Вадим Каргалов - На степной границе. Оборона «крымской украины» Русского государства в первой половине XVI столетия

22 июня «пригнал с Тулы гонец от князя Григория Темкина, что сам царь пришел и приступает к Туле, и иные многие люди воюют, а наряд с ними многий и многие янычары турецкие». Обстановка окончательно прояснилась: крымский хан Девлет-Гирей направлял удар на Тулу; следом за передовым семитысячным отрядом крымского войска к городу подступили основные силы с осадной артиллерией. В стремлении хана прежде всего взять Тулу не было ничего удивительного. Тульская крепость являлась центром оборонительной линии Русского государства южнее реки Оки. От Тулы вел прямой путь «к берегу».

Дальнейшие события показали явное стремление Ивана IV к активным действиям, к «прямому бою» с крымским ханом. «Большого полка воевода Иван Федорович Мстиславский и левой руки воеводы» получили приказ «реку Оку перевозиться», а сам великий князь с «царским полком» двинулся к Кашире, откуда начинался прямой путь к Туле. С ним находились «бояре его, и жильцы, и выборные дети боярские, а в полках новгородские люди». Под Каширой были заранее приготовлены «перевозы на Оке», а воевода «Мстиславский с товарищами уже перевезлися через реку», чтобы прикрыть переправу главных сил.

В Кашире великому князю стали известны подробности боев под Тулой. «Июня в 22 день, в среду, на первом часу дня (около 4 часов утра по современному счету времени. — В. К .) пришел царь к городу к Туле со всеми людьми и с нарядом да приступал день весь и из пушек бил по городу, и огненными ядрами и стрелами стрелял на город. И во многих местах в городе дворы загорелись, и в ту пору царь велел янычарам турецкого султана приступать многим людям. Воевода же великого князя Григорий Иванович Темкин и немногие люди с ним, потому что хан безвестно пришел к Туле», все же сумели отбить штурм. Горожане огонь в городе погасили и «с нечестивыми бились, и от города отбили».

Утром 23 июня крымский хан хотел повторить штурм. «Видя людей немногих в городе, велел к городу приступать с пушками и с пищалями». Но русские полки, спешившие на помощь осажденной Туле, были уже близко. Защитники города, «увидев с городских стен пыль великую, восходящую до неба, от великого князя людей», предприняли смелую вылазку. «Вышли из города не только воеводы и воины, но и все мужчины и женщины, восприемшие мужскую храбрость, и младые дети, и многих татар под городом побили и царского шурина убили князя Камбирдея, и наряд пушечный, ядра, стрелы и зелье многое, на разоренье градное привезенное, взяли православные». К тому же хан уже получил известие, что «царь православный приближается». И «Девлет-Гирей крымский побежал от города с великим срамом, а городу не успел ничего, и на поле побежал, потому что было близко поле от города Тулы».

Необходимо отметить, что татары ошиблись, приняв приближавшиеся к Туле русские отряды за главные силы великого князя Ивана IV: тот еще Оку не перешел и «у Каширы стал ночевать». К городу же, наведя страх на татарский лагерь, подступали «с Прони воевода князь Михайло Репнин, а с Михайлова города Федор Салтыков». Сам хан Девлет-Гирей «побежал за три часа до них», оставив на произвол судьбы своих людей, которые разошлись «в загоны» для ограбления окрестностей Тулы. На них и ударили русские воеводы, «побили многих людей и многих живых поймали, и полон многий отполонили». Отступление крымского войска было поспешным, Девлет-Гирей даже «телеги пометал и верблюдов много порезал, а иных живых бросил». 1 июля все «воеводы к государю на Коломну с тульского дела пришли и сказали государю, что царь пошел невозвратным путем, а станичники за ним поехали многие, и которые станичники приезжают, те сказывают, что царь великим спехом идет, верст по 60 и по 70 на день, и коней бросает много» [227] ПСРЛ, т. 13, стр, 187–191. . Так повествует о нашествии «царя» Девлет-Гирея Никоновская летопись.

В летописном рассказе обращает на себя внимание кажущаяся легкость, с какой русские отбили огромное войско крымского хана от Тулы: достаточно было смелой вылазки и известий о приближении воевод, чтобы хан в панике бежал. Но летописец давал убедительное объяснение такому развертыванию событий. Оказывается, Девлет-Гирей решился на большой поход только потому, что «сказали ему в Крыму, что царь и великий князь со всеми людьми в Казани». Когда же Девлет-Гирей, находясь уже «близко от Рязани», убедился в ложности этих сведений, он «хотел оттуда возвратиться в Крым». Однако по настоянию «царевичей» и мурз, не желавших уходить без добычи, хан все же совершил набег на Тулу, потому что «град Тула на поле, а от Коломны за великими лесами», т. е. ждать быстрого подхода великокняжеского войска не приходилось [228] Там же, стр. 190. . В действительности же русские воеводы, хоть и с малыми силами, успели на помощь Туле на следующий день после начала осады.

Примерно так же объяснял внезапное отступление крымского хана князь Андрей Курбский в своей «Истории о великом князе Московском». Кстати, он приводил интересные подробности войны на «украине», упущенные официальным летописцем. Крымский хан, решившись на поход, «истинно надеялся», что великий князь «уже на Казань пошел». Однако Иван IV в связи с крымской опасностью «на Казань хождение на малое время отложил» и «с большой частью войска стал на Оке-реке». Узнав об этом, хан «тогда возвратился и облег место великое мурованное Тулу». За Оку были посланы «легкие воеводы», которым поручалось не только собирать «вести», о противнике, но и мешать татарским «загонщикам» захватывать добычу и пленников. «Нас послали тогда с другими, — вспоминал князь Курбский, — о хане выведывать и земли от загонов оборонять, а было с нами тогда войска пятнадцать тысяч». Этот отряд и подоспел на помощь осажденной Туле. «Стража татарская» сообщила хану «о множестве войска христианского», и тот, подумав, что «сам князь великий пришел со всем своим войском», «от града утече в поле дикое». Во время переправы через пограничные реки хан «пушки некоторые и кули потопил, и порох, и верблюдов». Курбский специально отметил, что крымский хан, отступая, «войско в войне оставил», не дожидаясь возвращения к главным силам. Большинство татарских «загонщиков» погибло. Во время похода великого князя Ивана IV на Казань легкие воеводы прикрывали правый фланг русского войска со стороны степей. Их послали с тринадцатитысячным отрядом «через Рязанскую землю, а потом через Мещерскую. Легкие воеводы заслонили его тем войском от заволжских татар» [229] А. М. Курбский . История о великом князе Московском. СПб., 1919, стр. 15–17. .

Подводя итоги военным действиям на «крымской украине» в 40-х годах, можно сделать вывод о существовании здесь достаточно надежной системы обороны как по «берегу» Оки, так и южнее ее, на линии «городов от ноля». Крымские набеги успешно отражались, до Оки крымцы вообще доходили только один раз, во время нашествия 1541 г. Позднее даже во время крупных вторжений они не проникали дальше Тулы, Зарайска и Рязани. Чисто оборонительная тактика, которой придерживались московские воеводы, объяснялась постоянным отвлечением значительных военных сил для борьбы с Казанским ханством. Решительная война с Крымом была делом будущего. Первоочередными для Русского государства в это время оставались «казанские дела».