Илья Сидорчук - Пагубные страсти населения Петрограда–Ленинграда в 1920-е годы. Обаяние порока

При этом не стоит забывать, что многие вставали на этот путь в поисках развлечений и легких денег. Среди проституток был процент тех, для которых их работа в то же время и форма досуга, а нэп — возможность «сладкой и веселой» жизни. Один из ведущих специалистов в этом вопросе, работавший в Петрограде, А.А. Жижиленко указывал: «Конечно, главным обстоятельством, предрасполагающим женщин к проституции, является нужда, так что и здесь мы встречаемся со всемогуществом экономического фактора, но нельзя думать, что нужда является единственным стимулом к проституции. Погоня за удовольствиями и стремление к легкой, нетрудовой, разгульной жизни толкает на путь проституции и таких женщин, которые вовсе не находятся в тяжелом экономическом положении» [259] Жижиленко А.А. Преступность и ее факторы. Пг., 1922. С. 46. .

В книге «Снега» Борис Пильняк приводит диалог героя с одной из таких:

«— Я ее люблю, и у меня от нее дочь.

— Ну да. А мы любим без детей… мы встаем не утром, а днем, и днем скучаем, чтобы веселиться ночью, когда вы разумно спите, — крикнула Ксения Ипполитовна. — Мы „гейши фонарных свечений“, — помните у Анненского? Ночью мы сидим в ресторане, пьем вино и слушаем ночное кабарэ. Любим без детей. А вы? — вы живете разумно, правдивою жизнью, ищете правду. что же!? — правда!.. — крикнула зло, насмешливо» [260] Пильняк Б. Снега. .

Такой же оказалась простая советская девушка Мария из рассказа А.Н. Толстого «Случай на Бассейной улице». Она полюбила красивую жизнь, а путь к ней лежал только через объятия нэпмана:

«Пять раз Мери смотрела фильму „Великосветские бандиты“.

С каждым разом (приходя в кино, где ее ждал Михаил) Мери становилась все шикарнее. Обрезала юбку на полтора вершка выше колен, завела шляпку кирпичного цвета, шелковые чулки. Михаил боялся даже смотреть на нее, мрачнел с каждым разом.

— Мери, как же это: опять новые туфли?

— Немного жмут, знаешь, прямо беда…

— Ради бога, не мучай… Кто тебе делает подарки?

— Безусловно это не твое дело… Будь доволен и тем, что мной обладаешь.

— Миша, ты меня, главное, не ревнуй, — говорила теперь Мери, — если я бываю с мужчинами, то это для нашей общей выгоды. А люблю я одного тебя. И мы уедем, уедем в Париж» [261] Толстой А.Н. Случай на Бассейной улице. .

Именно такие становились временными спутницами растратчиков, сбегающих от семей на юг или кутящих в кабинетах ресторанов. Конечно, многих из них скорее можно отнести к «содержанкам», но граница между проституткой и женщиной на содержании у богатого мужчины в глазах обывателя достаточно зыбкая, особенно если к пренебрежению добавляется зависть. Кроме того, для знающей себе цену проститутки с годами неизбежно наступал сезон распродаж, она становилась дешевле, и дорогие рестораны сменялись грязной панелью. Везло далеко не всем, и распространенным итогом жизни содержанки становились венерические болезни.

Посетители гостиницы «Европейская» в отдельном кабинете ночного ресторана. 1924 г. (ЦГАКФФД СПб. Гр. 5660)

Сифилис и гонорея были, видимо, даже более важной причиной внимания к проблеме проституции, чем борьба за нравственность. Значительная, если не большая часть статей в профессиональных медицинских журналах 1920-х гг. посвящены именно им, и проституция объявлялась важнейшей причиной их распространения. Судьба деревенской девушки, ставшей проституткой и сгинувшей в большом городе, отражена в следующих песенных строках:

О том, что корыстным барышням скорее грозил сифилис, нежели богатство, сообщали даже комиксы на страницах рабочих газет. Например, на страницах «Листка рабкора» в 1925 г. опубликовали иллюстрированное стихотворение, посвященное работнице, которая ради дорогих нарядов продается богачу:

Богатый нэпман заражает Марусю сифилисом, и на картинке мы видим девушку с отвалившимся от болезни носом.

А на последней картинке изображен рабочий, выступающий на сцене и показывающий зрителям надпись на плакате: «Проституция — наследство буржуазии. Она унижает человеческое достоинство, отравляет душу и разрушает тело» [263] Листок рабкора «Ленинградской правды». 1925. 24 янв. № 4. С. 2. .

Особо страстные публицисты описывали целые районы города как места, буквально пропитанные миазмами сифилиса:

Листок рабкора. 1925. 24 января. С. 2

«Вот у нас сейчас слово „сифилис“ получило право гражданства. Никого оно не шокирует и — как слово — не пугает.

Но мало — знать слово.

Надо еще понять, что за ним скрыто.

Надо знать, что сифилис — это — Лиговка, это — „Невский — ночью“, это — кабак, это — номера, торгующие под вывеской „гостиница“ приютом для свиданий…

Диспансер? Очень хорошо.

Но в нескольких шагах от него по панели разгуливает — „Дурная болезнь“.

Вон она идет, постукивая каблучками с зараженной папироской в накрашенных губах…

Прямо с этой панели можете ехать в диспансер.

На трамвае. За 7 копеек. Одна станция.

Ах, эта страшная панель, хранящая в себе источник заразы!

Когда профессора Н.И. Пирогова спросили:

— Как бороться с распространением сифилиса?

Он указал на трактир, мимо которого проходил со своим собеседником:

— Закройте этот „Дунай“!

На какой-то лекции врач-лектор высказал парадоксальное предложение:

— Если вдруг переловить ночью всех прохожих в районе Лиговки и пр. 25 Октября и переосвидетельствовать их, то сифилитиков окажется 90 %!

Девяносто — не девяносто.

Но — много.

Трактир „Дунай“ — чайнушки, пивнушки, кафе, номера — питает этот страшный процент.

И сама собой рождается формула:

— „Панель = пивная + чайная + номера = проституция = сифилис“…» [264] Гард Э. «Дурная болезнь» // Красная газета. Вечерний выпуск. 1925. 20 февр. № 43. С. 4. .