Александр Радаев - Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры

Запасное письмо, конечно же, без даты, содержало сведения общего характера, всего строк 10–15 – погодные, о добром здравии, поклоны близким, пару вопросов о сестрах и известие, что военное время проходит наиприятнейшим образом, без всяких подробностей о походах. И за долгим неимением писем Юрий Александрович пересылал эти запаски супруге, которая сразу приободрялась – так и протянули до конца войны.

В 1813 же Екатерина Николаевна, бедняжка, скончалась на 51-м году жизни, но видя сына и будучи спокойной за его судьбу.

Когда в фильме Алексея Учителя «Матильда» во время коронации Николай II упал в обморок, сидящая рядом со мной дама воскликнула: «Я такого исторического факта не помню!»

Богато украшенный стол в форме подковы, 1707. Обед герцога Альбы в честь рождения принца Астурийского, 1707 год. Обратил внимание на занятную деталь: на столе нет ни одного бокала. Почему? Если кто из гостей изволит пить, слуги тут же поднесут ему

Я вот тоже не припоминаю. Если кто и падал в обморок на этой коронации, то обер-церемонемейстер Салтыков. Но это совсем мелочь по сравнению с байкой о том, как статс-советник и член Госсовета Набоков изошелся поносом, когда нес большую императорскую корону.

Записи парижского палача Шарля-Анри Сансона о казни Людовика XVI хранились особом портфеле красной кожи

А вот цепь Андрея Первозванного, на которой в фильме был особый акцент, действительно на Николае порвалась. В происшествии обвиняли великого князя Владимира Александровича, который ненароком расстегнул ее, поправляя императорскую порфиру. Но, слава Богу, граф Воронцов (которого в этом фильме сыграл Данила Козловский) сориентировался и спрятал цепь в карман, так что почти никто ничего не заметил.

Сансон казнил короля, королеву, Робеспьера и Дантона. Всего на счету палача – около 3000 жизней.

Из показаний палача Сансона нам известно о достоинстве, с которым Людовик XVI принял смерть. Считается, что в последнем высказывании он простил своих убийц и молился о судьбе Франции.

«Обращаясь к нам, он сказал: "Господа, я невиновен во всем, в чем меня обвиняют. Я бы хотел, чтобы моя кровь скрепила счастье французов. Вот, гражданин, его последнее и истинное слово".»

Десять лет назад Christie's продали письмо Сансона, адресованное директору «Патриотических анналов» Жаку-Антуану Дюлору, где он рассказывает правду о смерти «гражданина Луи Капета», чтобы пресечь домыслы и лживые заявления о том, как король метался на эшафоте в панике.

Шарль-Анри Сансон вел дневники, однако неизвестно, легли ли они в основу опубликованных в 1860-х воспоминаний – есть основания считать, что это могла быть вольная интерпретация истории в чужом исполнении, а внуку Сансона могли заплатить за право поставить на издании громкое имя династии парижских палачей.

Опубликованные в 1830 году «Записки палача» также приписывают авторству романистов, в частности, Дюма-отца, а не самого Великого Сансона.

Ваза из порфира – вулканической породы, которая при шлифовке приобретает красный цвет. Этот материал вошел в моду с I века до н. э. Единственное в то время месторождение порфира принадлежало Клеопатре.

В строках «и перед младшею столицей померкла старая Москва, как перед новою царицей порфироносная вдова» тоже упоминается производное от древнегреческого πορφυρα, πορφυρεος – «пурпурный, багряный, темно-красный».

Порфира – императорская мантия характерного багряного цвета. Как ни странно, вулканическая порода порфир тоже имеет непосредственную монархическую коннотацию.

Порфировая чаша из Золотого дворца Нерона, длина окружности – 13 метров. Сейчас находится в ротонде Микеланджело Симонетти Бельведерского дворца в Ватикане, где расположен музей Климента XIV и Пия VI

Дети византийского императора, рожденные в специальных покоях, где стены были затянуты красной тканью, имели право называться порфирородными или багрянородными, то есть законными детьми императора. Действительно, место появления на свет не было условностью, хотя главным признаком багрянородства являлось то, что дети рождены в годы правления императора. Известная византийская писательница Анна Комнина, дочь императора Алексия Комнина и автор обширного описания его правления, так называемой «Алексиады», подчеркивала факт своего порфирородного происхождения, то есть описывала свое рождение в покоях, обитых красной тканью.

«Рожденные и вскормленные в порфире» обладали неоспоримыми преимуществами перед непорфирородными братьями и сестрами. Порфирородство вплоть до IX века имело более значительный вес для порядка престолонаследия, чем первородство, однако к XII веку этот признак утерял свой династический смысл, оставшись лишь условным обозначением времени рождения королевских детей.

Юридическая незакрепленность порфирородности давала почву для многих тяжб и оспаривания прав на престол, при этом багрянородство для девушки даже во втором тысячелетии оставалось серьезным аргументом при замужестве – до X века порфирородные принцессы выходили замуж только за ромеев или оставались незамужними. Считается, что первый брак порфирородной дочери с иностранцем – брак Анны Византийской с князем Владимиром, сыгравший важную роль в крещении Руси. За рубежи владений Византии, так называемым варварам, хоть и принявшим крещение, обычно отдавались непорфирородные или вовсе побочные дочери. Так что свидетельство о браке с Владимиром скорее легендарное. А самой Анны, возможно, никогда не существовало.

А вот другая византийская принцесса, выданная замуж за русского князя, Мария (Анастасия) Мономах, мать Владимира Мономаха, порфирородной не была, может быть, поэтому сведения о ней такие смутные.

Есть еще и болезнь – порфирия. Возможно, ею был болен Влад Дракула. Порфирия характеризуется как психическими расстройствами, так и появлением на коже от солнечных лучей волдырей и язв. Есть мнение, что порфирией болели Георг III и Мария Стюарт, но это вопрос сомнительный и дискуссионный. Порфирия, как болезнь, вызывающая тяжелую реакцию на свет, показана в фильме Алехандро Аменабара «Другие».