Борис Поршнев - Загадка «снежного человека» [Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах]

Поднимаясь выше по течению Каратаг-Дарья, мы окажемся в его узкой средней части, представляющей собой огражденную с двух сторон скалами и крутыми склонами теснину. В своем роде это тоже «адское ущелье». В этой части долины Каратаг-дарьи весной 1960 г., еще до прогона стад на альпийские луга, В. А. Ходунов и А. И. Казаков наблюдали на пешеходной тропе следы, напоминавшие им «шиптоновский» след «снежного человека», и сфотографировали их; к сожалению, снимки следов, на пыльной тропе по ясности далеки от «шиптоновских». Суммируя наблюдения, сделанные в течение трех походов по этим местам, В. А. Ходунов полагает, что в данном районе в то время обитали четыре особи: «одна — с огромным следом, по-видимому, мужского пола, вторая со следом несколько меньшего размера, который, видимо, принадлежит женщине „дикого человека“, и, по всей видимости, два детеныша, судя по очень маленьким следам… Имеются и показания чабана Носыма Хидырова из кишлака Каратаг, который видел следы в этом районе, принадлежащие, по его мнению, „альбасты“»(Из письма В. А. Ходунова от 23 ноября 1960 г. в Комиссию по изучению вопроса о «снежном человеке»).

По правой стороне долины Каратаг-дарьи, немного ниже кишлака Хакими, лежит долина реки Сарбин (Сармин); пройдя всю её, можно перевалить в долину Пашми-Кухна, о которой упоминалось выше. Во время ночевок в долине Сарбина В. И. Ходунов и А. И. Казаков отчетливо слышали доносившиеся со стороны истоков р. Сарбин странные крики неизвестных существ. Они различили два типа этих криков; крики начинались на закате солнца, ночью стихали и возобновлялись с рассветом. Источников крика, т. е. кричавших существ было 2–4, они перемещались; попытка подражения со стороны В. А. Ходунова вызвала ответы (эхо в этом месте отсутствует). Опрошенный чабан утверждал, что в снегу на вершине Захарго-горы, питающей р. Сарбин, он однажды видел растерзанный труп горного козла без головы, к которому вели следы босого человека — «одами-явои» (Из письма В. А. Ходунова от 23 ноября 1960 г. в Комиссию по изучению вопроса о «снежном человеке»). Обследование мною ландшафта долины р. Сарбин оставило впечатление, что здесь нет особенно благоприятных экологических условий для такого существа: растительность не очень значительна, район отнюдь не изолирован от людей. Впрочем, встреченный помет медведя, обитание разных грызунов свидетельствуют все же о наличии здесь некоторой необходимой ему кормовой базы.

Что касается левой стороны долины Каратаг-дарьи, то здесь многие сведения тянут к кишлаку Арши и его окрестностям. Рассказывают, что жители этого кишлака специально занимаются поисками, ловлей и перепродажей в руки посредников «маймунов».

Как уже отмечалось выше, сообщения о существах, обозначаемых словом «маймун» (обезьяна), позволяют предположить, что так часто называют детенышей и подростков «дикого человека». Приведем несколько сведений. Один из старейших коммунистов Таджикистана, ныне персональный пенсионер т. Максутов (Душанбе) сообщил, что он помнит, как, вскоре после революции, один из жителей кишлака Каратаг принес с гор «маймуна», который через некоторое время бежал и скрывался в окрестностях кишлака, в пещерах, вырытых жителями при добывании глины; однажды он до смерти перепугал пришедшего за глиной человека, прыгнув ему на спину (очень реалистичный штрих!). Позже он пропал, Зиадулло Рахимов (таджик, 34 лет, рабочий, житель кишлака Шахринау) рассказал, что в 1951 или 1953 г. на мосту вблизи Шахринау (мост на дороге Душанбе-Термез) он увидел группу людей, окруживших известного в Шахринау русского охотника Насадского, возвращавшегося вместе со своей собакой с охоты с гор. Подойдя поближе, он увидел, что люди рассматривают находившегося у Насадского в «базарной сумке» ребенка, напоминающего своими размерами человеческого ребенка нескольких недель от роду. Этот детеныш, кажется, мужского пола, не лежал, а сидел. Он часто моргал серыми глазами, не шевелился. Он был весь покрыт редкой рыжеватой или коричневой шерстью, за исключением кистей, ступней и головы (на голове волосы не особенно большие). Не было волос также на седалище. Пальцы рук и ног, как и лицо, как и безволосые уши удивительно напоминали человеческие, хотя пальцы на ногах показались длинноватыми. Рахимов подчеркивает, что существо это не было похоже на виденных им обезьян. Насадский тут же рассказывал, как существо это было поймано (то ли им самим, то ли его другом пчеловодом и охотником из кишлака Арши): четыре собаки, дрессированные на кабана, с лаем окружили большое гнездо под кустом, сложенное из веток, соломы и т. п., где находился этот детеныш. Рахимов не был лично знаком с Насадским, «но от его дочки, с которой он тогда учился в школе в одном классе, слышал, что пойманный „дикий человек“ питался молоком, а также сырым мясом. По слухам, местные старики уговорили Насадского, что „дикий человек“ приносит несчастье. Точно известно лишь, что он через некоторое время исчез». (Запись опросов Зиадулло Рахимова 21 сентября 1960 г. В. А. Ходуновым и 22 июля 1961 г. Б. Ф. Поршневым. Архив Комиссии по изучению вопроса о «снежном человеке».)

Жители кишлака Каратаг Шарофат Саидова, Гафар Субханкулов и другие утверждают, что зимой 1959 г. охотник из их кишлака Зиадулло привозил из верховьев Каратаг-дарьи «маймуна», которого ходили смотреть многие жители кишлака. Они говорят, с чужих слов, что вообще в Каратагской долине встреча с «маймуном» — дело довольно частое. Суммируя рассказы, можно отметить следующие черты, якобы отличающие «маймуна» от «одами-явои», «алмасты», «альбасты», словом, от «дикого человека». Более низкий рост; более светлая окраска шерсти; более редкий волосяной покров, заметный преимущественно на груди и почти отсутствующий на ягодицах; более частое использование четвероногого образа передвижения. Утверждают также, что «маймун» отличается от «дикого человека» по уму, т. е. умнее его. Кто-то якобы заметил у «маймуна» зачаток хвоста. Предполагается, что «маймуны» почти не спускаются в Каратагскую долину, но и не поднимаются высоко в горы, а остаются преимущественно на лесных склонах, где их обнаруживают в искусственно вырытых в грунте ямах, пещерах.

В июле 1960 г. В. А. Ходунов и Н. М. Садуллаева, проникнув в ущелье Янгоклик-дара («Ореховое ущелье») на левой стороне Каратагской долины, услышали невдалеке странные звуки, похожие одновременно на плач ребенка и на крик козленка; не придав этому особого значения, они ушли и лишь в соседнем ущелье, расспрашивая чабана Носыма Хидырова, услышали утверждение, что те крики издавал не козленок и не человеческий ребенок, а детеныш «маймун», о каковых, по его словам, он не раз слышал от жителей кишлака Хакими и от чабанов. Он и сам однажды видел яму «маймуна» в ущелье Янгоклик-дара и слышал доносившийся оттуда плач детеныша. (Из писем В. А. Ходунова от 23 ноября, 27 ноября 1960 и 16 мая 1961 г. в Комиссию по изучению вопроса о «снежном человеке».)