Мунго Мелвин - История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Рано утром 1 июля Севастополь пережил последний за эту войну авианалет. Со стороны немцев это была демонстрация силы с целью вынудить противника сдаться. В мемуарах Манштейн оправдывает налет тем, что следовало «показать противнику, что он не может рассчитывать на то, чтобы заставить нас в уличных боях приносить новые кровавые жертвы» [1441]. Задорожников вспоминал, что «с вечера началась массированная артподготовка», продолжавшаяся до самого утра. Но «город был пуст» [1442]. Как оказалось, в разрушении города не было никакой необходимости. Даже Манштейн признавался: «Вероятно, противник в ночь на 1 июля вывел свои главные силы из крепости на запад» [1443]. Таким образом, в центре города не было никакого последнего рубежа советских войск.

В 12:30, по окончании артиллерийской подготовки, четыре немецкие дивизии LIV корпуса и румынская 4-я горная дивизия, не теряя времени, вошли в практически беззащитный Севастополь. 24-я дивизия заняла Корабельную сторону к востоку от Южной бухты, а 132-я дивизия, наступавшая с юго-востока, вошла в исторический центр города. В 13:15 солдаты 72-го пехотного полка, которым командовал подполковник Людвиг Киршнер, водрузили немецкий флаг над разбитым куполом здания панорамы; рядом развевался румынский флаг. Второй раз в истории Севастополя немцы подняли свой флаг над городом. Задорожников увидел красный флаг, «…только в центре полотнища, в белом круге, кривляясь, праздновал свою победу черный паук свастики». Мальчик побежал сообщить матери, «что у них тоже красный флаг. Наверное, безотчетно думая о том, что раз флаги одинакового цвета, то и все будет как прежде, все будет в порядке» [1444]. Вскоре его детская наивность развеялась без следа.

Во второй половине дня 42-я пехотная дивизия полковника Эрнста Майзеля заняла площадь Ленина (ныне Нахимова). Манштейн не устоял перед искушением посмотреть на разрушенный город и лично поздравить свои победоносные войска. Ранним вечером он прибыл на площадь Ленина, выслушал рапорт Майзеля, огляделся и вернулся на командный пункт в селе Юхары-Каралез. Никакого сравнения с бескровным занятием города Кошем 1 мая 1918 г.

Размышления Манштейна, который вместе со своим штабом обсуждал бои последних месяцев и вспоминал погибших товарищей, были прерваны специальным радиосообщением о падении Севастополя:

«Над городом развеваются немецкие и румынские флаги. Германские и румынские войска под командованием генерал-полковника фон Манштейна при постоянной поддержке закаленного в боях воздушного корпуса генерал-полковника фон Рихтгофена после двадцати пяти дней ожесточенных боев сегодня в середине дня заняли самую мощную сухопутную и морскую крепость из всех, что когда-либо существовали в мире».

Вслед за радиосообщением пришла телеграмма от фюрера:

«Командующему Крымской армией генерал-полковнику фон Манштейну

С благодарностью отмечая Ваши особые заслуги в победоносно проведенных боях в Крыму, увенчавшихся разгромом противника в Керченском сражении и захватом мощной Севастопольской крепости, славящейся своими естественными препятствиями и искусственными укреплениями, я присваиваю Вам чин генерал-фельдмаршала. Присвоением Вам этого чина и учреждением специального знака для всех участников крымских боев я перед всем немецким народом отдаю дань героическим подвигам сражающихся под Вашим командованием войск.

Адольф Гитлер» [1445].

Поздний вечер 1 июля 1942 г. стал часом триумфа Манштейна, во многих отношениях вершиной его карьеры. Как оказалось, это был и главный в текущем году военный успех немецкой армии, которая вскоре была разбита на заснеженных вершинах Северного Кавказа и, главное, разрушенных улицах Сталинграда.

Разумеется, победа под Севастополем — заслуга не только немецкой армии. Активное участие в битве за город принимали румынские войска, в том числе в последние дни обороны. Например, 1 июля, когда солдаты 1-й горной дивизии вошли в город, их товарищи из 18-й пехотной дивизии очистили от противника Балаклаву, взяв 10 тысяч пленных и уничтожив почти всю 109-ю стрелковую дивизию [1446]. Затем 1-я горная дивизия продолжила движение вдоль южного берега бухты, подавляя сопротивление остатков 388-й стрелковой дивизии и батарей на мысе Фиолент [1447].

Теперь Севастополь находился в руках немецких и румынских войск, но бои в Крыму еще не прекратились. На западной оконечности Херсонесского полуострова советские войска продолжали сражаться; центром сопротивления стала батарея береговой обороны № 35. 1 июля в 18:00 немецкие войска находились в одном километре от этого укрепленного пункта. Защитники под массированным огнем тщетно ждали эвакуации по воздуху или морем. Они продолжали сопротивляться. Сражение длилось еще три дня — по ночам советские части предпринимали попытки прорваться на восток. Атаки сменялись контратаками, в которых участвовали самоотверженные комсомольцы. В подробном рассказе о сражении за Севастополь Б. А. Борисов, председатель комитета обороны города, описывает трагическую судьбу двух таких добровольцев, Нади Краевой и Саши Багрия:

«Багрий и Надя… примкнули к одному из воинских подразделений… Они взяли у убитых краснофлотцев винтовки и патроны и вместе с другими… решили пробиться в горы, к партизанам… На них обрушился смерч огня… На поле боя осталась половина смельчаков… Вскоре была сделана вторая попытка, но и она не увенчалась успехом. А на рассвете… гитлеровские войска перешли в наступление. Ответные выстрелы советских бойцов были слышны реже и реже… Краснофлотцы и красноармейцы нередко отражали атаки в рукопашной схватке… Нади не стало… А через несколько дней, еле-еле передвигая ноги, в колонне пленных брел Саша… Его видели еле живым, харкающим кровью и тяжело раненным в Бахчисарае, потом в Симферополе…» [1448]

Только 4 июля немцам удалось сокрушить оборону советских войск на Херсонесском полуострове; 57-й пехотный полк 9-й дивизии занял береговую батарею № 35, последний оплот советской власти в Крыму. К окончанию основного этапа сражения на пропитанной кровью полоске земли Херсонесского полуострова немцы захватили в плен не менее тридцати тысяч мужчин, женщин и детей. Провести эвакуацию не позволяло превосходство немцев в небе над Севастополем. Поэтому советскому командованию не удалось повторить в высшей степени успешную операцию в Одессе в октябре 1941 г.: за период с 1 по 10 июля 1942 г. из Севастополя всеми видами транспорта вывезли только 1726 человек [1449]. Всего, по утверждению немецкого и румынского командования, во время третьего штурма Севастополя в июне — июле 1942 г. было захвачено 97 тысяч пленных, в том числе 26 тысяч раненых. По любым меркам исход битвы стал серьезным ударом по Советскому Союзу.