Вадим Волобуев - Иоанн Павел II: Поляк на Святом престоле

Пока Войтыла приходил в себя после операции, в Италии разразился политический кризис. Четвертого марта при освобождении из плена Джулианы Сгрены от «дружественного огня» американцев погиб агент итальянской разведки. Политические противники обрушили на Берлускони громы и молнии, обвиняя его в необдуманном решении поддержать операцию США в Ираке. Пятнадцатого марта итальянский премьер объявил, что к сентябрю выведет войска из Ирака, но уже через сутки передумал, поговорив по телефону с Бушем-младшим и Тони Блэром. Такая непоследовательность окончательно дискредитировала правительство, ведь 75% сограждан и без того выступали против вторжения в Ирак. Как следствие, 3–4 апреля правоцентристы потерпели сокрушительное поражение на местных выборах, что привело к падению кабинета министров. В частности, его покинули хадеки, в том числе министр европейской политики Рокко Буттильоне.

Клиника «Джемелли» окончательно превратилась в Ватикан-3: оттуда в дни молитвы «Ангел Господень» велась трансляция для собравшихся на площади Святого Петра. Слова мессы произносил Сандри, Иоанн Павел II лишь молча благословлял и время от времени показывался в окне палаты. Именно сюда, в больницу, ему доставили польское издание книги «Память и идентичность». Итальянская версия вышла раньше и уже успела занять первые строчки продаж.

Тринадцатого марта, наконец, к Иоанну Павлу II вернулся голос: из окна клиники он поблагодарил всех переживающих за него и отдельно на родном языке поприветствовал земляков из Вадовиц. В тот же вечер понтифик вернулся в Апостольский дворец и сразу же провел в своей часовне литургию Горьких скорбей — чисто польскую мессу, которую служат на Великий пост. Однако участвовать в публичных молитвах ему уже было не по силам. Вербное воскресенье он смотрел по телевизору, лишь раз появившись в окне апартаментов с веткой оливы, пасхальные мероприятия также прошли без него [1476].

Проповедь на Великую пятницу написал Ратцингер. Суровые слова «панцеркардинала», зачитанные двумя итальянскими артистами в ходе крестного пути, произвели ошеломляющее впечатление: «Как много грязи в Церкви, причем среди тех, кого священство обязывает целиком принадлежать Христу, как много гордыни и эгоизма!» Тонущей лодкой назвал церковь глава Конгрегации вероучения. «Запачканные одежды и опозоренный лик Твоей Церкви пробуждают в нас страх. Но это мы сами его позорим! Это мы предаем Тебя, несмотря на все громкие слова и красивые жесты» [1477]. Большие экраны вокруг Колизея демонстрировали молящегося понтифика. На последней, четырнадцатой, остановке крестного пути в руках у Войтылы появилось большое распятие.

На Пасху, когда кардинал Содано зачитывал папское послание, Иоанн Павел II вновь подошел к окну, вызвав восторг у семидесяти тысяч собравшихся на площади. Но произнести слова благословения, как он хотел, ему не удалось. «Нет голоса!» — в отчаянии прохрипел он стоявшему рядом Дзивишу. Секретарь прочел по его губам: «Уж лучше б я умер!» Для него, который голосом восхищал еще с театральных времен, такая потеря и впрямь была сродни смерти. Ближайшую генеральную аудиенцию отменили. Правда, первосвященник в этот день появился в окне, но после тщетных попыток сказать хоть несколько слов в раздражении отодвинул микрофон.

С начала февраля Иоанн Павел II потерял девятнадцать килограммов. Тридцатого марта ватиканские источники подтвердили, что римскому папе ввели зонд, чтобы доставлять пищу прямо в желудок. Тридцать первого марта он отслужил мессу в своей часовне. Присутствовавших не отпускало ощущение, будто некая сила разрывала римского папу изнутри. К прежним хворям добавилось внезапное воспаление мочевыводящих каналов — недуг, от которого умер Павел VI. Войтылу поразил септический шок. Температура подскочила до 39,6 градуса. Лечащий врач Ренато Буззонетти, который в свое время присутствовал при смерти папы Монтини, настоятельно предложил срочную госпитализацию, но Дзивиш, которому уже все было ясно, заявил, что понтифик хотел бы умереть в Апостольском дворце.

После полудня возле ложа первосвященника отслужили польскую литургию, а Марьян Яворский соборовал его. С римским папой простился обслуживающий персонал: монахини и секретари (Войтыла подозвал каждого по имени). Он умирал, глядя на образы Черной Мадонны и Христа (копию Ecce Homo брата Альберта). Рядом, на столике, стояла фотография родителей.

Рано утром 1 апреля, со столой на плечах и крестом на груди, он выслушал чтения крестного пути, прощаясь на каждой остановке. Дзивиш пригласил главнейших иерархов в спальню. Губернатор Ватиканского государства Эдмунд Шока помолился на коленях у папского ложа.

Иоанн Павел II начал впадать в забытье, но пока еще реагировал на родной язык. Дзивишу пришлось по-польски сообщить ему о приходе кардиналов Сильвестрини и Торана — лишь тогда Войтыла открыл глаза. Тем временем на площади Святого Петра собрались десятки тысяч людей, чтобы молиться за римского папу. В девять вечера архипресвитер-коадъютор базилики Святого Петра Анджело Комастри начал читать там молитву розария. Войтыла, услышав гул множества голосов, что-то зашептал. Присутствовавшие поляки из обрывков слов собрали фразу: «Я вас искал, и вы пришли ко мне. Благодарю вас за это!»

В десять утра следующего дня примчавшийся к наставнику заведующий кафедрой этики Люблинского католического университета ксендз Тадеуш Стычень взялся читать ему Евангелие от Иоанна. Чтение длилось почти целый день, но примерно в половине четвертого одна из монахинь, нагнувшись к римскому папе, разобрала его просьбу: «Позвольте мне уйти к Господу». Дело шло к концу. В окне, согласно польскому обычаю, зажгли восковую свечу. Наварро-Вальс отменил запланированный на 18:30 брифинг.

Ближе к семи Иоанн Павел II впал в кому. Был канун праздника Божьего Милосердия, установленного Войтылой в память о видениях Фаустины Ковальской. Спустя час Дзивиш начал служить в спальне мессу навечерия. Ему помогали архиепископ Яворский, ксендзы Стычень и Мокшицкий, а также председатель Папского совета по делам мирян Станислав Рылко — сплошь поляки. Агония началась, когда Стычень зачитал слова из двадцатой главы Евангелия от Иоанна: «В тот же первый день вечера, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам!» (Ин 20: 19). В 21:37 доктор Буззонетти произнес: «Свершилось. Он вернулся в дом Отца». Кто-то из находившихся в спальне остановил часы. Монахини затянули древний гимн «Te Deum». На площади Святого Петра опять звучала молитва розария, которую теперь читал Эдмунд Шока.

Без двух минут десять Наварро-Вальс срывающимся голосом объявил журналистам: «Святой отец скончался сегодня в 21:37 в своих апартаментах. Вступили в действие все процедуры, предусмотренные апостольской конституцией „Universi dominici Gregis“, утвержденной Иоанном Павлом II 22 февраля 1996 года». Через несколько минут архиепископ Леонардо Сандри сообщил людям на площади: «Наш возлюбленный Иоанн Павел II вернулся в дом Отца» [1478].