Джордж Адамс - Европа в эпоху Средневековья. Десять столетий от падения Рима до религиозных войн. 500—1500 гг.

В этом процессе ассимиляции Рим, как уже высказывалось предположение выше, являл собой разительную противоположность Греции. Афинам времен Делосского союза [24] Д елосский союз — первый в Древней Греции афинский морской союз приморских городов и островов Эгейского моря, объединившихся в 478/477 до н. э. под гегемонией Афин. Возник в период греко-персидских войн (500–449) как объединение греческих полисов для совместной борьбы против персидской державы Ахеменидов. Формально это был союз независимых и равноправных полисов. Собрания союза происходили на острове Делос в святилище Аполлона, где хранилась (до 454/453 до н. э.) союзная казна, находившаяся в ведении 10 выборных казначеев. ( Примеч. ред .) представилась та же возможность, которая и Риму. Спарте она представилась вновь после Пелопоннесской войны. Трудности на их пути были лишь немногим больше, чем те, с которыми столкнулся Рим в Италии; но ни то ни другое греческое государство не сумело сделать и шага к реальной консолидации Греции, и обе империи распались. Это различие и даже причины его были настолько явны, что они не избежали внимания очевидцев того времени. Замечательная речь, которую Тацит в двадцать четвертой главе одиннадцатой книги «Анналов» вкладывает в уста императора Клавдия, иллюстрирует столь многие из только что рассмотренных вопросов, включая и последний, что я позволю себе привести здесь отрывок из нее. Когда встал вопрос о допуске галлов в сенат, против чего выдвигались различные доводы, Клавдий сказал [25] Корнелий Тацит. Соч.: В 2 т. Т. I. Анналы. Малые произведения. М: Науч. — изд. центр «Ладомир», 1993. : «Пример моих предков и древнейшего из них Клавса, родом сабинянина, который, получив римское гражданство, одновременно был причислен к патрициям, убеждает меня при управлении государством руководствоваться сходными соображениями и заимствовать все лучшее, где бы я его ни нашел. Я хорошо помню, что Юлии происходят из Альбы… и, чтобы не ворошить древность, [скажу], что в сенате есть выходцы из Этрурии, Лукании, всей Италии и, наконец, что ее пределы были раздвинуты вплоть до Альп, дабы не только отдельные личности, но и все ее области и племена слились с римским народом в единое целое. Мы достигли прочного спокойствия внутри нашего государства и блистательного положения во внешних делах… Разве мы раскаиваемся, что к нам переселились из Испании Бальбы и не менее выдающиеся мужи из Нарбоннской Галлии? И теперь среди нас живут их потомки и не уступают нам в любви к нашей родине? Что же погубило лакедемонян и афинян, хотя их военная мощь оставалась непоколебленной, как не то, что они отгораживались от побежденных, так как те — чужестранцы? А основатель нашего государства Ромул отличался столь выдающейся мудростью, что видел во многих народностях на протяжении одного и того же дня сначала врагов, потом — граждан. Пришельцы властвовали над нами; и детям вольноотпущенников поручалось отправление магистратур не с недавних пор, как многие ошибочно полагают, а не раз так поступал народ и в давние времена» [26] Грек Дионисий Галикарнасский в своих «Римских древностях» (кн. II, гл. XVI и XVII), описывая отношение римлян к их подданным, которое «в немалой степени способствовало возрастанию их владычества», говорит: «Сравнивая обычаи эллинов с этими, я не понимаю, как можно восхвалять устои, присущие лакедемонянам, фиванцам и весьма гордящимся мудростью афинянам, которые, ревниво храня свое благородство, за редким исключением не давали никому своего гражданства… При этом сами они, не вкусив никакого блага от подобной кичливости, наносили себе большой вред» (Дионисий Галикарнасский. Римские древности: В 3 т. Т. 1. М.: Издательский дом «Рубежи XXI», 2005). Один же автор утверждает, что конституция Афин, как она описана у Аристотеля, сделала невозможным существование великой афинской империи, поскольку не предоставляла достаточных прав подданным и союзникам. .

Эта тема заслуживает даже более полного изложения и пояснения, так как благодаря всеобъемлющей романизации мира труд Рима смог оказать свое радикальное влияние на всю последующую историю. Без этого его, скорее всего, ждала бы гибель. Именно полнота этой ассимиляции так прочно закрепила римские идеи в умах всех его подданных, что последующий поток германских варваров, охвативший империю, не смог их вытравить, а вынужден был в конце концов и сам поддаться их влиянию.

Однако это отнюдь не единственный важный результат, проистекающий из единства, установленного Римом в Древнем мире. Совершенно явно, что Рим подарил всему Западу более высокоразвитую цивилизацию, чем была у него прежде. В течение одного или двух поколений благодаря ему провинции оказывались на той высоте, на достижение которой без посторонней помощи им потребовались бы столетия. Это вполне очевидно, к примеру, в вопросах правительства и порядка, любому читателю «Записок о Галльской войне» Цезаря [27] «Записки о Галльской войне» — сочинение Гая Юлия Цезаря, в восьми книгах которого он в присущей ему точной, сжатой и энергичной манере описал свое завоевание Галлии в 58–50 гг. до н. э., а также две переправы через Рейн и высадку в Британии. Точная дата написания неизвестна. Последнюю книгу дописал после смерти полководца Авл Гирций, предпослав ей свое послание Бальбу. (Примеч. ред.) . И так было во всех аспектах цивилизации.

Эта империя также сдерживала германское завоевание в течение трех веков или более того. Рим остановил процесс вооруженной миграции, предвестниками которого были кимвры и тевтоны [28] Примерно в 120 г. до н. э. кимвры вместе с тевтонами и амбронами (древнегерманские племена) двинулись на юг и в районе долины Дуная вступили в контакт с римлянами. Одержав в 113 г. до н. э. победу над римлянами при Норее в Норике, прошли затем на север в Галлию, где нанесли римлянам ряд поражений (в 109 и 107 гг., и самое тяжелое — при Араузионе в 105 г.). В Испании, однако, они получили отпор от местных племен — кельтиберов. В 102 г. до н. э. кимвры двинулись на Рим, но в 101 г. до н. э. были разгромлены при Верцеллахе войсками римского полководца Гая Мария — так же, как за год до этого были разбиты племена тевтонов. ( Примеч. ред.) в конце II века до нашей эры и который Ариовист [29] А р и о в и с т (I в. до н. э.) — вождь германского племени свевов. В 59 г. до н. э. Юлий Цезарь способствовал признанию сенатом Ари-овиста в качестве «друга римского народа». ( Примеч. ред.) , несомненно, начал во времена Цезаря; и его снова начали Аларих [30] Ал а р и х I (ок. 370–410) — вождь и первый король вестготов. (Примеч. ред.) и Хлодвиг [31] Хлодвиг1 (ок. 466–511) — король франков. (Примеч. ред.) . В промежутке между ними германцы атаковали римские преграды, и со времен Марка Аврелия с ними вели отчаянную борьбу, которая в конце концов стала безнадежной. Но этих четырех столетий, полученных Римом, оказалось достаточно. В течение них провинции полностью романизировались, христианство распространилось по всей империи и приобрело ту компактную и прочную организацию, которая была столь жизненно необходимой в неразберихе последующих лет [32] «Может показаться, что существование Римской империи и далее в IV и V вв. имело единственную цель — подготовить путь для христианства. Ибо как только оно проникло во все провинции и достаточно окрепло, чтобы сохранить свое существование вопреки протесту и ереси, империя пала жертвой варваров» (Вильгельм Арнольд). , а римское право получило свое научное развитие и точную формулировку.