Александр Сидоров - По тундре, по железной дороге: И вновь звучат блатные песни!

Но одесский кичман удостоился всё-таки лишь мимолётного упоминания в известной блатной балладе. Лишь по строчке «низовой фольклор» посвятил и питерскому Литовскому тюремному замку (песня «По приютам я с детства скитался», где судья «укатал в Литовский» бедного бродяжку), разрушенному в марте 1917 года, или московской Краснопресненской пересыльной тюрьме, основанной в 1937 году («Идут на Север этапы новые», где «жиган» утром покидает Пресню и идёт этапом на Воркуту).

К сему можно добавить уголовный романс «Мы встретились с тобой на Арсенальной» — о петербургской женской тюрьме по Арсенальной улице, 9-11, построенной в её современном виде в 1909–1913 гг. по проекту архитектора Алексея Трамбицкого. А заодно и разбитную песенку, преимущественно известную в исполнении Аркадия Северного: «На Арсенальной улице я помню старый дом» — на этот раз о знаменитой питерской тюрьме «Кресты», возведённой почти одновременно с женской тюрьмой в 1884–1889 гг. по проекту всё того же А. Томишко на Арсенальной набережной, 7. Впрочем, по поводу обеих «арсенальных» песенок ряд исследователей высказывает сомнения: возможно, они — лишь более поздние стилизации под песенный «блат».

Так что полноценных произведений, посвящённых конкретным тюрьмам, в русском классическом блатном песенном фольклоре сегодня всего два — «Александровский централ» и «Таганка».

Отчего же именно Таганской тюрьме выпала «честь» остаться запечатлённой в песенной памяти уголовного мира? Попробуем разобраться.

Начнём с названия. Знаменитая ныне Таганка появилась в 1804 году по указу императора Александра I в Москве. Она была расположена на пересечении улицы Малые Каменщики и Новоспасского переулка на территории Таганской слободы, вблизи от Таганских ворот и одноименной площади, поэтому не удивительно, что и окрестили её на «таганский» лад. Но откуда произошло само слово «таганка» и что оно значит?

По одной из версий, слово «Таганка» происходит от тюрскского «таган». Как поясняет в своём «Толковом словаре» В. И. Даль, «таган (татарск.) — круглый или долгий железный обруч на ножках, под которым разводят огонь, ставя на него варево; треножник». «Толковый словарь иностранных слов» Л. П. Крысина даёт более подробное описание: «Металлический обруч на ножках, служащий подставкой для чугуна, котла при приготовлении пищи на открытом огне, а также сам такой котел на ножках». В «Толковом словаре» Д. Ушакова указывается, что обруч служит не только подставкой: «Треножник, козлы, к которым подвешивается котёл».

Ряд языковедов соотносят таган с турецким и крымско-татарским tygan — жаровня. Макс Фасмер в своём «Этимологическом словаре русского языка» указывает, что слово заимствовано татарами и турками из новогреческого языка, где оно означает сковороду или тигель. Профессор Эдуард Мурзаев тоже считает, что тюркское слово «таган» восходит к греческому «теганон» — сковорода с ручкой. Он также заявляет, что в географии под таганом разумеется гора либо холм, чему есть множество подтверждений в самых разных уголках России: например, селения Таганча в Киевской и Черкасской областях, Таган в Новосибирской области, гора Алтын-Таган на Алтае, город Таганрог в Ростовской области.

Треножник, сковорода или холм — любое из этих значений связано с Таганской слободой, ибо она действительно располагалась на Таганском холме (одном из семи, на коих столица зиждется): здесь с давних времён (не позднее XVI века) располагались ремесленники — таганных дел мастера. И до сих пор в нижней части герба Таганского района изображён котёл на подставке.

Но от проблем лингвистических вернёмся к тюремным. Хотя поначалу Таганка никакой тюрьмой не была. По статусу она считалась «рабочим домом» [14] Не путать с работным домом в Москве, который находился под ведением городского присутствия для разбора лиц, просящих милостыню. Там речь шла не о заключённых, а о призреваемых. . Рабочий дом формально тюрьмой не являлся. Это особо подчёркивает, например, Энциклопедический словарь Брокгауза — Эфрона в статье «Рабочие дома»: «Учреждением Р. и смирительных домов наряду с тюрьмой, арестантскими ротами, арестными домами и пр. (выделено мною. — А. С. ) уложение имело в виду достигнуть согласования характера каждого наказания не только с тяжестью, но и со свойствами преступного деяния». То есть в рабочем доме предполагались более мягкие условия содержания и обязательное обучение заключённых определённым специальностям, чтобы облегчить освобождённому социальную реабилитацию на свободе. С этой целью в Таганском рабочем доме действовали токарные, переплётные, слесарные, портновские мастерские, а также типография. Отбывание наказания в рабочем доме сопровождалось лишением всех прав и преимуществ и назначалось на время от двух месяцев до двух лет.

Правда, известный русский криминолог Николай Степанович Таганцев (его фамилия мистическим образом перекликается с темой нашего очерка) справедливо заметил в 1873 году, что на деле созданное законом разнообразие мест заключения на практике свелось «к полнейшему однообразию — один и тот же острог являлся, смотря по требованию, и тюрьмою, и рабочим, и смирительным домом». Указом от 21 апреля 1884 года рабочие дома упраздняются (уже в 1866 году в империи их существовало только три), Таганка же ещё раньше, к середине XIX века, получает статус губернской тюрьмы.

Подробно рассказывать о самой тюрьме можно (и нужно бы) — оно того стоит. Однако главное для нас всё же — история знаменитой песни о Таганке, рассмотренная через призму блатного музыкального фольклора.

Итак, отчего же арестантский мир воспел именно Таганку? Да, тюрьма знаменитая, сиживали здесь и меценат-миллионщик Савва Мамонтов, и философ Павел Флоренский, и писатель Леонид Андреев, и поэт Леонид Радин (в камере Таганской тюрьмы в 1897 году он даже сочинил революционный марш «Смело, товарищи, в ногу!»); среди заключённых числились известные большевики Леонид Красин, Анатолий Луначарский, Николай Бауман и др.

Мне, однако, куда интереснее персонажи иного рода. Например, узником Таганской тюрьмы был авантюрист Василий Трахтенберг. Википедия и другие источники утверждают, будто Василий Филиппович попал сюда в 1908 году за то, что продал французскому правительству несуществующие рудники (не то в Марокко, не то в Южной Африке) и именно в Таганке собрал уникальный даже по сегодняшним меркам словарь «Блатная музыка» («Жаргон тюрьмы»), который был опубликован в том же 1908 году. На самом деле история с рудниками сомнительна и покрыта мраком. Зато похождения Трахтенберга легко можно почерпнуть из скандальной периодики начала XX века. Известный пройдоха родом был из состоятельной купеческой семьи, учился в Императорской военно-медицинской академии, но образование не завершил: помешало пристрастие к карточной игре и лёгкой жизни. В 1900 году приговорён к месячному тюремному заключению, позднее — ещё к двум месяцам тюрьмы, а затем, судя по всему, список мест лишения свободы, которые поневоле посетил несостоявшийся лекарь, основательно пополнился. В этом легко убедиться, открыв словарь «Блатная музыка», изданный в 1908 году под редакцией и с предисловием известного языковеда, профессора Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ. Издание предваряется перечнем: «По материалам, собранным в пересыльных тюрьмах: Петербургской, Московской (“Бутырки”), Виленской, Варшавской, Невской и Одесской; в тюрьмах: в “Крестах”, в “Доме предварительного заключения”, в “Дерябинских казармах” (Петербург), в “Каменщиках” [15] Тогдашнее название Таганской тюрьмы. (Москва)».