Райнхард Виттрам - История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

В Лифляндии, как сердце Прибалтики, решение крестьянского вопроса выявило всю его напряженность. Движущей силой реформ здесь многие годы являлся Фридрих фон Сиверс, который, начиная с 1710 года, был, пожалуй, наиболее деятельной политической фигурой среди лифляндских дворян. Родившись в 1748 году (умер в 1823 году), он вначале служил офицером, а во времена наместничества, точнее, в 1792 году стал губернским предводителем дворянства, затем в 1797 году – ландратом, в 1811 году губернатором Курляндии и в 1814 году – сенатором.

Рассмотрение вопросов, связанных с проведением реформы, было поручено дворянскому конвенту, наработки которого легли в основу решений внеочередного ландтага 1797 года. Этими решениями в развитие прибалтийского законодательства 1765 года предусматривалось ограничение на продажу крестьян и на захват помещиками их земли. Кроме того, они расширяли имущественные права крестьян, увязывали их повинности с конкретными нормами, а также предусматривали высокие штрафные санкции за обман крестьян и превышение мер «хаусцухта». Однако в силу различных неблагоприятных обстоятельств ни эти, ни расширенные и улучшенные решения ландтага, принятые в следующем году, высочайшего императорского одобрения не получили.

Между тем общественное мнение в Лифляндии находилось под воздействием вышедшей осенью 1796 года книги Гарлиба Меркеля «Латыши, преимущественно в Лифляндии, на исходе философского столетия. Доклад об этнографии и антропологии» (Лейпциг, 1797). Автор, делавший карьеру журналиста, родившийся в 1769 году в Лифляндии в семье немецкого пастора и дочери рижского члена городского совета и воспитывавшийся под влиянием философии Просвещения, в то время работал домашним учителем и принадлежал к рижскому духовному кружку молодых гуманистов.

Он был не первым, кто описал крепостное право в Лифляндии, и не отличался самостоятельным подходом в данном направлении – до него это сделали ряд лифляндских сельских пасторов (И.Г. Айзен, Й.Х. фон Яаннау и А.В. Хупель), у которых Меркель позаимствовал много фактов. Тем не менее его книга оказала большое воздействие на умы лифляндцев, чему способствовала острота языка изложения материала, неподдельность его нравственного негодования и публицистическое мастерство. Блестяще написанная и пропитанная страстью, она появилась как раз в то время, когда на сознание прибалтийцев стала оказывать влияние французская революция. «Разум победил, наступает столетие торжества справедливости» – с таких слов начиналось введение к книге.

Ее вызывающее воздействие основывалось не в последнюю очередь на предании общего значения отдельным фактам и одностороннем подходе в изложении материала, что вызвало бурю возмущения среди помещиков Лифляндии. Тем не менее она произвела большое впечатление и на дворян. Известный дворянский либерал ландрат Рейнгольд Иоганн Людвиг Самсон фон Гиммельштерна писал позднее в 1838 году, что его охватило чувство стыда от правоты того, что отобразил в своем сочинении Меркель.

После восхождения на трон Александра I решение аграрного вопроса в Лифляндии заметно ускорилось. Вначале, правда, для крестьян было сделано только облегчение в повинностях, к резкому увеличению которых привело введение подушного налога в 1783 году, неправильно понятого крестьянством. Разочарованные в своих ожиданиях крестьяне в октябре 1802 года в двух поместьях латышской части Лифляндии подняли восстание, которое, как и волнения, вспыхнувшие вследствие введения подушного налога, удалось подавить лишь после применения военной силы. Зачинщиком этих беспорядков являлся латышский слуга, начитавшийся газет и пропитавшийся благодаря им свободолюбивым духом Французской революции.

В этом проявилось непосредственное влияние революции на развитие социальных отношений в Лифляндии. Вместе с тем волнения привели к непредвиденным последст ви ям, присоединив к накануне выдвинутой деятельной инициативе Фридриха фон Сиверса частное мнение приближенного к Александру I проректора Дорпатского университета профессора Иоганна Якоба Фридриха Вильгельма Паррота, который во время своих многочисленных аудиенций у русского императора знакомил самодержца с положением лифляндского крестьянства.

Непосредственно решением вопроса занимался Сиверс, который неоднократно опережал ландтаг, выдвигая после обсуждения непосредственно с самим императором, издававшим лично отдельные директивы, на рассмотрение депутатов уже согласованные основные положения закона по защите интересов крестьянства. Так, бурно прошедший в феврале – марте 1803 года ландтаг отклонил одно поступившее предложение о предоставлении личной свободы крестьянам (в соответствии, между прочим, со ставшей известной лишь позднее императорской волей) и после ожесточенных дебатов между сторонниками и противниками реформ встал в основном на предначертанную Сиверсом позицию. Под впечатлением недвусмысленного требования императора депутаты запретили чрезмерную барщину и ввели нормирование крестьянских повинностей, отклонив, однако, поданное Сиверсом ходатайство о запрете захвата помещиками крестьянских земель.

В своей заключительной речи заместитель предводителя дворянства фон Рихтер уловил волю «обожаемого монарха», с которой все, конечно, были согласны, подчеркнув, что депутаты приняли решение «не обходиться с крестьянином как с вещью». Тем не менее некоторые депутаты ландтага стали обращаться к императору с многочисленными петициями и протестами, после чего монарх создал в престольном граде комитет, который в продолжение ландтага разработал «Положение о лифляндских крестьянах», получившее 20 февраля 1804 года императорское одобрение.

Закон 1804 года (к которому в 1809 году добавились так называемые «дополнительные статьи» и инструкция по измерительно-ревизионной комиссии) заменил крепостничество ограниченной прусской формой крепостного права с конкретными положениями, защищавшими крестьян. И хотя захват помещиками крестьянских земель полностью запрещен не был, тем не менее делать это стало заметно труднее. Каждый глава крестьянского семейства получил неотъемлемое и передаваемое по наследству право пользования своим двором, а все крестьяне – право получать по наследству недвижимое и движимое имущество. Крестьянские повинности (подати и барщина) были нормированы и подлежали обязательной записи в вакенбухах, а правовое положение крестьян улучшено, что нашло отражение в порядке судопроизводства. Одновременно получил заметное ограничение «хаусцухт», от которого главы крестьянских семей полностью освобождались. С 1809 по 1823 год измерительно-ревизионная комиссия осуществила кадастрирование крестьянских земель и отрегулировала крестьянские повинности.