Райнхард Виттрам - История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств

Немцы в прибалтийских провинциях, вне всякого сомнения, были настроены патриотически – против Наполеона и в поддержку России. При этом тот факт, что в Курляндии к армии неприятеля относились и прусские войска, на настроениях остзейских немцев никак не отразилось, если не принимать в расчет отдельных случаев негодования по этому поводу.

Когда 1 (13) августа Граверта на посту главнокомандующего сменил его заместитель генерал-лейтенант Йорк, то начались русско-прусские переговоры, которые были продолжены после отступления французов из Москвы рижским военным губернатором маркизом Паулуччи, сменившим в октябре на этом посту фон Эссена. В результате 18 (30) декабря была подписана Таурогенская конвенция [241] Таурогенская конвенция – договор, заключенный без ведома прусского короля 30 декабря 1812 г. между прусским генералом Йорком и российским генералом Дибичем о взаимном нейтралитете. Интересно отметить, что договор был заключен одними пруссаками: русские офицеры (Дибич, Клаузевиц и Дона) были тоже пруссаки, но состояли на русской царской службе. В результате этого соглашения генерал Йорк самостоятельно направил политику своего государства к разрыву с Наполеоном. , объявившая о нейтралитете прусского корпуса и предварившая мятеж Пруссии против Бонапарта.

В то время по распоряжению Паулуччи находившийся в Риге Гарлиб Меркель попытался пропагандистски воздействовать на солдат прусского корпуса, используя свою газету «Зритель», передававшуюся по ночам в руки прусских дозорных передовых постов. При этом напечатанные в ней материалы были рассчитаны исключительно на пруссаков. Этими и другими подобными усилиями руководил барон фон Штайн, который тогда по указанию Санкт-Петербурга вместе с Эрнстом Морицем Арндтом [242] Арндт Эрнст Мориц (1769–1860) – немецкий писатель, поэт и депутат Франкфуртского национального собрания, принимавший участие в мобилизации народа против оккупации Германии Наполеоном. стал организовывать «германский легион» из находившихся в России немецких военнопленных и патриотически настроенных перебежчиков. Однако возлагавшиеся на это надежды себя не оправдали.

Немецкие дворяне из остзейских провинций служили в рядах русской армии, и не было, пожалуй, ни одного кавалерийского или пехотного корпуса, где не нашлось бы офицера из Прибалтики. Во время военной кампании 1812 года в российских войсках насчитывалось не менее 760 лифляндцев, эстляндцев и курляндцев, около 100 из которых пали на полях освободительных сражений. Среди этих офицеров был и военный министр и одновременно командующий 1-й Западной армией М.А. фон Барклай де Толли (происходивший из семьи рижского члена городского совета шотландских корней), которого в ходе военной кампании, исходя из соображений сохранения национального престижа, сменил русский Кутузов. Следует отметить также генерал-квартирмейстера при Барклае де Толли, а позже и при Кутузове К.В. фон Толя, оказавшего благодаря своему влиянию на русское военное руководство большое воздействие на весь ход войны. Кроме того, необходимо упомянуть командиров 11 корпусов (прибалтийские немцы командовали всеми, за исключением одного, кавалерийскими корпусами русской императорской армии), 4 командиров дивизий, 17 командиров бригад и др. Из оставшихся в живых после войны офицеров из числа прибалтийских немцев 69 были генералами, 96 полковниками и подполковниками, 46 майорами, 54 ротмистрами, 88 капитанами и штабс-капитанами, что в количественном отношении напоминало времена Карла XII.

В целом необходимо отметить, что участие прибалтийских немцев в освободительной войне против Наполеона укрепило их связи с царской Россией. При этом болезненные случаи, когда остзейские офицеры отодвигались от командования на второй план, свидетельствовали о росте национального самосознания русских, что предопределило изменение всех национальных отношений на востоке Российской империи. И если освободительные войны были лишь эпизодами, то из ответственности Александра I перед Европой проистекало своеобразное оправдание осуществлявшегося на протяжении столетий присоединения Лифляндии к Российской империи. В ходе же борьбы против корсиканца у прибалтийских немцев неожиданно произошло их политическое единение и сплочение с Россией, и даже через сто лет воспоминания о событиях 1812 и 1813 годов играли немаловажную роль в их отношении к русскому правящему дому.

К оживлению настроений 1812 года привела Крымская война, когда прибалтийские дворяне проявили верность присяге, данной императору и трону. При этом во всем многообразии проявилась их готовность к самопожертвованию. Конечно, территория Прибалтики тогда не стала театром военных действий, тем не менее она все же подвергалась различным военным воздействиям – английский флот блокировал ее гавани, перерезав пути вывоза товаров, что сильно повредило торговле и нанесло большие убытки сельскому хозяйству вследствие обвала цен. Прибрежные области обстреливались, а более отдаленные районы были вынуждены терпеть концентрацию войск, среди которых появились и башкиры. В Курляндии под руководством лесничих пришлось даже организовывать охрану кустарников. Тем не менее за исключением отдельных случаев артобстрелов побережья непосредственно до ведения боевых действий на суше дело не дошло. Воздействие войны на Прибалтику проявилось, по сути, иным, опосредованным образом – потрясения, которые стали сотрясать Россию после поражения в Крымской войне [243] Крымская война 1853–1856 гг., или Восточная война, – война между Российской империей, с одной стороны, и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства – с другой. Боевые действия разворачивались на Кавказе, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Азовском, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке и Курилах. Наибольшего напряжения они достигли в Крыму, поэтому в России война получила название Крымской. В ходе войны участники антироссийской коалиции не смогли добиться всех своих целей, но им удалось предотвратить усиление России на Балканах и на 15 лет лишить ее Черноморского флота. 3 февраля 1856 г. в Париже открылся дипломатический конгресс, по итогам которого 18 марта 1856 г. был подписан Парижский трактат между Россией, с одной стороны, и Францией, Великобританией, Турцией, Сардинией, Австрией и Пруссией – с другой. Россия возвращала Турции крепость Карс взамен южной части Севастополя, уступала Молдавскому княжеству устье Дуная и часть Южной Бессарабии. Подтверждалась автономия Сербии и Дунайских княжеств. Черное море и проливы Босфор и Дарданеллы объявлялись нейтральными – открытыми для торгового мореплавания и закрытыми для военных судов, как прибрежных, так и всех прочих держав. , отразились и на прибалтийских провинциях.