Виталий Познахирев - Турецкие генералы и адмиралы в русском плену (XVIII - XX вв.)

• Маршал Вассиф Мегмет-паша [64] и дивизионный генерал Али-паша [63] предназначались к интернированию, соответственно, в Москву и Ярославль. Однако по их личным просьбам и состоянию здоровья оба были оставлены в Тифлисе [38].

• Дивизионный генерал оттоманской армии и, одновременно, генерал-майор английской армии Вильям Вильямс (Уильям Уильямс), фактически возглавлявший оборону кр. Карс в 1855 г. и оказавшийся в русском плену вместе со всем ее гарнизоном, в данный перечень не включен, поскольку являлся подданным Британской империи, а не Османской.

В обобщенном виде количественные и качественные характеристики плененного генералитета представлены в Таблице 2. В сочетании с данными предыдущей Таблицы 1 они говорят, как представляется, о нижеследующем:

1. Основная масса османских военачальников была пленена на пике вооруженного противостояния между Россией и Портой (конец XVIII — конец XIX вв.), а вернее в ходе Русско-турецких войн 1787–1791 гг., 1806–1812 гг., 1828–1829 гг. и, особенно, 1877–1878 гг. (стр. 1.1. Таблицы 2).

2. Наибольшее число генералов (31 чел.) оказалось в российском плену в ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., а наименьшее (1 чел.) — в период Великой войны (стр. 1.1. Таблицы 2). Этот, несколько парадоксальный на первый взгляд, факт свидетельствует как о второстепенном значении Кавказского фронта Первой мировой войны, так и о том, что в 1914–1918 гг. турецкая армия, как правило, умело избегала окружений.

3. Наиболее масштабные случаи единовременного пленения османских военачальников имели место при сдаче Плевны 28 ноября 1877 г. (10 чел.) и Карса 16 ноября 1855 г. (9 чел.), а также в итоге Авлияр-Аладжинского сражения 3 октября 1877 г. (7 чел.) и сражения близ д. Слободзея 31 декабря 1811 г. (6 чел.), что, в совокупности, составило 32 человека (стр. 38–43, 64–72, 7 6–8 2 и 90–99 Таблицы 1). Таким образом, почти каждый третий паша оказался в русском плену в результате лишь одного из четырех перечисленных эпизодов.

4. Без малого 2/3 турецких генералов (62,5 %) были пленены в пределах Балканского ТВД (стр. 4.1. Таблицы 2), что указывает на первостепенное значение этого театра войны в ходе русско-турецкого вооруженного противостояния. Вместе с тем, с конца первой трети XIX столетия значение Кавказского ТВД стало резко возрастать, и начиная с 1828 г. здесь было взято в плен в общей сложности 33 генерала противника, тогда как на Балканском ТВД только 27 (гр. 7 -10 стр. 4.1. и 4.2. Таблицы 2).

5. Тот факт, что большая часть османских военачальников (60,6 %) оказалась в русском плену в итоге борьбы за крепость или укрепленный пункт (стр. 5.1. Таблицы 2), говорит о том, что в противостоянии с Россией Порта длительное время делала ставку на оборону, опирающуюся на систему крепостей. Вместе с тем, на рубеже XVIII–XIX вв. османы явно пытались переломить эту бесперспективную для себя тенденцию и перейти к активным действиям в поле, что, впрочем, не принесло им успеха (см. гр. 5 и 6 стр. 5.2. Таблицы 2). Возврат к прежней стратегии в 1828–1829 гг. обнажил низкий уровень управления оттоманской армией, выразившийся в резком росте числа пашей, не сумевших (а то и просто оказавшихся неспособными) организовать сопротивление противнику (гр. 7 стр. 6.3. Таблицы 2).

Таблица 2

Классификация пленных турецких генералов и адмиралов по отдельным признакам [39]

6. В морских сражениях было пленено лишь три османских военачальника или 2,9 % от их общего числа (стр. 5.3. Таблицы 2). Это служит лишним подтверждением тому, что исход русско-турецкого вооруженного противостояния решался на суше, а не на море.