Стивен Рансимен - Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Он достиг многого. Он завершил труд Нур ад-Дина, объединив ислам, и выпроводил западных посягателей из Святого города, загнав их на узкую полоску берега. Но он не смог выдворить их насовсем. Король Ричард и мощь Третьего крестового похода оказались ему не по силам. Если бы за ним последовал другой правитель того же калибра, то он вскоре смог бы завершить то немногое, что еще оставалось сделать. Но трагедией средневекового ислама было отсутствие у него устоявшегося порядка передачи власти после смерти вождя. Институт халифов был единственным, который продолжал существовать и после смерти тех, кто был облечен этим титулом; но теперь халиф был ничтожной фигурой в политическом смысле. Да Саладин и не был халифом. Он был курд невысокого рода, которому мусульмане всего мира повиновались только благодаря силе его личности. Но именно этой силы и не хватало его сыновьям.

К концу жизни у Саладина было семнадцать сыновей и одна маленькая дочь. Самым старшим из них был аль-Афдаль, надменный юноша двадцати двух лет, которому отец предназначил унаследовать Дамаск и встать во главе династии Айюбидов. Пока Саладин лежал при смерти, аль-Афдаль призвал к себе всех эмиров в Дамаск, чтобы те принесли ему клятву верности и обещали развестись с женами и лишить наследства детей, если нарушат клятву. Последнее условие возмутило многих из них, а другие не желали ему присягать, если аль-Афдаль сам не поклянется, что не отнимет у них владений. Но когда его отец умер и был похоронен в великой мечети Омейядов, в Дамаске приняли аль-Афдаля как правителя. Его второй по старшинству брат, аль-Азиз, уже правил Египтом в возрасте двадцати одного года и провозгласил себя там независимым султаном. Третий брат, аз-Захир, правил в Халебе и не выказал никакого желания признать старшего брата своим верховным владыкой. Другой, Хидр, который был еще младше, владел Хаураном, но все же признал аль-Афдаля сюзереном. Только двое братьев Саладина еще оставались в живых — Тугтегин, который сменил Туран-шаха в качестве правителя Йемена, и аль-Адиль, чьим амбиции вызывали у Саладина недоверие. Он держал в качестве лена прежнюю франкскую территорию Заиорданье и земли в Джезире вокруг Эдессы. Племянники и двоюродные братья держали лены помельче во всех владениях султана. Правители из дома Занги, Из-за ад-Дин и Имад ад-Дин, владели Мосулом и Синджаром в качестве его вассалов, а в Мардине и Кайфе все еще восседали Ортокиды. Среди прочих вассалов, в большинстве своем успешных полководцев, которых Саладин нанимал себе на службу, самым видным был Бек-Тимур, господин Ахлата.

После смерти Саладина единство ислама начало рушиться. Пока его сыновья ревниво следили друг за другом, на северо-востоке стал назревать заговор с целью возвращения Зангидов к власти в лице Из-за ад-Дина при поддержке Бек-Тимура и Ортокидов. Айюбидов спасли предусмотрительные меры аль-Адиля и внезапная смерть обоих заговорщиков — Из-за ад-Дина и Бек-Тимура, к которой, по слухам, приложили руку его агенты. Сын и наследник Из ад-Дина Нур ад-Дин Арслан и преемник Бек-Тимура Аксункур усвоили этот урок и на время прониклись почтением к аль-Адилю. На юге аль-Афдаль вскоре поссорился с аль-Азизом. Первый неразумно уволил большую часть отцовских министров и полностью доверился аз-Зии ибн аль-Асиру, брату историка ибн аль-Асира, а он сам проводил дни и ночи в удовольствиях с музыкой и вином. Бывшие министры бежали в Каир к аль-Азизу, который принял их с восторгом. По их совету аль-Азиз вторгся в Сирию в мае 1194 года и дошел до стен Дамаска. Аль-Афдаль в страхе обратился к своему дяде аль-Адилю, который пришел с крупными силами из Джезире и переговорил с аль-Азизом в его лагере. Родственники достигли новой договоренности. Аль-Афдаль должен отдать Иудею аль-Азизу, а Латакию и Джабалу — его брату аз-Захиру Халебскому, но аль-Азиз и аз-Захир признают его главенство. Аль-Адиль ничего не получил от сделки, кроме престижа третейского судьи в семейном споре. Мир продлился недолго. Меньше чем через год аль-Азиз снова пошел на Дамаск, и снова аль-Адиль пришел на помощь старшему племяннику. Союзники аль-Азиза среди эмиров начали отходить от него; и аль-Афдаль прогнал его по Иудее в Египет и собрался идти походом на Каир. Этого аль-Адиль не хотел. Он пригрозил помочь аль-Азизу, если аль-Афдаль не вернется в Дамаск. И снова он сумел настоять на своем.

Вскоре стало ясно, что аль-Афдаль не годится в правители. Власть в Дамаске полностью сосредоточилась в руках его визиря аз-Зии, который был виновником того, что почти все вассалы отвернулись от его господина. Аль-Адиль решил, что интересы Айюбидов не терпят во главе семейства столь некомпетентного повелителя. Он изменил курс и объединился с аль-Азизом, с чьей помощью взял Дамаск в июле 1196 года и присоединил к своим владениям все земли аль-Афдаля. Аль-Афдалю позволили с почетом удалиться в городок Сальхад в Хауране, где он отказался от чувственных наслаждений и стал вести благочестивую жизнь, а аль-Азиза признали верховным султаном династии.

Этот порядок просуществовал два года. В ноябре 1198 года аль-Азиз, чье владычество над дядей с самого начала было не более чем номинальным, упал с лошади, охотясь на шакала возле пирамид. 29 ноября он скончался от полученных травм. Его старшему сыну аль-Мансуру было всего двенадцать. Министры его отца, напуганные амбициями аль-Адиля, призвали из Сальхада аль-Афдаля стать регентом в Египте. В январе 1199 года аль-Афдаль прибыл в Каир и встал во главе правительства. Аль-Адиль тогда находился на севере, где осаждал Мардин, чей правитель-Ортокид Юлук-Арслан поднял бунт против власти Айюбидов. Временные затруднения дяди побудили его третьего племянника, эмира Халеба аз-Захира, искать союзников для альянса против него. Аз-Захира на всем протяжении его правления беспокоили неуправляемые вассалы, и он подозревал, что их подзуживает его дядя. В то время как аль-Афдаль послал армию из Египта брать Дамаск, аз-Захир приготовился напасть с севера. К ним присоединились и другие члены семьи, например Ширкух, правитель Хомса. Аль-Адиль поспешил из Мардина, где оставил своего сына аль-Камиля вести осаду, и добрался до Дамаска к 8 июня. Шесть дней спустя к городу подошла египетская армия и после первого же штурма проникла в город, но быстро была выдворена. Аз-Захир и его армия прибыли через неделю, и двое братьев полгода осаждали своего дядю в его столице. Но аль-Адиль был опытным и тонким дипломатом. Постепенно он переманил на свою сторону многих вассалов племянника, включая Ширкуха Хомского, и, когда наконец в январе 1200 года его сын аль-Камиль, одержав победу в Джезире, явился со своей армией, братья, которые уже начали ссориться между собой, разошлись и отступили. Аль-Адиль преследовал аль-Афдаля в Египет и разгромил его войска у Бильбейса. В феврале аль-Афдаль в новом приступе благочестия покорился дяде и вернулся к своей одинокой жизни в Сальхаде. Аль-Адиль стал регентом Египта. Но аз-Захир не был побежден. Следующей весной, пока аль-Адиль еще находился в Египте, он внезапно совершил бросок к Дамаску и уговорил аль-Афдаля снова примкнуть к нему. Аль-Адиль опять поспешил вернуться в столицу и успел попасть в нее перед тем, как его осадили племянники. Но вскоре ему удалось раздуть между ними вражду. Аль-Афдаля подкупили обещанием передать ему города Самосату и Майяфаракин на севере вместо Сальхада. Вассалы аз-Захира один за другим начали отходить от него, и он охотно помирился с аль-Адилем и признал его суровое превосходство. К концу 1201 года аль-Адиль овладел всей империей Саладина и принял титул султана. Аль-Мансур Египетский получил только город Эдессу. Аль-Афдалю так и не позволили править Майяфаракином, который вместе с окрестными землями перешел к четвертому сыну аль-Адиля аль-Музаффару. Старший его сын аль-Камиль правил Египтом от имени отца, второй, аль-Муаззам, был наместником отца в Дамаске, а третий, аль-Ашраф, правил большей частью Джезире из Харрана. Младшие сыновья получали лены по мере взросления, но отец пристально следил за всеми ними. Единство ислама таким образом было восстановлено под властью одного правителя, не столь почитаемого, как Саладин, но более хитроумного и деятельного.