Дмитрий Мачинский - Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 2

Древнейшие многофункциональные пути, по которым передвигались и русы, и часто примыкавшие к ним скандинавы, были направлены в сакрально приоритетные места – в Прикамье, в Константинополь, в Багдад. «Мучительное и страшное, невыносимое и тяжкое» (Константин Багрянородный) ежегодное плавание русов по этим путям являлось, наряду с его практическими целями, выражением и сбросом колоссального запаса энергии, проявившегося и в Великом расселении славян, и в «эпохе викингов». Эти поездки и походы и для отдельных вождей, и для спаянных вокруг них военно-торговых сообществ были одновременно и способом постижения предназначенной им судьбы, и испытанием своих возможностей корректировать ее.

5. Само собой разумеется, что следует опираться на проверенные временем и научной критикой письменные источники, археологические и лингвистические данные. Но необходимо сделать несколько оговорок.

Парадоксально, когда опытные исследователи отказываются использовать данные, содержащиеся в письменных источниках, фиксирующих скандинавскую эпическую традицию, будь то саги о древних временах, или даже «Сага об Инглингах», и при этом с огромным доверием и без должной критики текста относятся к содержащемуся в летописях «сказанию о призвании варягов», обнаруживая в нем даже юридически полноценный договор некой «конфедерации племен» (сведения о которой отсутствуют в сообщениях летописей) с приглашенными князьями, договор, который они на равных сопоставляют с договорами Альфреда Великого с Гутрумом, предводителем датского войска в Англии, и Карла Простоватого с Ролло, вождем викингов, обосновавшихся на нижней Сене, не замечая, что ранние сообщения летописей – это те же саги о древних временах, только, в отличие от скандинавских, крайне сокращенные (Мачинский, Панкратова 2002). Критика такой позиции дана в статье П. В. Шувалова (2009).

Несомненно, фрагменты эпической традиции, содержащиеся и в скандинавских, и в древнерусских записанных текстах, после тщательной критической проверки становятся чрезвычайно ценным источником. Готская эпическая традиция о событиях I–IV вв. н. э., зафиксированная Аблабием – Кассиодором – Иорданом в VI в. (и отчасти отраженная в сказаниях «Младшей Эдды» и песнях «Старшей Эдды», записанных в Исландии в XIII в.), нашла блестящее подтверждение в данных археологии, в том числе и в той своей части, где речь идет о древнейших славянах – венетах и антах. То же можно сказать о русской летописной и скандинавской «саговой» эпических традициях о событиях в Восточной Европе в VIII–IX вв., подтвержденных в основных чертах данными других письменных источников, археологией и лингвистикой.

В последние годы я с меньшим доверием, чем прежде, стал относиться к абсолютным датам, основанным на дендрохронологии. Дендрохронология Ладоги и Рюрикова городища для середины VIII – конца X в. построена на основе новгородской дендрохронологической шкалы, достоверность которой, к сожалению, в ранней своей части вызывает сомнения [57] Приведу цитаты из одной ныне подзабытой статьи, посвященной синхронизации и проверке взаимных сопряжений кривых роста годичных колец деревьев из культурного слоя Новгорода, с одной стороны, и из конструкций новгородских церквей с известными датами строительства – с другой. Синхронизация велась от поздних построек к ранним. Вот каковы результаты проверки шкалы Неревского раскопа: «Первый этап работ с кривыми XIII–XV вв. выявил полную корректность всех выполненных ранее сопряжений, однако по мере продвижения вглубь на границе XII–XIII вв. мы начали сталкиваться со сбоями, число которых возрастало по мере удаления за пределы середины XII в.»; «Так, для 14 сопряжений кривых дерева построек XI–XII вв. для 50 % имелись сбои от нескольких колец до нескольких десятков их <���…> Работа по устранению всех выявленных несоответствий продолжается, чему способствует привлечение новых материалов X–XII вв. Несомненно, в будущем эти отрезки шкалы будут полностью откорректированы». Проверка сопряжений на Троицком раскопе резюмируется так: «Мы не беремся комментировать те коррективы, которые имели место, ибо это тема самостоятельного исследования с детальной разработкой и привлечением данных стратиграфии» (Урьева, Черных 1995: 106–114). Ясно, что и на Троицком не всё в порядке. Мне не известны специальные исследования, продолжившие намеченную в цитированной работе важнейшую тему. Через какой-то срок после написания статьи А. Ф. Урьева уехала за рубеж, и прозвучавшие тревожные сигналы как-то заглохли. . Достаточное доверие может вызывать лишь относительная, а никак не абсолютная датировка вещей и событий на базе дендрохронологической шкалы Северо-Запада России середины VIII – середины XII в. Необходимо продолжить работу по уточнению нашей шкалы, сопоставив ее с дендрохронологической шкалой Северной Европы, в частности Хедебю, Треллеборга и т. д. Хорошо бы соотнести дендрохронологию Северо-Запада с глобальной калибровочной кривой, как это было сделано для скифских памятников IX–III вв. до н. э. Пока же, ви-димо, можно пользоваться дендродатами Северо-Запада ранее середины XII в. с большой осторожностью, допуская возможную ошибку от нескольких до 20–30 лет.

6. В ряде статей я, чуть ли не впервые, обратил внимание исследователей на то, что не существует ни одного списка «Повести временных лет» (ПВЛ), в котором было бы написано, что Рюрик первоначально «сѣде… в Новѣгородѣ», а в пяти из семи наиболее древних и достоверных сообщается, что все три призванных от варягов-руси брата совместно «срубиша (съдѣлаша) городъ Ладогу и сѣде старейший въ Ладозѣ Рюрикъ». Такое же чтение имелось в утраченных списках В. Н. Татищева с вариантом «утвердиша городъ Ладогу». Рассказ Новгородской первой летописи младшего извода (НПЛм) о первоначальном приходе Рюрика в Новгород является вторичной и «проновгородской» обработкой исходного предания, обнаруживающей ряд внутренних противоречий и пропусков (Мачинский 1982; 2002а; 2003а; Müller 1967; Мюллер 2000).

Наиболее полно исходный текст устного эпического сказания сохранен в Ипатьевском (И) и Хлебниковском списках ПВЛ (Творогов 1997) [58] Некоторые попытки возражений А. А. Гиппиуса несколько обесценены преимущественной направленностью полемики против того, что я и не утверждал (Гиппиус 2007), посему не вижу смысла перегружать и так перенасыщенную статью малопродуктивной дискуссией и откладываю ее на будущее. . Как и прежде, я опираюсь на некоторые драгоценные сведения, сохраненные в «Истории Российской» В. Н. Татищева, в частности на Раскольничью летопись (Р) [59] Позорная книга А. Толочко (2005), в которой с помощью ряда передержек и неточностей неподготовленному читателю внушается, что В. Н. Татищев был мастером подлога и мистификации, сама по себе является подлогом. Если в ближайшее время никто из российских ученых не даст развернутого анализа и опровержения основных выводов этого опуса, то придется это сделать мне, опираясь на консультации петербургских русистов-источниковедов. .