Виталий Познахирев - Оттоманские военнопленные в России в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

б) Установление для больных, по возможности, особой диеты (белый хлеб, рисовый суп с бараниной, каша на молоке и т. п.).

в) Регулярная дезинфекция занимаемых турками помещений.

г) Уничтожение постельных принадлежностей и предметов обмундирования умерших от инфекционных болезней.

д) Погребение турок в просмоленных гробах, с соблюдением всех принятых в России санитарно-гигиенических норм [401].

4. Контроль за реализацией мер в сфере обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия военнопленных и гражданского населения осуществляли, преимущественно, члены комиссии С. П. Голицына, а также отдельные представители ГВМУ и медицинского департамента МВД.

Правда, перечисленные выше меры реализовывались далеко не всегда успешно, в т. ч. и в части, касающейся тщательного освидетельствования пленников на промежуточных станциях. К примеру, в партии турок, прибывших 9 марта 1878 г. на ст. Орел, было сразу же выявлено 34 больных тифом — факт, явно свидетельствующий о том, что двумя часами ранее, в Курске, этих людей вообще никто не осматривал [402]. Немало серьезных претензий высказывалось врачами и в отношении порядка погребения османов.

Пункт 15 Приказа Смоленского уездного воинского начальника от 18 мая 1878 г. № 138 о смерти в лазарете российских и турецких нижних чинов (ГАСО. Ф. 86. Оп. 1. Д. 16. Л. 486)

Однако самые большие трудности вызывал наем домов для инфекционных больных, особенно, в уездных центрах. Последнее было связано с тем, что:

— аренда помещений для такой цели «Положением» вообще не предусматривалась;

— к концу 1877 г. во внутренних регионах России едва ли не все подходящие здания уже давно были заняты под казармы резервных и местных войск, а равно военнопленных;

— домовладельцы категорически отказывались предоставлять свои помещения для носителей опасных инфекций, тем более — турок [403].

Другими словами, больных приходилось госпитализировать в тех домах, которые только удавалось арендовать, т. е. в полузаброшенных, сырых, тесных, до середины зимы нетопленных и, как правило, требующих ремонта.

Стремясь найти приемлемый выход из сложившейся ситуации, отдельные регионы тогда же выступили с инициативой вывозить османов в пригородные селения и размещать их там в подходящих зданиях барачного типа. И хотя сам по себе этот замысел не вызывал ни у кого серьезных возражений, реализовать его удалось лишь единожды (в феврале 1878 г. в с. Коренная пустынь Курской губернии открылся первый и последний «загородный» госпиталь на 236 коек для страдающих тифом пленников) [404].

Однако, как бы то ни было, уже к апрелю 1878 г. эпидемия тифа среди турок пошла на спад, а начиная с июня отмечались лишь отдельные случаи диагностирования у пленных этой болезни. Не менее важным мы считаем и то, что «турецкий тиф» не оказал серьезного влияния на санитарно-эпидемиологическую ситуацию в российских регионах (см. Таблицу 28).

Завершая краткий анализ рассматриваемых вопросов, считаем необходимым добавить к сказанному, что в пределах Российской империи захоронение военнопленных производилось на местных мусульманских кладбищах (Саратов), иногда близ еврейских кладбищ (Тверь), но значительно чаще — просто на пустырях, в 1–3 км от населенных пунктов (Венден, Калуга, Рыбинск, Рязань и др.). Последнее диктовалось, главным образом, необходимостью борьбы с распространением инфекционных болезней. Отчасти, оно было связано и с тем, что во многих русских городках, как, например, в Луге или Шуе, власти никогда ранее не сталкивались со смертью магометан и просто не знали, как им следует в таких случаях поступать [405].

Средства на погребение военнопленных отпускались казной в тех же объемах, что и для соответствующих чинов российского военного ведомства (в частности, для офицеров всех категорий эта сумма составляла 15 руб.). Примерно то же можно сказать и в отношении порядка совершения погребального обряда, хотя здесь могли иметь место и некоторые нюансы. Например, похоронный кортеж скоропостижно скончавшегося в Кишиневе 21 декабря 1877 г. бригадного генерала Омера-паши сопровождало подразделение местного батальона. А вот просьбу турок о предоставлении оркестра Бессарабский губернский воинский начальник категорическим отклонил, очевидно, опасаясь волнений среди тысяч военнопленных, которые в те дни непрерывным потоком следовали через Кишинев в глубь России [406].

Таблица 28

Влияние эпидемии тифа среди военнопленных на заболеваемость тифом населения внутренних регионов России (по отчетам губернаторов за 1878 г.) [407]

* В таблицу включены только те регионы, в которых были зафиксированы наиболее серьезные вспышки тифа среди военнопленных.

Циркулярное письмо Директора департамента полиции губернаторам от 7 марта 1878 г. об источниках финансирования процедуры погребения умерших военнопленных. (ГАКО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 2346. Л. 46)

Поскольку в ходе войны Петербург и Стамбул традиционно не заключили двухстороннего соглашения о размене пленными (и вообще не вели на сей счет никаких переговоров), то до начала общей (т. е. послевоенной) репатриации Россия, столь же традиционно, освобождала турецких военнослужащих лишь эпизодически и исключительно в одностороннем порядке .

Если говорить конкретнее, то речь идет о предоставлении свободы лицам следующих категорий: