирались проделать то же самое, когда созывали парламент на заседание в Йорке 22 сентября. В реальности, однако, обстановка сложилась совершенно иная: Эдуард IV был молодым и деятельным королем, а риторика «общего блага», так успешно использованная баронами Йоркской партии в 1460 году, начала утрачивать привлекательность в рядах политической верхушки. Мятеж Уорика, похоже, рассматривался как плохо замаскированный заговор с целью удаления врагов из окружения государя и из его совета и восстановления собственных позиций в королевстве.