Нэнси Сталкер - Япония. История и культура: от самураев до манги

С 1950-х по 1970-е годы символический статус мужского идеала получил сарариман — «белый воротничок», работающий в крупном бизнесе: корпоративный воин, позволивший Японии восстановить ее процветание. Мужчины с университетским образованием стремились к этой позиции больше, чем к какой-либо другой. Этот образ возник в конце эпохи Мэйдзи, но с конца 1950-х годов соответствующая ему работа стала доступнее для большого числа мужчин. Их карьерный путь был нелегким, ведь от сараримана ждали, что он всего себя отдаст компании, каждый день будет работать сверхурочно, а после работы присоединится к начальнику и коллегам в баре или хостес-клубе. Иногда сарариманов временно переводили в региональные филиалы, и зачастую они были вынуждены оставить семью в Токио, чтобы не навредить образованию детей. Но вознаграждение за эти жертвы было велико: система пожизненного найма, базировавшаяся на стаже, гарантировала рост зарплаты и продвижение по службе независимо от фактических результатов труда. Сарариман проводил выходные и праздники, отдыхая (например, играя в гольф) со своей семьей на принадлежащих компании курортах. Он получал большие ежегодные премии и особенно ощутимые деньги — при выходе на пенсию. В целом сарариман служил примером для японских мужчин, потому что этот обеспеченный и безопасный образ жизни был действительно достижим.

Типичный сарариман надеялся получить в жены девушку, которая воплощала бы традиционный женский идеал «хорошей жены и мудрой матери», но при этом хотел жениться скорее по любви, чем прибегать к традиционным брачным договоренностям. Его зарплаты хватало, чтоб обеспечить нужды семьи, и его жена могла остаться домохозяйкой (сюфу), чьей задачей было создать домашний уют и комфорт. Она готовила, делала уборку, ходила по магазинам. От нее также ожидалось управление домашними расходами и оплата счетов, чтобы при этом оставалось достаточно средств для сбережений. Поскольку ее мужа часто не было дома, ей почти в одиночку приходилось воспитывать детей, в идеале двух. Стереотипная мать получила прозвище «мамы, одержимой образованием» ( кёику мама ) — она ночами проверяла домашние задания своих детей для уверенности, что они смогут начать восхождение по ступеням образования с престижной средней школы и колледжа. В жизни домохозяйки из среднего класса были и радости, и поводы для фрустрации. Многие сожалели, что их мужья проводят так много времени на работе и в дороге. Тем не менее в большинстве сюжетов СМИ домохозяйка изображалась женским гендерным идеалом — довольной жизнью, получившей финансовую защищенность и гордой собой, поскольку воспитала детей и обеспечила им будущее.

От детей сарариманов и кёику мама ожидали, что они пойдут по стопам родителей. Для мальчиков это означало учиться достаточно усердно, чтобы пройти сложные вступительные экзамены (часто также посещая подготовительные курсы — дзюку — в свободное время). Если у них не получалось попасть в колледж, они могли провести год или несколько лет после окончания школы в качестве « ронина » (слово, означающее самурая без хозяина), усиленно готовясь к экзаменам следующего года. Девочки обычно шли другим путем. Многие родители считали подходящей конечной точкой женского высшего образования младший колледж, потому что для женщин было открыто не так много путей профессиональной карьеры. Выпускницы младших колледжей часто работали «ОЛ» — «офисными леди», выполняя канцелярскую работу или принося чай и точа карандаши для коллег-мужчин. Девушки, желавшие стать хорошими невестами, часто брали уроки флористики или чайной церемонии — так же, как это было и в довоенный период.

Начало эпохи телевидения было чрезвычайно важным для Японии. Оно стало новой площадкой, где страна размышляла о том, какой образ жизни и какие ценности ей избрать. Кроме того, телевидение помогло восстановить национальную гордость. Когда в 1953 году в продажу были выпущены первые телевизоры, подавляющее большинство населения не могло их себе позволить. Чтобы создать зрительскую аудиторию, сотни телевизоров устанавливались в открытых публичных местах, где собирались толпы: на оживленных станциях общественного транспорта, на территории основных храмов и святилищ, перед универмагами, а также в Уэно и Асакусе, где горожане развлекались. Кроме того, многие из 20 000 или 30 000 маленьких городских магазинов бытовой техники выставили телевизоры в витрины. Суммарно перед таким «уличным телевидением» собиралось до миллиона человек, чтобы посмотреть популярные передачи вроде бейсбольных матчей и особенно профессиональных борцовских поединков. Борец корейского происхождения Рикидодзан (1924–1963), сначала занимавшийся сумо, стал первой суперзвездой японского телевидения. В 1951 году он дебютировал в качестве профессионального борца, побеждая злодеев-американцев своим характерным рубящим ударом ребром ладони. Рикидодзан понимал необходимость театральности в фарсовых схватках и стал героем, символизирующим некий альтернативный мир, где японцы могли праздновать триумф над всемогущими американцами.

К концу 1950-х годов телевизоры стали доступнее и переместились внутрь ресторанов, баров и кофеен, которые устанавливали их, чтобы привлечь посетителей, а также появились в домах среднего класса. Многие из ранних программ импортировались из США, включая такие сериалы, как «Я люблю Люси», «Отец знает лучше» и «Лэсси», а также мультфильмы вроде «Моряка Папая» и «Флинтстоунов». Шоу с актерами познакомили японцев с желанным американским образом жизни, в том числе бытовую технику и потребительские товары, считавшиеся обыденными для семей среднего класса. Общественный интерес к свадьбе наследника престола в 1959 году еще больше увеличил спрос на домашние телевизоры, так же как и Олимпийские игры 1964 года. Медийный ажиотаж вызвала помолвка наследного принца Акихито и Митико Сёда, девушки из богатой, но незнатной семьи, — Мити, как называла ее благосклонная публика. В год перед свадьбой было продано более 2 миллионов телевизоров, многие покупали их в предвкушении освещения события по телевизору. Свадебную процессию, церемонию и другие сопутствующие программы показывали в день свадьбы с 6 утра до 10 вечера, некоторые провели десять и более часов перед своими новыми телеэкранами. Настойчивый интерес был вызван тем, что публику взволновала японская «история Золушки»: наследный принц женился по любви на современной и хорошо образованной незнатной девушке. Считалось, что этот брак символизирует трансформацию Японии в прогрессивное и демократическое общество. Он также помог возродить лояльность и симпатии общества к Императорскому дому, сильно пострадавшие из-за поражения и оккупации.