Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

Тогда 14-летний Владимир по приказу отца укрылся там и от победоносных половцев и от разгневанных киевлян.

Определение даты первого пребывания Владимира Мономаха в Ростовской земле дает основание считать, что земля эта в 60-х годах XI в. принадлежала отцу Мономаха Всеволоду Ярославичу, получившему ее во владение, по-видимому, в 1054 г., после смерти своего отца.

Известный летописный рассказ о пребывании Яна Вышатича на Белоозере и восстании смердов в Ростовском Поволжье также датируется учеными по-разному. Обычно принято относить сам рассказ и описанные в нем события к 1071 г., т. е. к тому году, под которым рассказ помещен в летописях, или ко времени, близкому 1071 г. [302] Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси XI–XIII вв. М., 1955, с. 114; Воронин Н.Н . Зодчество Северо-Восточной Руси XII–XV веков. М., 1961, т. 1, с. 24, 25; Карамзин Н.М. История государства Российского / Изд. И. Эйнерлинга. СПб., 1842, кн.1, т. 2, стб. 54; Приселков М.Д. Киевское государство второй половины Х в. по византийским источникам. — Учен. зап. ЛГУ. Сер. ист. наук, 1941, вып. 8, с. 237 (70-е годы XI в.). Однако летописная статья 1071 г., восходящая к Начальному своду конца XI в. [303] Шахматов А.А. Повесть Временных лет…, с. 221–230. , явно искусственно объединяет известия не только разного происхождения, но, по-видимому, и разных годов. Под 1071 г. читаются следующие друг за другом четыре рассказа о волхвах, действовавших в Киеве, Поволжье, среди чуди и в Новгороде. Начинаются они с весьма неопределенного указания на время событий: «в сиа же времена…», «и бывши единою скудости в Ростовьстѣи области…», «в си бо времена и в лѣта…», «сице бѣ волхвъ въсталъ при Глѣбѣ в Новѣгородѣ…» [304] НПЛ, с. 191, 192, 195, 196; ПСРЛ, т. 1, стб. 174, 175, 179, 180; т. 2, стб. 164, 168, 170. .

Уточнить их датировку в свое время пытался А.А. Шахматов. Основываясь на сходных выражениях «в сиа же времена» и «в се же время», которые встречаются как в статье 1071 г., так и в более ранней летописной статье 1065 г., и сопоставив прорицание киевского волхва, что на пятое лето Русская земля станет на Греческой, с угрозой киевлян в 1069 г. уйти «въ Гречьску землю», А.А. Шахматов сделал вывод, что все рассказы о волхвах читались первоначально не под 1071 г., а под 1065 г. Но почему впоследствии они попали в статью 1071 г., оставалось ему неясным [305] Шахматов А.А. Разыскания…, с. 456–457. На с. 457, строка 4 сверху, опечатка: вместо «под 6575-м» надо читать «под 6573-м». . Хотя изложенная точка зрения А.А. Шахматова нашла позднее своих сторонников [306] К ней, в частности, присоединился М.Д.Приселков ( Приселков М.Д. Очерки по перковно-политической истории Киевской Руси X–XII вв. СПб., 1913, с. 122). Под влиянием соображений А.А. Шахматова Б.Д. Греков относил поездку Яна Вышатича на Белоозеро к концу 60- началу 70-х годов XI в. ( Греков Б.Д. Указ. соч., с. 265). , ее обоснование не может считаться убедительным. Прежде всего необходимо отметить противоречие в аргументации самого А.А. Шахматова. Относя все рассказы о волхвах к 1065 г., ученый в то же время считал, что Ян Вышатич, ездивший на Белоозеро «от Святослава», мог перейти на службу к этому князю только в 1068 или 1069 г. [307] Шахматов А.А . Разыскания…, с. 456. Сходство выражений «в сиа же времена» и «в се же время» никак не может говорить о том, что рассказы, в которых встречаются эти выражения, первоначально читались под одним годом. Второй аргумент А.А. Шахматова весьма остроумен. Прорицанием волхва он объяснил не совсем ясную угрозу киевлян в 1069 г. уйти в Греческую землю. По его мнению, «киевляне вспомнили в 1069 году о пророчестве волхва, предсказавшего, что на пятое лето Русская земля станет на Греческой, и начали подумывать о том, что им придется последовать этому пророчеству» [308] Там же, с. 457. . Однако угроза киевлян объясняется не воспоминанием о проречении волхва, а реальной ситуацией, сложившейся в Киеве в то время. Киевляне не без основания опасались возмездия со стороны Изяслава Ярославича, которого они изгнали осенью 1068 г. и который весной 1069 г. вместе с Болеславом Польским шел на Киев, а потому готовились укрыться в византийских владениях от возможной расправы. Исследователи уже предполагали, что в Греческую землю хотели уйти киевские купцы, торговавшие с Византией [309] Мавродин В.В. Очерки истории Левобережной Украины. Л., 1940, с. 170–171. . Их активное участие в движении 1068 г. в настоящее время может считаться вполне доказанным [310] Алексеев Д.В. Полоцкая земля: Очерки истории северной Белоруссии в IX–XIII вв. М., 1966, с. 245–246. . Следовательно, угроза «ступим въ Гречьску землю» — это вовсе не плод литературного сочинительства, не воспоминание о словах волхва, а вполне конкретный факт, объясняемый обстановкой в Киеве в 1068–1069 гг. Падает, таким образом, и второй довод А.А. Шахматова в пользу датировки рассказов о волхвах 1065 г.

Очевидно, для определения времени событий, отраженных в этих рассказах, следует исходить из других данных.

В свое время А.А. Шахматов был удивлен, почему киевский боярин Ян Вышатич поступил на службу к князю Святославу Ярославичу, в 1071 г. занимавшему черниговский стол [311] Шахматов А.А. Разыскания…, с. 456. . Видимо, ему, как и последующим комментаторам рассказа о восстании волхвов в Ростовской земле, осталось неизвестным интересное соображение С.М. Соловьева. Считая, что Ян Вышатич проживал в Киеве постоянно, С.М. Соловьев датировал его поездку на Белоозеро временем княжения в Киеве Святослава [312] Соловьев С.М. Указ. соч., кн.1, т. 1/2, с. 693–694, примеч. 29. К такой датировке склонялся и А.Е. Пресняков ( Пресняков А.Е. Княжое право…, с. 210, примеч. 1). . Действительно, в Яне Вышатиче следует видеть того знатного киевлянина Иоанна, о котором столь подробно повествует Нестор в Житии Феодосия [313] Так считали еще составители печатного Патерика 1661 г. (Патерик, или Отечник Печерский. Киев, 1661, л. 91об.), а следом за ними и Н.М. Карамзин ( Карамзин Н.М. Указ. соч., кн.1, т. 2, стб. 53). М.Д.Приселков начинает биографию Яна Вышатича с поездки на Белоозеро, о которой говорится в летописи под 1071 г., а потому считает его черниговским боярином, мало известным в Киеве ( Приселков М.Д. История русского летописания XI–XV вв. Л., 1940, с. 18–19). Вывод М.Д. Приселкова принимает М.Н. Тихомиров ( Тихомиров М.Н . Крестьянские и городские восстания…, с. 115). . Согласно Нестору, Иоанн был отцом Варлаама, постриженника Киево-Печерского монастыря, впоследствии игумена монастыря св. Дмитрия [314] Успенский сборник XII–XIII вв. М., 1971, с. 83, 84, 86, 95. . Пострижение Варлаама А.А. Шахматов весьма обоснованно датирует 19 ноября 1060 г. [315] Шахматов А.А . Разыскания…, с. 434–435. Оно падает на время первого княжения в Киеве Изяслава Ярославича (весна 1054 г. — 15 сентября 1068 г.) [316] Изяслав наследовал Ярославу Мудрому, умершему 20 февраля 1054 г. (НПЛ, с. 182; ПСРЛ, т. 1, стб. 162; т. 2, стб. 150). После Киевского восстания 1068 г. Изяслав бежал в Польшу (НПЛ, с. 189; ПСРЛ, т. 1, стб. 171; т. 2, стб. 161). . Отец Варлаама Иоанн, по выражению Нестора, уже в то время «бѣ прьвыи оу князя въ болярѣхъ» [317] Успенский сборник XII–XIII вв., с. 83. . Впоследствии у Иоанна сложились хорошие отношения с Печерским монастырем и его игуменом Феодосием [318] Там же, с. 85. .