Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 2

Читал как-то статью одного украинского политолога. Тот с горечью сказал — стоит ли нам охаивать былое, если при царе на Украине община из десяти тысяч человек могла содержать одного исправника, и при нем писаря — а больше чиновников не было, и никто не осваивал бюджетные средства, не налетал подобно саранче и не покупал Бентли на "честно заработанные"…

Теперь.

Трудно поверить, но у Николая II не было личного секретаря. То есть, он сам выполнял большую часть секретарской работы — например, запечатывал и надписывал конверты. Причина — Николай II боялся постороннего влияния на себя.

В чем отличие русского кабмина от… к примеру советского совмина? Ключевое — в кабмине министры не подчинены административно премьер-министру, они имеют доклад у Государя напрямую. Почему так? Потому что в противном случае — премьер автоматически становится соправителем России.

Так что тогда мог сделать Николай II при тех возможностях по управлению страной, которые у него объективно были?

Первое — это подбор кадров. Это всегда оставалось за Императором. Кадровая политика Николая II — это тема очень и очень сложного разговора. С одной стороны — именно при нем выдвинулись очень и очень талантливые в своих областях да и в целом люди. Из известных — конечно же Столыпин и Витте. Из менее известных — фон Плеве и Кривошеин, который, не будь революции, скорее всего стал бы премьером и снискал бы на этом поприще не меньше славы, чем Столыпин и Витте. Фон Плеве — опередил свое время лет на пятьдесят в вопросе полицейского контроля общества. С другой стороны — Николай II нередко назначал одиозных личностей типа Горемыкина, дал ход разрушительному влиянию Победоносцева и катастрофически упустил армию, позволив в ее недрах сформироваться заговору против себя. Я повторюсь: Николай II отличался двойственностью в вопросе подбора кадров. С одной стороны — понимая свою ответственность перед страной и историей — он находил и назначал действительно выдающихся людей. С другой — он тяготился обществом людей, которые были умнее и сильнее его и любил общество слабых, лизоблюдов и тех, кто говорил то, что он хотел услышать.

Второе — это принятие окончательных решений. Тут можно много говорить — но цифры экономического роста говорят сами за себя.

И — попробуем подвести итог. Самодержавие — категорически нельзя сравнивать ни со сталинским тоталитаризмом, ни даже с сегодняшним временем — это время, когда человек был почти автономен. Да, у него не было некоторых прав — но отсутствие прав компенсировалось и отсутствием обязанностей, а так же минимальным вмешательством государства в жизнь людей. Это минимальное вмешательство в сочетании с правильными стимулами и быстро растущим населением — давало высочайшие темпы экономического роста, которых не было ни при СССР и нет в сегодняшней России.

Происходящие на наших глазах события на Украине — снова, как и сто лет назад ставят перед нами фундаментальные вопросы и требуют их разрешения. Один из таких вопросов — вопрос легитимности власти и соотношение законности и легитимности.

Обратимся к Википедии и словарю Ожегова за общепринятым пониманием легитимности

Легитимный, — ая, — ое (спец.). Признаваемый законом, соответствующий закону. (Словарь Ожегова, Толковый словарь русского языка)

…

Применительно к политической легитимности известный английский политолог Дэвид Битэм (David Beetham) разработал «нормативную структуру политической легитимности»:

1. власть соответствует принятым или установленным в обществе правилам;

2. эти правила оправданы путём ссылки на веру, которую разделяют управляемые и управляющие;

3. имеются доказательства согласия на существующие отношения власти.

Легитимность — первоначально то же, что и законность. В политологии — признание власти населением. Легальный — законный, соответствующий правовым нормам (закону или подзаконным актам).

Обратите внимание — толкование легитимности в словаре Ожегова кардинально отличается от более позднего толкования Битэма, и это неспроста. Согласно современному пониманию, у Ожегова под термином «легитимность» понимается законность, другое понятие. Легитимность же — это не столько действие закона и соответствие закону, сколько активное согласие населения с законом. Эта разница скорее всего обусловлена тем, что в британской политической культуре за народом признавалось право восстания против тиранической власти — в России такое право никогда не признавалось.

Еще задолго до Ожегова и Битэма о легитимности писал Николо Макиавелли, определяя ее как особый тип активного политического согласия, которое император обязан постоянно завоевывать и удерживать, если он хочет оставаться императором.

Так вот — Николай II потерял трон, а потом и жизнь, потому что его власть полностью утратила легитимность. Но утратила она ее во многом по его вине — так как Николай II не выполнял той работы, о которой писал Макиавелли. В этом смысле интересно сравнить его с кайзером Вильгельмом. Вильгельм — был вынужден царствовать в условиях парламентаризма, как и в России после законов 17 октября. Но при этом его власть была более прочной, ее называли полусамодержавной, так как он имел политическую позицию и отстаивал ее, вступал в соглашения с партиями и активно поддерживал их, активно участвовал в борьбе за пост канцлера, проталкивая на него нужные ему кандидатуры, активно участвовал в политическом торге в Рейхстаге, проводя через него нужные ему законы (например, закон о флоте) и небезуспешно. Николай II после 17 октября не последовал примеру Вильгельма, он не стал политическим лидером и выразителем взглядов какой-либо части населения, не создал промонархическую партию и не участвовал активно в деятельности правых, хотя поддерживал их, в том числе деньгами (как обычный человек), не произносил политических речей и не появлялся в Думе иначе как при ее открытии чтобы поприветствовать депутатов и произнести традиционную речь. Он вообще испытывал отвращение к публичной политике. Поэтому Николай II оказывался все более и более уязвимым к политической критике, и терял все больше и больше сторонников, пока не потерял всех. Он не боролся.

Попробуем проследить за динамикой потери политических сторонников царской властью.

— национальные меньшинства — Николай II потерял одними из первых, ввиду одобренной и проводимой от его имени политики форсированной русификации. Она была ошибкой и привела к появлению целого сонма национальных движений, требующих самоопределения вплоть до отделения. Эти национальные движения «отгрызали» наиболее ценный правый электорат. Например, в Финляндии получилось так, что против монархии были и левые и правые — правые требовали самоопределения, а левые — республиканского правления, а то и революции.