Йен Уортингтон - Филипп II Македонский

Почему же Филипп обратился против Фив, а не против Афин? Я полагаю, что причина лежала в области личных отношений, так как Филипп воспользовался случаем припомнить фиванцам все обиды, которые он перенес, будучи у них заложником. Хотя он и многому научился у таких полководцев, как Пелопид, и почерпнул полезные знания, наблюдая за обучением Священного отряда, он не мог забыть о том, что он оказался в Фивах против своей воли и прожил там три года, будучи еще совсем юнцом. Отношения между Македонией и Фивами никогда не были простыми, но теперь, став царем и оказавшись участником событий, разворачивающихся в Средней Греции, Филипп не смог отказаться от искушения отомстить фиванцам за прошлое. Таким образом, он поставил себе задачу изолировать Фивы, поддерживая устремления Афин и одновременно стараясь насколько возможно отдалить окончательное поражение Фокиды. [360] Cp. Ellis, Philip II, pp. 101–2; против этой точки зрения Griffith, Macedonia 2, p. 345, Cawkwell, Philip, pp. 108–10, T. T. B. Ryder, 'The Diplomatic Skills of Philip II, в книге Ian Worthington (ed.), Ventures into Greek History: Essays in Honour of N. G. L. Hammond (Oxford: 1994), p. 244, где утверждается, что Филипп не собирался защищать фокейцев от наказания и хотел поставить Фивы выше Афин.

Поэтому он вступил в переговоры с афинянами и, возможно, еще на этой стадии тайно уведомил их о своих планах защитить фокейцев и ограничить влияние фиванцев. Конечно, Филипп не мог открыто угрожать Фивам, поскольку в таком случае они быстро переметнулись бы к Афинам. По этой причине он должен был убедить фиванцев в том, что он готов отстаивать их интересы. Для этого он начал плести интриги с Фессалийским Союзом (союзником Фив) и Афинами, чтобы установить в Греции такой послевоенный порядок, который максимально ослабил бы позиции Фив. Чтобы достичь этой цели, ему необходимо было закончить Третью Священную войну и войну с Афинами за Амфиполь. Как указывал Демосфен, последние месяцы Священной войны и переговоры о мире с Филиппом относились к двум разным войнам, но сплетенным в такой запутанный клубок, что отделить одну от другой не представлялось возможным. [361] Ср. Ryder, 'Diplomatic Skills of Philip II, pp. 244–8, Buckler, 'Demosthenes and Aeschines', pp. 119–23.

К тому времени Священная война скатилась на уровень стычек между выдохшимися фокейцами и фиванцами, также не особо рвавшимися в бой. Афины и Спарта практически устранились от этого конфликта, так как были заняты собственными делами. [362] О Спарте см. C. D. Hamilton, 'Philip II and Archidamus', в книге W. L. Adams and E. N. Borza (eds), Philip II, Alexander the Great, and the Macedonian Heritage (Lanham, MD: 1982), pp. 61–77. В конце 352 года Фаилл умер после «тяжелой болезни, в жесточайших страданиях, как и подобает святотатцу», [363] 362 О Спарте см. C. D. Hamilton, 'Philip II and Archidamus', в книге W. L. Adams and E. N. Borza (eds), Philip II, Alexander the Great, and the Macedonian Heritage (Lanham, MD: 1982), pp. 61–77. и место командующего фокейскими войсками занял Фалек (сын Ономарха), а в помощники ему назначили Мнасея. Фалек не смирился с недавними неудачами фокейцев в борьбе с Фивами и перешел в наступление. Хотя Мнасей погиб во время ночного нападения беотийцев, к 349 или 348 году Фалеку удалось нанести ряд поражений фиванским войскам и захватить Коронею, Корсии и Орхомен. [364] Диодор 16.56.1–2. В результате его побед перевес оказался на стороне фокейцев, и это привело к тому, что фессалийцы попросили Филиппа вновь вступить в войну. В то время македонский царь воевал в Халкидике, однако же обстановка в Фессалии снова начала вызывать его беспокойство, так как в Феры вернулся тиран Пифолай. Очевидно, сложилась довольно опасная ситуация, так как Филипп был вынужден прервать свой олинфский поход и повернуть против Пифолая, после чего вернуться в Халкидику.

Затем, весной или в начале лета 347 года, очевидно, вследствие каких-то междоусобных распрей в Фокиде, [ 362 О Спарте см. C. D. Hamilton, 'Philip II and Archidamus', в книге W. L. Adams and E. N. Borza (eds), Philip II, Alexander the Great, and the Macedonian Heritage (Lanham, MD: 1982), pp. 61–77. 365] 365 Эсхин 2.132. Фалек был снят с поста командующего. Официальным поводом для этого решения стало разграбление храмовых сокровищ. Поскольку все его предшественники занимались тем же самым без каких-либо неприятных последствий для себя, по-видимому, истинная причина заключалась в другом.

Фалек и прочие фокейские военачальники (за исключением Филомела) вместе с государственным казначеем Филоном были признаны виновными во взяточничестве и растратах. Разбирательство велось также в отношении афинян и спартанцев, чьи войска оплачивались фокейскими командующими из храмовых средств. [366] Диодор 16.56.3–57.1, Павсаний 10.2.7. Опозоренного Фалека сменили три полководца — Дейнократ, Каллий и Софан, которые немедленно выступили в поход на Беотию. Столкнувшись с новой угрозой, фиванцы призвали на помощь Филиппа, потому что, по сути, больше им не к кому было обратиться.

Диодор сообщает, что Филипп «с удовольствием наблюдал их растерянность и был полон решимости укротить гордыню беотийцев после Левктр», то есть, иными словами, собирался еще больше ослабить Фивы. [367] Диодор 16.58.3. Он не мог открыто проявить свою радость, рискуя тем самым ввергнуть фиванцев в объятия Афин, или отказать в помощи, вызвав обвинения в поддержке фокейцев. В конце концов он отправил в Фивы символическую помощь в виде небольшого отряда под началом Пармениона.

Действия Филиппа встревожили афинян, которые небезосновательно полагали, что в следующий раз фиванцы могут попросить снова попросить военной помощи и, может быть, против самих Афин. Они боялись, что, как только Филипп пройдет через Фермопилы, они окажутся полностью в его власти и будут вынуждены принять любые условия, какие ему заблагорассудится выставить. Эти опасения также вовсе не были лишены смысла, потому что, как мы уже видели, Филипп привык без зазрения совести настраивать одного союзника против другого и подчинять союзников своей власти, когда этого требовали его замыслы. Впрочем, на тот момент греки совершенно не понимали, в чем состоят эти замыслы, и такая неопределенность только подогревала их страхи.

Демосфен, бывший в том году членом Совета, призвал афинян послать войска, чтобы защитить афинские интересы во Фракии и Геллеспонте (Дарданеллах), так как Филипп собирается уничтожить афинское влияние в этих областях. Некоторые влиятельные граждане, включая Эвбула, прислушались к совету Демосфена, и в Херсонес был послан отряд под командованием Хареса. Прибыв на место, он объединился с войсками коварного перебежчика Керсоблепта и поставил в городах на побережье Пропонтиды и северной части Эгейского моря несколько гарнизонов, вероятно, укомплектованных воинами Керсоблепта. Со своей стороны, Филипп приказал Антипатру создать военную базу неподалеку от одного из этих гарнизонов в Герайон (на берегу Пропонтиды), хотя в тот момент он намеревался лишь следить за действиями афинян в этой области.