Илья Сидорчук - Пагубные страсти населения Петрограда–Ленинграда в 1920-е годы. Обаяние порока

В.М. Бехтерева попросили дать заключение по этому делу. По его собственным словам, «конечно, оно было дано в пользу прекращения дела, ибо ни совращения, ни пропаганды гомосексуализма в этом случае установить было нельзя» [287] Бехтерев В.М. О половом извращении, как особой установке половых рефлексов // Половой вопрос в школе и в жизни / под ред. И.С. Симонова. Л, 1925. С. 166. См. также: Протопопов В.П. Современное состояние вопроса о сущности и происхождении гомосексуализма // Научная медицина. Сб. № 10. Пг., 1922. С. 171. .

Весьма интересной является приводимая ученым информация о количестве мужчин-гомосексуалистов в городе: «Что касается общего числа гомосексуалистов, то, как мы видели по показаниям одного из участников педерастических собраний, в Петрограде в то время насчитывалось свыше одной тысячи человек мужчин „педерастов“, по д-ру же Мишутскому, служившему в то время в угрозыске и специально исследовавшему гомосексуализм, в Петрограде общее число гомосексуалистов достигало до 3000 человек. Не следует при этом упускать из виду, что арест клуба педерастов относится к тому времени, когда в Петрограде насчитывалось всего около 600–700 тысяч населения и притом в нем было большое (до 2/ 3) преобладание женского элемента над мужским. Следовательно, рассчитывая, примерно, на 250 тысяч мужского населения гомосексуалистов тогда приходилось по минимальному расчету приблизительно 1 на 250 здоровых жителей мужского населения. Если же принять во внимание только одно взрослое мужское население, то эта пропорция должна еще значительно возрасти. Отсюда ясно, что гомосексуализм в мужском обществе представляет собою большое распространение и во всяком случае уже в силу этого заслуживает большого внимания» [288] Бехтерев В.М. О половом извращении, как особой установке половых рефлексов // Половой вопрос в школе и в жизни / под ред. И.С. Симонова. Л, 1925. С. 166. См. также: Протопопов В.П. Современное состояние вопроса о сущности и происхождении гомосексуализма // Научная медицина. Сб. № 10. Пг., 1922. С. 171.. .

Это далеко не единственная вечеринка, хотя в свободе их устройства гомосексуалисты 1920-х гг. были более ограничены. Тем не менее, упоминания о таких собраниях можно встретить и в последующие периоды. Переодевания, танцы, пародии на свадьбу, алкоголь были их типичным содержанием. Иногда участникам удавалось арендовать кабаре или залы для культурных мероприятий [289] Хили Д. Гомосексуальное влечение в революционной России. С. 64. .

При изучении гомосексуальной культуры Петрограда-Ленинграда исследователь сталкивается со сравнительно немногочисленным количеством источников по теме. Уголовного преследования «педерастов» не было, случаи мужеложства практически не описывались в прессе, не обсуждались на партсобраниях. В 2016 г. опубликована статья исследовательницы И. Ролдугиной, в которой она изучила письма советских гомосексуалов второй половины 1920-х гг. [290] Ролдугина И. Раннесоветские гомосексуалы от первого лица // Ab Imperio. 2016. № 2. . И в этом ей опять помог В.М. Бехтерев, которому эти письма со своеобразными исповедями адресовались, они позволяют дополнить описание их жизни в городе.

Одно из писем, написанное около 1925 г., было от человека, родившегося в 1885 г. в простой крестьянской семье в далекой Сибири. Его имя, Ника Семенович Поляков, мы знаем потому, что его арестовали в 1933 г., когда мужеложство вновь стало караться законом. Тогда же арестовали и его партнера— Степана Антоновича Минина. С 1910 по 1914 г. Поляков жил в Москве, «работал на пишущей машинке». Затем уехал в Германию с целью получить работу и выучить язык, но накануне войны арестован и до 1918 г. просидел в тюрьме. После возвращения вступил в ряды Красной армии, участвовал в Гражданской войне. Вот как он описывает это непростое время: «Как на нас отразилась революция в половой жизни. Половая деятельность у нас почти совершенно замерла. В особенности у меня, так как я более умеренного темперамента. Мы по целыми месяцами не вступали в половую связь. Все время я был поглощен работой в штабе, и, придя домой, я старался отдохнуть. Так же отмерло все желание к увеселительным местам. Я не посещал театров и кино. Все мое внимание было поглощено только работой. Такое состояние продолжалось до 1922 г. Это явление удивительно еще и потому, что в штабе было очень много хороших ребят, с которыми я при теперешнем положении мог бы легко вступить в половую связь, тем более что с их стороны на это было много поводов. Ребята все были молодые, женщин при штабе нельзя было держать, а посторонние, порядочные женщины сторонились красных.

Им приходилось удовлетворять себя или же онанизмом, или между собою. Эти случаи были» [291] Ролдугина И. Раннесоветские гомосексуалы от первого лица // Ab Imperio. 2016. № 2. С. 221. .

С 1923 по 1925 г. Поляков проживал в Одессе, работал в Обществе содействия жертвам интервенции, с 1925 по 1927 г. работал в Ленинградском отделении государственного издательства (Ленгиз) в качестве машиниста на пишущей машинке, с 1927 г. — на разных предприятиях города в качестве машиниста.

По его признанию, общественное осуждение и неприятие гомосексуальных отношений обществом приводило к тому, что среди них была очень развита взаимная поддержка: «Между нами вообще существует тесная связь и поддержка друг другу» [292] Там же. С. 224. . В частности, когда он жил в Одессе, они помогли устроиться в городе одному крестьянину «из своих».

Но даже в крупных городах, несмотря на либерализацию законодательства, гомосексуалисты могли преследоваться. В этом смысле Ленинград и центральная Россия оставались чем-то вроде островка относительной свободы: «Из Одессы мы теперь массами бежим в центральную Россию, в частности в Ленинград, где законность более соблюдается и где судьи — люди с известным образованием и развитием, которые могут разобраться в половом вопросе». Из письма видно, что для Полякова его ориентация — подлинная трагедия, которая усиливается консервативными установками общества: «Неужели такое отношение будет продолжаться бесконечно, неужели здравый смысл не победит отжившие средневековые предрассудки? Неужели мы не достаточно наказаны природой?».

После ареста в 1933 г. на допросе его потребовали перечислить тех, с кем у него была связь. Он показал, что по прозвищам знает следующих: «„Евгения Павловна“, по национальности поляк, проживал на пр. 25 октября в доме при католической церкви, дом № 32 или 34, где он прислуживал, а теперь он прислуживает в православной церкви по улице Марата. <���…> До 1928 года я имел знакомых моряков, как-то: Захарова, Кузнецова, Филянова и др. Они служили на корабле „Октябрьская революция“» [293] Ролдугина И. Раннесоветские гомосексуалы от первого лица // Ab Imperio. 2016. № 2. С. 232. .