Стивен Рансимен - Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

С приходом к власти Мункэ монголы возобновили политику экспансии. Правители разъехались по своим владениям. Управлять восточными провинциями Мункэ доверил своему второму брату Хубилаю, который энергично и методично принялся завоевывать Китай. Он перешел в буддизм, и его войны и отношение к побежденным были примечательны гуманностью и сдержанностью. Мункэ и его самый младший брат Аригбуга остались в Монголии и внимательно следили за всей обширной империей. Наследники Чагатая в Туркестане прощупывали почву, намереваясь расширить свою власть за Памир в Индию. Бату отправился в свою ставку в низовьях Волги, чтобы господствовать на вассальными князьями Руси, и основал там ханство, которое мусульманские авторы называли кыпчакским, а монголы и русские — Золотой Ордой. Правительство Персии перешло в руки третьего брата Мункэ Хулагу, и именно к его границам и границам владений Хубилая на востоке теперь и были направлены основные усилия монголов.

Из государств, граничивших со Средиземноморьем, впервые осознало все значение монгольского наступления именно армянское королевство в Киликии. Армяне заинтересованно наблюдали за разгромом сельджуков в 1243 году перед монголами под предводительством наместника провинции. Они были в состоянии предположить, насколько непобедимой окажется императорская армия. В 1243 году король Хемум поступил мудро и направил почтительное послание Байджу. Но тогда монголы ушли, и Кей-Хосров вернул себе потерянные анатолийские территории и снова начал напирать на Армению при помощи мятежного армянского князя Костандина Ламбронского.

Хетум рассчитал, что монголы вернутся и могут оказаться полезными для всего азиатского христианства, и особенно для него самого. В 1247 году он отправил своего брата, гундстабла Смбата, послом ко двору великого хана. Смбат прибыл в Каракорум в 1248-м, незадолго до смерти Гуюка. Гуюк принял его радушно и, услышав, что Хетум готов признать себя его вассалом, обещал прислать помощь армянам, чтобы они вернули себе отнятые сельджуками города. Смбат вернулся домой с грамотой от великого хана, которая гарантировала целостность владений Хетума. Но из-за смерти Гуюка монгольская помощь задерживалась. В 1254 году, узнав о восшествии нового и энергичного хана, король Хетум сам отправился в Каракорум.

Каракорум превратился в дипломатический центр мира. Посланник Людовика IX Гийом де Рубрук, прибыв туда в 1254 году, нашел там посольства от греческого императора, халифа, султана Дели и султана сельджуков, а также от эмиров из Джезире и Курдистана и русских князей, и все они дожидались аудиенции у хана. В Каракоруме жили некоторые европейцы, например парижский ювелир, женатый на венгерке, и эльзаска замужем за русским зодчим [71] Еще в Каракоруме жил англичанин, родившийся в Венгрии, по имени Базиль. Бар-Эбрей упоминает Хетума, а также двух царей Грузии, приезжавших в Каракорум, и посольстве от франков и ассасинов, явившихся во время курултая после смерти Угэдэя. . При дворе не было ни расовой, ни религиозной дискриминации. Высшие посты в армии и правительстве оставались за членами императорской семьи, но министры и губернаторы провинций происходили практически из всех азиатских народов. Сам Мункэ исповедовал веру своих отцов — шаманизм, но бывал и на христианских, буддийских и мусульманских богослужениях, не делая между ними различий. Он утверждал, что есть один Бог, которому можно поклоняться как душе угодно. Самой влиятельной религиозной группой были христиане несторианского толка, к которым Мункэ выказывал особое благоволение в память о матери Сорхахтани, неизменно хранившей верность своей вере, хотя ей хватало широты взглядов, например, для того, чтобы дать деньги на мусульманское медресе в Бухаре. Старшая жена Мункэ, императрица Кутукуй-хатун и многие другие его жены также были несторианками [72] Сорхахтани умерла в феврале 1252 года. Бар-Эбрей называет ее «многомудрой и набожной королевой». Хулагу рассказал армянскому историку Вартану, что его мать была истинно верующей христианкой. . Гийом де Рубрук заявил, что его весьма шокировало невежество и распутство священников-несториан, а их службы казались ему немногим более чем пьяными оргиями. В одно воскресенье он своими глазами видел, как императрица возвращается с богослужения навеселе. Когда дела его пошли плохо, Рубрук стал винить в этом соперничество еретических иерархов.

Его посольство и в самом деле нельзя назвать вполне успешным. Он путешествовал через столицу Бату на Волге, где обнаружил, что сын Бату Сартак, на тот момент, вероятно, не христианин, питал особое расположение к христианам. Бату послал его дальше в Монголию. Он ехал за счет монгольского правительства по великому торговому пути, в удобстве и безопасности, хотя порой проходили целые дни, когда они не видели ни единого человеческого жилища. В конце декабря 1253 года Гийом де Рубрук прибыл в ставку великого хана в нескольких милях южнее Каракорума. Мункэ принял его у себя 4 января, и сразу же после этого он вместе с двором перебрался в сам Каракорум. Там монах узнал, что монгольское правительство уже приняло решение атаковать мусульман в Западной Азии и готово обсуждать совместные действия. Однако существовало одно непреодолимое препятствие. Великий хан не признавал существования никаких независимых правителей в мире, кроме самого себя. Принципы его внешней политики были очень просты. Его друзья — это его вассалы, а его врагов следует либо устранить, либо принудить стать его вассалами. Все, чего смог добиться Гийом, — это вполне искреннее обещание, что христиане получат большую помощь, если их правители придут поклониться государю всего мира. Король Франции не мог договариваться на таких условиях. Гийом уехал из Каракорума в августе 1254 года, узнав, как и многие другие послы из Европы, явившиеся потом ко дворам далекой Азии, что восточные монархи не понимают ни обычаев, ни принципов западной дипломатии. Он проехал через всю Центральную Азию назад в ставку Бату, а оттуда через Кавказ и сельджукскую Анатолию в Армению и дальше в Акру. Везде его принимали с уважением, которое подобало посланцу, уполномоченному самим великим ханом.

Король Хетум прибыл в Каракорум вскоре после отъезда Гийома де Рубрука. Он приехал добровольно, как вассал, и поскольку прочие иностранные гости были либо вассалами, которых вызвали против их воли, или представителями королей, надменно считавшими себя независимыми, хан выказал к Хетуму особое благоволение. На официальном приеме у Мункэ 13 сентября 1254 года ему дали документ, подтверждающий неприкосновенность его личности и королевства, а также его статус главного христианского советника хана по делам Западной Азии. Мункэ обещал ему освободить все христианские церкви и монастыри от налогов. Он заявил, что его брат Хулагу, уже воцарившийся в Персии, получил приказ захватить Багдад и уничтожить силы халифата, и обещал, что, если все христианские державы будут действовать с ним заодно, он вернет христианам сам Иерусалим. Хетум уехал из Каракорума 1 ноября, нагруженный дарами и упоенный успехом своих трудов. Он добирался до родины через Туркестан и Персию, где отдал дань уважения Хулагу, и вернулся в Армению в июле следующего года.