Тоби Уилкинсон - Древний Египет. Подъем и упадок

Тутмоса III справедливо превозносили в его время как правителя, который «раздвигает свои границы далеко, достигая Рога Земли и топей Нахарина» [151].Но и по мнению потомков он считается величайшим из фараонов.

О завоеваниях Тутмоса III много написано в текстах, современных его царствованию, о них же мы вспоминаем в первую очередь тридцать пять столетий спустя. Однако, проводя многие месяцы в походах, особенно в первые два десятилетия своего единоличного правления, царь не мог себе позволить забывать о внутренних делах. Египет представлял собою протяженную территорию, население которой цепко держалось местных традиций. Центробежные силы никогда не прекращали подспудно действовать. Горький опыт дважды в истории Египта показал, что в отсутствие крепкой центральной власти страна легко может стать жертвой политического раскола — с неизбежным внутренним конфликтом и вторжением извне.

Для царей ранней XVIII династии, Яхмоса и Аменхотепа I, восстановление их раздробленного государства было приоритетом, а зарубежные авантюры — недопустимой забавой. То, что Тутмос III мог направить свои немалые запасы энергии на расширение границ Египта, было обусловлено не только его собственными способностями лидера, но и административными реформами предшественников. Ибо система управления, внедренная владыками раннего Нового царства, укрепила абсолютную власть монарха, одновременно освобождая его от необходимости лично изо дня в день входить во все подробности управления.

Формально царь, будучи единственным источником власти, являлся главой государства и правительства, главнокомандующим, верховным жрецом всех культов и представителем бога на земле, равно как и арбитром в политике; однако в реальности он поручал исполнение этих функций нескольким доверенным лицам. Пользуясь своим статусом и богатством, эти мужчины (именно мужчины — Египет мог примириться с женщиной-фараоном, но коридоры власти оставались чисто мужским достоянием), ведавшие делами страны в период Нового царства, заказывали для себя богато украшенные гробницы среди фиванских холмов. Так называемые «гробницы знати» в наше время — излюбленный туристический объект, но они также позволяют нам заглянуть в ближний круг царя. За ярко раскрашенными фресками нам открывается мрачная реальность политики прошлого.

Из практических соображений администрация Египта делилась на несколько департаментов. Центральный аппарат состоял из царского строительного управления, руководимого главным смотрителем работ, и, самое важное, сокровищницы, возглавляемой казначеем. Армия была в ведении отдельного чиновника, равно как и нубийские золотые рудники, столь важные для процветания египетской экономики. За управление провинциями отвечали наместники («Сын царя» и смотритель Южных земель, то бишь Нубии). Крупные города имели каждый своего управляющего. Фивы, теологическая опора монархии, пользовались особым статусом: здесь администрацию контролировали, доверяя посты наиболее лояльным лицам.

Каждый храм в стране представлял собой отдельную корпорацию жрецов, обладающую не только религиозной, но и экономической властью. Первым среди равных считался верховный жрец Амона, который осуществлял полный контроль над обширными земельными владениями и другим имуществом храма в Ипет-Сут. Наконец, имелось управление царского хозяйства, ведавшее снабжением. Царский эконом, возглавлявший его, в частности, имел право прямого доступа к особе царя и распоряжался аудиенциями монарха.

Главой всей этой государственной машины был визирь (по сути — премьер-министр), являвшийся посредником между всеми подразделениями и царем. Во времена XVIII династии должность эту исполняли два чиновника: северный визирь пребывал в Мемфисе, а южный — в Фивах. В целом это была весьма эффективная система, позволявшая царю контролировать через надежных посредников все аспекты деятельности страны.

В век пирамид основные государственные посты доставались мужчинам из царской семьи, но этот обычай был чреват риском, что младшие братья и сыновья царя приобретут слишком большую силу, и их соперничество могло привести к катастрофе. В начале V династии высшие ранги администрации сделали доступными для людей не царской крови. Это не только отдалило потенциальных соперников царя от влиятельных позиций, но также обеспечило более качественное управление государством. Когда с наступлением Нового царства Египет завязал международные отношения и занялся строительством империи с беспрецедентным размахом, мужчин — родственников царя можно было благополучно отправлять в армию (за исключением наследника) — точь-в-точь как в Новое время это делали с младшими сыновьями британских монархов. Там они могли найти выход для своих способностей (и своей досады), принося пользу государству.

Таким образом, в стране мало-помалу сложился целый «правящий класс» бюрократических семейств, верхний слой древнеегипетского общества. Члены его монополизировали лучшие должности, часто передавая их по наследству. Внутри этого немногочисленного и замкнутого круга способные и честолюбивые личности боролись друг с другом за власть, добиваясь милостей у царя, чтобы продвинуть вперед собственную карьеру.

Четверка высших чиновников, служивших Тутмосу III и его преемнику, особенно наглядно иллюстрирует характер власти в Древнем Египте и атмосферу низкопоклонства и подозрительности, свойственную ближнему кругу царя. Познакомившись с ними, мы можем представить себе внутреннюю кухню египетского государства на вершине его могущества и престижа.

Менхеперрасенеб был верховным жрецом Амона. Он управлял великим храмом Амона-Ра в Ипет-Сут — важнейшим религиозным учреждением Египта. Длинный перечень титулов, приведенный в гробнице Менхеперрасенеба, подчеркивает его статус старшего священнослужителя страны: глава жрецов Верхнего и Нижнего Египта, распорядитель Двух божественных престолов, смотритель сокровищниц золота и серебра, начальствующий над храмом Тес-хау-Амон, устроитель мистерий двух богинь…

Главным критерием отбора на высокие должности для правящей элиты была, как правило, близость к царской семье. Личная связь с нею видна даже из имени Менхеперрасенеба; оно означает «Менхеперра [тронное имя Тутмоса III] да будет здрав» и служит выражением его преданности монарху, проистекающей из тесных семейных связей. Бабушка Менхеперрасенеба воспитывалась в царском дворце как молочная сестра юного Тутмоса I, а его мать служила нянькой царя. Весьма вероятно, что и сам Менхеперрасенеб вырос где-то при царском доме, и это, несомненно, сыграло свою роль в его быстром продвижении к высшему рангу фиванского жречества [152].