Эрнест Лависс - Франция в XI – начале XIII века. Общество. Власть. Культура

С другой стороны, арабская промышленность вызывала в христианах чувство наивного восхищения; немецкая монахиня Гросвита в X в. называла Кордову «драгоценностью мира». Рыцарские поэмы первой половины XII в. описывали чудеса Востока, богатые ткани Сирии, персидские ковры, жемчуг, драгоценные камни, благовония Аравии и Палестины. Европа стала учиться у арабской культуры, и западное производство преобразилось. Именно у арабов западные фабриканты переняли способ выделки дорогих тканей; Триполи, Антиохия, Тир, Тортоза, Тивериада ткали шелковые материи: отсюда перешло в Европу это производство, обогатившее Венецию, а позднее и часть Франции; оттуда же перешло в Европу известное уже в Средние века искусство выделывать атлас, бархат, затканные золотом и серебром материи и легкие ткани вроде кисеи, газа, сандала и тафты. Мягкие ковры Востока славились уже в древности; европейские ремесленники старались сравняться с ними в этом искусстве, и со времен Филиппа Красивого в Париже существовали мастерские, где выделывались «сарацинские ковры». Левант славился своими красками; иорданское индиго, дамасская красная краска, шафран, лакмус и сандал были перенесены на Запад, а вместе с ними и употребление квасцов для укрепления красок. Если Венеция вскоре научилась плавить и резать стекло, то этим искусством она была обязана сирийским городам. У арабов же Запад заимствовал умение выделывать бумагу, сласти и сиропы. Наконец, из того же источника перешли к нам некоторые растения, культура которых породила новые отрасли промышленности, как например, конопля и лен, сделавшие возможным выделку полотна, затем тутовое дерево и сахарный тростник: первые рабочие, занявшиеся в Европе производством сахара, были поселены в Сицилии в 1239 г. императором Фридрихом II. Результаты этой выучки были громадны: производство сукон было преобразовано, Европа научилась выделывать белье и усвоила производства роскоши; промышленность сделалась более разнообразной, техника усовершенствовалась. Произошла полная экономическая революция.

Однако благодетельные последствия этого коммерческого переворота обнаружились бы медленнее, если бы общество не подверглось в то же время и политическому преобразованию, которое, со своей стороны, значительно способствовало развитию промышленности и торговли. Анархия X в., которая так тяжело отзывалась на рабочем населении, ослабела (Божье перемирие, рыцарство и т. д.). Наконец, все общество было увлечено в ту эпоху процессом концентрации: образуются крупные феодальные княжества и королевства. Деятельностью государей начинают руководить простые экономические соображения: они не только перестают грабить купцов, но начинают привлекать их в свои владения, устраивать на своих землях базары и ярмарки, приглашают ремесленников селиться в их городах. Таким образом, они стараются побуждать своих подданных к труду, сознавая, что, обогащая их, они обогащают самих себя.

Преобладание торговли над промышленностью в Средние века.Замечательно, что во время этого всеобщего возрождения промышленность только следует за торговлей. Когда установились торговые пути между Западом и Востоком, то купцы начали предъявлять спрос к европейской промышленности; таким образом, по главным меновым дорогам стали медленно возникать очаги производства. Предложение ремесленников было точно подчинено спросу торговцев, и эта особенность сохранилась в течение всех Средних веков. Действительно, промышленность, по крайней мере вывозная, оставалась смиренной слугой торговли: ремесленник не покидал своего местожительства, не ездил на ярмарки за сырым товаром, не знал, откуда его привозят, и, окончив свое изделие, не знал его назначения. Его интересы ограничивались только работой. Настоящим распорядителем работы, предпринимателем, был купец; он не работал своими руками, но посещал рынки и ярмарки, снабжал ремесленника сырыми продуктами, и когда специалист превращал их в готовые изделия, он снова покупал их, чтобы торговать ими в далеких странах.

Итак, ремесленник работал по приказанию купцов и производил лишь в меру их спроса. Купец был головой, ремесленник — лишь руками. Первый обладал своего рода экономической прерогативой и присваивал себе львиную долю барыша; из этого класса и набиралась повсюду буржуазная аристократия городов.

Затруднения местной торговли.Однако как ни велико было экономическое оживление, охватившее Европу в XI и XII вв., торговля в Средние века далеко не достигла того развития, на какое она была способна. Во-первых, местной торговли, то есть той, которая совершается в пределах города или округа, почти не было. В настоящее время — если оставить в стороне некоторые второстепенные производства, — фабрикант редко предлагает потребителю свои изделия непосредственно. Между производителем и потребителем стоят один или несколько посредников. Средние века боялись таких посредников, лавочников, или, как их называли, forestallers; тогда существовал свой экономический идеал в теории справедливой цены — теории, основанной одновременно на теологических принципах и на повседневном опыте. В силу этой теории каждая вещь должна продаваться за известную сумму, которая, во-первых, покрывала бы издержки производителя, во-вторых, обеспечивала бы ему справедливое вознаграждение за его труд. Каждый ремесленник должен был иметь лавку и торговал по мелочам. Точно так же производители, жившие в предместьях или окрестностях города, могли привозить свои товары в город лишь с тем условием, чтобы непосредственно предлагать их потребителям на рынке; если же они встречали по дороге купца, который предлагал купить у них весь груз целиком, чтобы потом распродать его по частям, то они должны были отвергать эту сделку, и тот, кто предлагал ее, подвергался преследованию. Перекупив товар, он мог бы продавать его по какой угодно цене: что сталось бы тогда со справедливой ценой? Указы, направленные к уничтожению этого незаконного вида торговли, были очень многочисленны, особенно в Англии; ослушники присуждались к выставлению у позорного столба. Тем не менее после преобразования крупных центров, когда городская жизнь совершенно утратила сельский характер, пришлось примириться с некоторыми видами посреднической торговли: базары бывали лишь один или два раза в неделю, а населению и в промежутках надо было кормиться. Тогда начали открываться лавочки, в которых купцы ежедневно продавали продукты, собранные или выделанные другими. В Париже в XIII в. были так называемые перепродавцы фруктов, зелени, масла, яиц, сыра и живности. Во Фландрии в первой половине XIII в. почти вся оптовая торговля в коммунах (villes a loi) производилась через посредство присяжных маклеров (makelares-jures). Их деятельность почти повсюду регламентировалась до мельчайших подробностей. Обыкновенно число этих посредников было ограничено, они несли ответственность за заключаемые ими сделки, их услуги были обязательны, получаемая ими плата была точно определена, и город вычитывал из нее известный процент в свою пользу; особенно строго воспрещалось им быть одновременно купцами и маклерами. Но эти немногие исключения не опровергают правила: местная торговля была в Средние века крайне незначительна.