Станислав Чернявский - Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

Разборки носили семейный характер. Византийские вельможи к тому времени все породнились. Адриан был женат на сводной сестре Диогена. Великий доместик буквально рыдал: молил Никифора не ломать собственную судьбу. Диоген упрямился. Адриан доложил царю о неудаче допроса.

Тогда Алексей переменил доброго следователя на злого. Караулить Никифора поручили некоему Музаку, человеку безродному и оттого не связанному с Никифором никакими узами. Всю ночь тот допрашивал Диогена. Однако Никифор так осмелел, что стал отвечать дерзостями. Музак применил пытку. Никифора скрутили. Сразу выяснилось, что вся дерзость была напускной. Не выдержав первого прикосновения палача, Диоген пообещал во всем сознаться.

Музак сменил палача на писца, которому было велено вести протокол допроса. Никифор выдал всех соучастников. Оказалось, что в заговор вовлечены какие-то «высокопоставленные люди». Анна Комнина, от которой мы узнали эту историю, скрывает имена крамольников. Это значит, что даже через несколько десятков лет после событий, когда писалась «Алексиада», называть их было небезопасно. Теперь точно выяснилось, что о заговоре знала императрица Мария. Но она, мол, была против смерти Алексея Комнина. Женщина постоянно удерживала заговорщиков от решительных действий. Так написано в «Алексиаде». Но этим сведениям не очень верится. Думаю, как раз Мария и была одной из главных заговорщиц. Возможно, Анна Комнина не хочет осуждать ее в своей книге, поэтому и старается изобразить миротворицей. А может быть, сам Никифор постарался отвести от Марии вину. Но скорее всего третье. Обелить Марию попытался Алексей I в память о своей любви к этой женщине. На это прозрачно намекает Анна. «Самодержец… упорно притворялся, что ни о чем не знает; он делал это в память того взаимного доверия и согласия, которое существовало между ними еще до того, как он вступил на престол». Вот так интеллигентно и туманно называлась их внебрачная связь. Может быть, это ханжество. Но сегодня, в век натурализма и грубости, оно выглядит даже симпатично.

И все же — кто были заговорщики и чьи интересы они выражали? И еще: свидетельствует ли заговор о непопулярности Алексея I? Скорее всего да, но в каких кругах? Имелись среди заговорщиков крестьяне, ремесленники, купцы? Нет. Мы видим мощную придворную группировку, в которой состояла императрица Мария. Эта группировка объединяла военных и бюрократов. Военным не нравилось распределение земель между «родственниками и свойственниками». Возможно, в заговоре участвовали также обедневшие стратиоты. Они ненавидели родню Алексея, которая «попала в случай» и обрела земли, богатства, почести. Ставленником этой части заговорщиков был Никифор Диоген. Крамольники мечтали возвратить времена императора Романа IV. Честность и открытость этого базилевса казались тем безусловней, чем больше времени отделяло людей от правления Романа. Ну а за спиной императрицы Марии стояли дворцовые чиновники и часть семьи Дук. Те, кто мечтал вернуть времена Константина X: власть государственных воров и юристов, безнаказанность бюрократов. Много ли было таких людей? В правительстве — да. В народе — ничтожное количество. Да и при дворе, хоть заговор был и велик, преобладали здоровые силы. Никто не хотел губить возрождавшуюся страну.

Диогена заковали и отправили в заключение в балканский город Кесарополь (его расположение в точности неизвестно). Вместе с ним сел в тюрьму и другой заговорщик — Катакалон Кекавмен. Вероятно, это сын или внук легендарного полководца времен Македонской династии, носившего то же имя. Еще один сторонник перемен, муж сестры Алексея, армянин Михаил Таронит, отделался ссылкой. Остальные заговорщики вообще не пострадали. Алексей попросту поостерегся ворошить осиное гнездо и сделал вид, что ничего не произошло. Из этого мы видим, каким самообладанием природа наградила Комнина.

Опасность была так велика, что заговорщики могли растерзать царя прямо на троне, если бы пронесли мечи под плащами. Наверно, в этот момент Алексею вспоминалась нелепая смерть Гая Юлия Цезаря, которого забила насмерть шайка сенаторов.

Для того чтобы нейтрализовать заговорщиков, применили уже испытанное когда-то средство: объявили, что Никифор Диоген ослеплен. Заговор мгновенно лишился вождя. На самом деле император сохранил Диогену зрение, как некогда Урселю. Алексей никогда не расправлялся с людьми, если сохранялась надежда когда-нибудь их использовать. Кадровый голод в Византии можно сравнить разве что с положением большевиков после Октябрьской революции, когда на службу брали всех подряд (сравнение византийского императора с большевиками может показаться странным, но смутные времена порождают сходные ситуации).

Так или иначе, Алексей подавил заговор и на время обезопасил себя. Правда, через какое-то время он все-таки приказал ослепить Диогена и Кекавмена. Может быть, император получил известия, что их собираются тайно освободить. Или испугался чего-то другого. Так Никифор Диоген повторил судьбу своего отца, императора Романа IV: тоже был ослеплен.

Через некоторое время своей смертью умер отстраненный император Константин Дука, сын Марии. Он не мог похвастать здоровьем. Алексей был непричастен к его смерти.

После расправы с Никифором Диогеном царь почувствовал себя гораздо комфортнее. Теперь можно было продолжать поход против Вукана.

Вукан узнал о приближении ромейских войск и сразу понял: силы неравны. В его распоряжении были плохо организованные сербские банды. В руках императора — крупная армия, закаленная в сражениях с норманнами, турками, печенегами. Да и Византия была не та, что двенадцать лет назад. Она значительно окрепла.

Жупан Рашки немедленно предложил мир, пообещал выдать заложников и не причинять ромеям никакого зла. Алексей потребовал, чтобы Вукан лично прибыл к нему с повинной. Жупан приехал и каялся. Были достигнуты предварительные договоренности. Возможно, сербский правитель компенсировал часть ущерба, причиненного ромеям. В заложники он отдал своих племянников — Уроша и Стефана Вукана. Урош впоследствии станет князем Рашки. А заодно — основателем династии сербских князей, которые перехватят инициативу у правителей Дукли, объединят страну и станут ее королями.

На этом вялотекущий конфликт с сербами прекратился. Редкий случай: на всех фронтах Ромейской империи наступил мир.

Самое время поговорить о внутренней политике Алексея Комнина. К сожалению, нам известно о ней гораздо меньше, чем о внешних делах и о войнах. В те времена было не принято писать о вещах, которые и без того всем понятны. Это создает проблемы: то, что было очевидно вчера, совершенно непонятно сегодня. Поэтому внутреннюю политику Алексея мы можем рассмотреть лишь в самых общих чертах.