Станислав Чернявский - Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

С каждым днем рыцари испытывали все больше лишений. Христианам противостояли три группировки мусульман. Их выставили Кылыч-Арслан, Мелик-Гази Данишмендид и Ридван, эмир Халеба. Последний вряд ли мог собрать крупные силы, но вспомогательный отряд прислал.

Самым большим оригиналом среди перечисленных мусульманских правителей был, конечно, Мелик-Гази. Имя этого человека состояло из двух частей. Мелик — это искаженное арабское « малик », царь. Гази — борец за веру. Но этот Мелик был оригинальным борцом. Он чеканил византийские монеты с изображением креста и писал на них свое имя. Следовательно, этот хитрый туркмен отличался веротерпимостью по отношению к новым подданным. Зато в отношениях с мусульманами он выступал как борец за веру. Мелик-Гази успел подлизаться даже к султану Берк-Яруку, и тот утвердил Данишмендида во власти над Сивасом.

Владения Мелика начинались за рекой Галис. Турки переиначили это название в Кызыл-Ирмак (Красная Река; под таким названием она известна и поныне).

Когда крестоносцы достигли берегов Галиса, для них наступили самые мучительные дни. Стояла изнуряющая июльская жара. Турки постоянно атаковали мелкими отрядами. Рыцари не умели сражаться против врага с такой тактикой и гибли во множестве.

Наконец турки дали решающее сражение. В понедельник 5 августа 1101 года они напали на крестоносцев и отбросили их. «На следующий день войска сразились снова», — пишет Анна Комнина. Мусульмане окружили крестоносцев в какой-то теснине и постоянно обстреливали. Они не давали христианам разграбить окрестности и напоить коней. Блокада продолжалась пару дней. В среду стало ясно, что сельджуки возьмут крестоносцев измором, если не прорвать кольцо. Крестоносцы, «хорошо вооружившись, завязали бой с варварами». Турки обнажили сабли и пошли в атаку. Они не использовали луки и стрелы, чтобы не попасть в своих. Рыцари были окружены. Враг нападал отовсюду. Сражение завершилось бесславно. Крестоносцы показали тыл и едва спаслись в лагере.

Причин для оптимизма не осталось. Многие вспомнили добрые советы, которые подавал император Алексей, но было поздно. Рыцари стали взывать к тулузцу Раймунду и византийцу Ците. Из этого видно, что Раймунд числился только номинальным главой похода. Воевали крестоносцы на свой страх и риск. Это стало одной из причин поражения.

Знатные сеньоры стали выяснять у Раймунда и Циты, «нет ли поблизости какой-нибудь территории, подвластной самодержцу, чтобы там укрыться». Цита объяснил, что можно пробиться на север, к Черному морю. Вдоль побережья тянется полоса городов и селений, отбитая византийцами у турок. Рыцари бросили на произвол судьбы лагерь, собственных пехотинцев, женщин, позабыли о куртуазности и кинулись в бегство. Они достигли южного берега Черного моря и спаслись. Среди этих счастливцев оказался Раймунд Тулузский. Вместе с ним были Цита и туркополы. Они послужили проводниками и вывели рыцарей. Из-за этого крестоносцы впоследствии объявили ромеев в предательстве. Мол, Алексей нарочно завел доверчивых крестоносцев в гиблые азиатские места с помощью своих туркополов.

Крестоносцев можно понять. В Европе их расспрашивали о причинах позорных поражений. Легче всего было свалить вину на кого-нибудь третьего. Алексей идеально подходил на роль предателя. Православный схизматик, враг в образе друга. Так закреплялась в умах европейских обывателей черная легенда о византийцах. Досталось и тулузскому графу. Хронист Альберт Аахенский писал, что Раймунд бежал одним из первых.

После бегства тулузский граф морем вернулся в Константинополь. Прочие рыцари сушей проследовали до Синопы, а оттуда — к берегам Босфора. Нет нужды говорить, что «предатель» Алексей исправно снабжал их продовольствием.

А вот судьба оставленного крестоносцами лагеря была плачевна. Турки атаковали его, перебили пехоту и обслугу, а женщин захватили в плен. Но предательство собственной пехоты не считалось в глазах рыцарей низким поступком. Вся эта прислуга и людьми-то не являлась. Их называли министериалы, прислужники. Это были пешки в большой игре. Настала нужда — пешками пожертвовали ради спасения более крупных фигур. Никто в Европе не осудил рыцарей за это.

Следом за ломбардцами в поход выступила армия графа Неверского. С ним шли бургундцы. Этот отряд был столь же бесславно разбит в Малой Азии. Турки понесли минимальные потери. Они научились бить рыцарей и делали это весьма эффективно.

Тем временем в Малую Азию подтянулся третий эшелон крестоносцев. Это были французы Иль-де-Франса, аквитанцы с графом Пуату Гийомом IX во главе и немцы. Они начали поход весной 1101 года. В Константинополь эти воины прибыли осенью, когда армия Раймунда уже была разбита. И снова насилия, грабежи, сожженные села. Алексей пытался ладить с пришельцами, но это не удавалось. Охрану ромейского населения император поручил наемным печенегам. Когда отдельные группы рыцарей нападали на деревни, печенеги уничтожали преступников прямо на месте. Это приводило рыцарей в бешенство. Налицо был двойной стандарт. Святые пилигримы имели право насиловать женщин и отбирать припасы у крестьян. Но какое право имели печенеги уничтожать за это святых пилигримов?!

Повсюду кипели схватки. Наконец под стенами Адрианополя печенеги сразились с рыцарями Гийома IX, графа Пуату. Обе стороны понесли потери. Предместья Адрианополя были сожжены и обратились в пепел. Сам город спасли от уничтожения высокие стены и сильный гарнизон.

Рыцари отступили от стен Адрианополя, дошли до Царьграда и как ни в чем не бывало представились Алексею. Они вели себя, как озорные подростки. Затем прибыли более доброжелательные крестоносцы — Стефан Блуа и Гуго Вермандуа. В самом Константинополе отдыхали остатки первого крестоносного воинства, разбитого при реке Кызыл-Ирмак. Этих неудачников объединил немецкий маршал Конрад, спасшийся вместе с остальными господами после разгрома.

Алексей снова повел тяжелые переговоры с крестоносцами. Император желал поскорее переправить буйных разбойников в Азию. Никаких дел иметь с ними он не хотел.

Царь опять смог уберечь столицу. Константинополь был рыцарям не по зубам. Город все еще обладал мощными укреплениями. Его населяли 300 тысяч жителей, охраняли многочисленные войска. Поэтому произошла чудесная метаморфоза. Алексей Комнин в глазах рыцарей мигом превратился из коварного мерзавца в благожелательного союзника. Крестоносцы взяли у ромеев продовольствие, воспользовались флотом для переправы и высадились в Малой Азии. После чего опять стали ворчать и проклинать коварного Алексея, все преступление которого состояло в том, что царь не дал разграбить свою столицу.