Владимир Ткаченко-Гильдебрандт - Мистические культы Средневековья и Ренессанса

По Гизелеру из Гёттингена (Untersuchungen über die Geschichte der Paulicianer, S. 102 ff.), одного из наиболее солидных историков Церкви, манихейская ересь, как говорит Мине, непрерывно продержалась в Италии вплоть до XI века, и катары видоизменили определенные точки первоначальной доктрины (M. Mignet, Journal des savants, avril 1852). – Гизелер утверждает, что павликиане происходят от одной гностической партии Сирии .

Экберт (Проповедь против катаров) полагает, как передает Шмидт (t. 2, p. 138), что катары являются тем же самым, что и древние манихеи.

Фюслин, швейцарский писатель, говорит, что манихеи распространились в IX веке Болгарии, в X веке в Италии и в XI веке во Франции и Германии.

Муратори (Antiq. Ital. med. Aevi., v. 83) производит катаров прямо от павликиан.

Мосгейм (Institut. Hist. eccl., 379; Versuch einer Ketzergeschichte, 369), один из наиболее ученых теологов Германии в XVIII веке, полагает, что катары были павликианами, которые, придя из Болгарии и Фракии, распространили свои доктрины в Италии и на остальном Западе.

Согласно Fr. Hurter’у (Histoire du pape Innocent III et de ses contemporains), ростки манихейства снова были пробуждены к жизни павликианами, которые с конца XI столетия оказались в Италии либо в связи с интересами коммерции, либо из-за Крестовых Походов (II, 221 et suiv.)

В этот перечень можно также включить Ричини (Ricchini), ученого издателя Монеты , и нескольких историков Крестовых Походов против альбигойцев, к примеру, Бенуа (Hist. des Albigeois et de Vaudois, Paris, 1691) и Ланглуа (Hist. des croisades contre les Albigeois, Paris, 1703, in-12). Этот последний, наряду с двумя более современными писателями Роже и Компайре, определенно подтверждает, что Пьер де Брюи (Pierre de Bruis) и его ученик Анри (Henry) возродили ересь Манеса. Капефиг (Hist. de Philippe-Auguste, t. 3, p. 21) говорит, что система Манеса легко раскрывается в учении катаров. См. Schmidt, t. 1, p. 563.

Beaus., t. 1, p. 563.

Beaus., t. 2, p. 591, 555.

Мы уже видели несколько раз это выражение, данное манихеем Фавстом страждущему Иисусу .

«Christus qui natus est in Bethleem malus. Bonus Christus natus fuit et crucifixus in aliam terram novam et invisibilem» (Pierre de Cernai, Historia Albigensium, apud Histor. Franc. Script. Duchesne, t. 5, p. 554).

«Motu meretriciae conceptionis».

Gervasius Tilberiensis, 886. Otia Imperialia; Leibnitz, Script. rer. Brunsvic, Hanovre, 1707, in-f, t. I. – Гервасий (Жерве) де Тильбери, о котором здесь идет речь, в первые годы XIII столетия являлся сенешалем королевства Арль (Arles) (Schmidt, t. 2, p. 14).

Actes de l'inq. de Carcasson, 1305; Doat, XXXIV, f 96; Liber sentent. Inquis. Tolos., 132, 138, 149; Schmidt, loc. cit.; Жан де Доат являлся председателем палаты графов Наварры: ему были сделаны в 1669 году копии по реестрам инквизиции, 34б f 95 (Schmidt, t. 2, p. 12).

Doc. in., t. I, p. 92.

«Omnes humanae conditionis simulavit effectus» (St Aug., cont. Faust., lib. 26, c. 2).

«Bonus enim Christus (sicut dicebant Albigensis) nunquam comedit vel bibit, nec veram carnem assumpsit, nec unquam fuit in hoc mundo nisi spiritualiter in corpore Pauli» (Pierre de Cernai, Hist. Albig., ap. Duch., t. 5, p. 554).

«De Christo dicunt quod non habuit animatum corpus, non manducavit neque bibit, sed videbatur homo, nec resurexisse, nec in coelum assumptum fuisse» (Bonacurs., Cathar. Haeres., ap. Spicil d’Achery, t. 1, p. 208).

Бонакурс из Милана, обращенный из катаров, епископ и совершенный секты, стал католиком около 1190 года. Это современный Святой Августин, если учитывать соответствие истории последнего с биографией отца Бона-курса: дабы его отречение было столько же громким, сколь и у Святого Августина, он обратился к народу Милана с трактатом о ереси катаров.

В инициациях обращались к посвящаемому, представляя ему крест: «Это лишь кусок дерева, а Господь на небесах» (Doc. in., t. 1, p. 215). В большинстве случаев посвященным приказывали отречься от Иисуса без упоминания Христа и Бога (id., ib., p. 631): «Praecepit receptor quod abnegaret Ihesum, nullam aliam faciendo mencionem de Christo nec de Deo» (id., ib., p. 633; id., t. 2, p. 266, etc.) В других местах обозначение низшего Христа было еще более определенным: свидетельство тому показания брата Гиллерма де Бисея (Guillerme de Bicey) из диоцеза Лангра: « Dixit eciam per juramentum suum quod dictus recepiens precepit sibi quod abnegaret Jhesum Christum et ter spueret supra crucem despiciendo Dominum Jhesum Christum qui passus fuit in ea » (id., t. 2, p. 297).

Вот речь другого посвятителя: «Et petiit ab eo utrum crederet in eum qui passus fuerat in ea» (id., ib., p. 387). Брат Теобальд (Тибо) де Фоверней получил такое приказание: «Abnega illum qui representatur per effigiem illam existantem in cruce» (id., t. I, 323).

«Fecit eum jurare super quoddam missale apertum in quo erat imago Crucifixi quod esset obediens praeceptis superiorum dicti ordinis, etc.» (Doc. in., t. 1, p. 312) – «Jurare super missale apertum quoddam ubi erat imago Crucifixi quod viveret sine proprio, servaret castitatem, obedientiam omnibus preceptoribus suis, etc.» (id., ib., p. 7).

«Item dixit (frater Andreas) quod in die veneris sancta devote et reverenter adorabant crucem, et quod ipse bene credebat ecclesiasticis sacramentis et credit quod alii fratres ordinis eodem modo crederent» (id., t. 2, p. 222, 227, 235, 249).

«Et confitebantur sacerdotibus ordinis et communicabant ter in anno» (id., ib., p. 230).

«Quod esset servus esclavus Templi» (Doc. in., t. 1, p. 242).

Матвей (Матьё) де Тиллей (Mathieu de Tilley) из диоцеза Амьена, когда хотели его заставить отречься от Христа, воскликнул: «Ха, сир! Спасибо за Бога! Как это сделать?» И посвятитель ему ответил, что он должен слушаться, поскольку ему подвластен: «oportebat eum facere praedicta, quia erat subjectus suus» (Doc. in., t. 1, p. 360) – «Petere panem et aquam Templi et esse servus et sclavus ordinis» (id., t. 1, p. 371).

Необходимо сказать к вящей чести рыцарей Храма, что на процессе не встречается ни одного среди них, кто не подтвердил бы отречение только устами – «ore sed non corde» – и плевки в сторону, но не на крест: «spuit prope, spuit juxta ipsam crucem et non supra, spuit juxta, fingens se spuere super eam, spuit in terram» (Doc. in., t. 1, p. 250, 255, 270, 321; id., t. 2, p. 333); и «ipse hoc fecit, exepto quod de spuicione nichil cecedit supra quod posset» (id., ib., p. 376).

Я уже неоднократно приводил эти сцены в монографии, но я никак не хочу обходить молчанием полные простодушия свидетельские показания Я. де Молэ, отважная и благородная фигура которого запечатлелась на всех воспоминаниях.

Брат Яков де Молэ, великий магистр милиции Храма, допрошенный 24 октября 1307 года, показал, что в возрасте 42 лет он был посвящен в доме Тампля Бона братом Имбером де Пара (Imbert de Parad) в присутствии Эмери де Рупа (Aimery de Rup) и нескольких других рыцарей, имена которых от него скрывались. Он говорил, что после клятвы и обещания соблюдать статуты ордена, ему на шею надели плащ и положили перед ним медный крест с изображением распятого Иисуса, приказав ему отречься от Христа, образ которого ему представили (cujus figura erat ibi): Молэ послушался против своего сердца (invitus fecit) и, получив еще указание плевать на крест, он плюнул на землю. Спрошенный сколько раз плевал, он ответил, что плюнул только один раз и помнит об этом хорошо. Потом добавил, что, когда он приносил обет целомудрия, ему вовсе не говорили о свободе плотской близости с братьями. На поставленный вопрос, все ли рыцари принимались таким же образом, он признался, что не верит, будто к нему применялась другая вещь, нежели практиковавшаяся по отношению ко всем другим братьям. Наконец, он сознался, что редко исполнял роль посвятителя, и лишь когда он принимал эту миссию на себя, то обязывал других свидетелей отводить посвященного в сторону и делать то, что было предписано (Doc.in. t. 2, p. 305).