Джозеф Дэйвис - Посол к Сталину

Я поблагодарил и сказал, что, по моему мнению, интересы Соединённых Штатов и Великобритании, без нужды в формальных соглашениях, всегда могут двигаться более или менее параллельными путями. Благодаря тому, что политические, юридические, этические и религиозные идеи обоих народов по существу – одни и те же. Более того, благодаря нашему общему языку и сходству общественных институтов опасность взаимного недопонимания весьма мала.

Кремль и запреты в питании.

(Примечание Мемуариста. Телеграфный стиль дневников посла иногда очень трудно понять. Контекста мало, а отрывочные записи могут означать что угодно. Например, название этой главы буквально звучит: "Кремль, диета, не надо".

Дело осложняется тем, что в английском языке слово "диета" может означать как пищу, так и Парламент, Рейхстаг, Сейм, а также японское законодательное собрание или короткое судебное заседание.

Исходя из политической направленности книги, вполне уместно смотрелась бы глава про "Кремль и Рейхстаг не вместе". Но нет, далее, к счастью, выясняется, что имеются в виду банальные ограничения врачей в непривычной пище для новых дипломатов. Продолжаем.)

Москва, 21-е января 1937-го.

Достопочтенному Марвину Макинтайру.

Дорогой, Мак!

(Примечание Мемуариста. Имеется в виду Марвин Хантер Макинтайр, личный секретарь Рузвельта. Известный американский журналист, в своё время выступавший редактором "Вашингтон Таймс" и "Вашингтон Пост". Крайне влиятельный в политических кругах человек. Продолжаем.)

Москва – великолепный старинный город. Кремль грандиозен и красив. Он окружён кирпичной стеной в тридцать или сорок футов высотой с зубчатым верхом и чем-то похожим на бойницы в защитных башенках. Фасад с одной стороны в определённо французском феодальном стиле с восточным влиянием. Купола и колокольни трех церквей каждая увенчаны звездой и полумесяцем. Косы и серпы на декоративных верхушках добавляют картине совершенно неожиданный восточный колорит.

(Примечание Мемуариста. Описание кремлёвских церквей Дэйвисом выглядит несколько не от мира сего. Посол слегка перебарщивает с восточной романтикой. Скорее всего, он обратил внимание на полумесяцы внизу купольных крестов, унаследованные от византийского канона. Впрочем, учитывая, что посол в тексте называет московские колокольни буквально минаретами, он не вполне понимает, что перед ним христианские храмы. Бывает. Продолжаем.)

Доктор посольства Банкли выдал нам лист "Спасибо, не надо", с перечнем того, что мы можем есть и что должны избегать на дипломатических приёмах. Здесь в пище достаточно распространены заразные инфекции, практически всё под запретом. Нет сливок, безопасных для мороженого, нет безопасных овощей, так что совет Билла Буллита привезти запас продуктов с собой оказался полезным со всех сторон и весьма разумным.

(Примечание Мемуариста. Не знаю уж чем таким кормили американских дипломатов, но опасения Дэйвиса явно преувеличены.

Невольно вспоминается старый анекдот, как товарищ Сталин интересуется – почему британские дипломаты долго не выходят из уборных? Товарищ Берия на это отвечает, что сам не может понять. Вроде расстарались, подавали всё лучшее, заграничное. Даже соль и та была английская!

В отличие от Берии из анекдота, Советские школьники помнят, что английской солью называли магнезию, сильное слабительное. Продолжаем.)

Погода замечательна. Воздух морозен, чист и безветренен. Снег и даже воздух чисты и свежи, а деревья сверкают на ярком солнечном свету изморозью на ветвях. Передавай привет нашим. Второпях, твой Джозеф.

Лист "Спасибо, не надо!"

Составлен и отпечатан для нас доктором Румрейхом и начальником медицинской части посольства доктором Банкли.

До тех пор, пока Вы здесь еще недостаточно долго, чтобы прошла иммунизация:

– Не пейте некипячёную водопроводную воду;

– Не пейте молоко или сливки;

– Не принимайте в пищу молочные продукты (мороженое, масло, заварной крем и т.п.) местного происхождения;

–Не ешьте сырые овощи;

– Не употребляйте консервированные овощи, если не уверены, что они из США;

– Избегайте сырого и плохо прожаренного мяса;

– Избегайте все колбасы;

– Будьте крайне осторожны по поводу рыбы (по двум причинам: рыба может оказаться не слишком свежей, кроме того рыбные ленточные черви очень распространены в Европе).

– Не ешьте фаршированную рыбу.

Британское посольство безопасно. Французское следует за ним. Все остальные под вопросом, так как зависят от местных продуктов.

Неудивительно, что персонал здесь имеет собственный продуктовый склад.

Дневник, Москва, 21-е января 1937-го.

В двенадцать сорок пять, благодаря любезности внешнеполитического ведомства, мы посетили заключительное заседание Конституционного конгресса. Присутствовали Марджори, Эмлин, Джон Дэйвис Стамм (мой личный секретарь), Хендерсон и я сам под предводительством мистера Баркова из службы протокола. Нас разместили на почётных местах. Это оказалось неожиданно интересно. Зал новый и впечатляющий, на скамьях тысячи две или даже больше делегатов. Президиум около сорока человек на возвышении. Казаки (мужчины и женщины). Выступления молодых людей из воздушных и химических войск. От четырехсот до пятисот атлетов.

Прогулялись вокруг Кремля.

(Примечание Мемуариста. Не вполне понятно о чём кратко пишет в дневнике Дэйвис. Возможно, имеются в виду выступления молодых участников ОСОАВИАХИМа. Полностью – общества содействия обороне, авиационному и химическому строительству. Будущего ДОСААФ. Продолжаем.)

Конституционное собрание.

Москва, 25-е января 1937-го.

Достопочтенному Стивену Эрли!

Дорогой, Стив! Нам посчастливилось, прибыв сюда вовремя, попасть на заключительное заседание Конституционного собрания крупнейшей самоуправляющейся части Советского Союза.

Собрание состоялось в Кремле. Зал, в котором оно проводилось, совершенно изумителен. Он примерно четырёхсот футов в длину и восьмидесяти в ширину с очень высокими потолками. На одной стороне помещения располагаются дипломатические ложи – там, где обычно расположены балконы. Другая стена состоит, в основном, из очень высоких, красивых окон примерно восьми футов ширины и тридцати или сорока футов высотой.

Освещение выполнено в модернистском стиле, в виде простых, но красивых матовых плафонов. Помещение убрано красивыми занавесами в белый и светло-голубой цвета. В конце помещения размещен высокий помост около восьми футов высотой, на котором заседают примерно пятьдесят высших должностных лиц. Председательствовал президент Калинин.