Станислав Чернявский - Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

Наконец вся крестоносная орава форсировала Проливы и собралась на малоазийском берегу. Стоит сказать, что рыцари не помогали, а вредили Византии. Алексей мог бы использовать свои войска для освобождения азиатских территорий. Вместо этого он держал сильные гарнизоны и подвижные части в Европе, чтобы уберечь Константинополь и наиболее крупные города от крестоносцев. Алексей, как бдительный страж, охранял свои богатства и больно бил грабителей по рукам.

Настала осень. Стояли мягкие теплые дни. Расположившиеся на малоазийском берегу рыцари выступили в новый поход.

Он оказался еще глупее предыдущего. Крестоносцы упрямо двинулись тем же маршрутом. То есть по разоренной земле. Следовательно, испытывали лишения. Да и погода оказалась обманчивой. Осенние ночи в Турции очень холодны. Рыцари страдали.

Вообще, погода — это главный бич европейских армий. Как известно, армии Гитлера и Наполеона были уничтожены русскими только благодаря погоде. Зимой европейцам мешали морозы, весной и осенью — распутица, летом — жара. Нечто похожее произошло и на Ближнем Востоке. Летом рыцари страдали от жары. Осенью — от холодных ночей. Трудно было подобрать удобное время года, которое бы устраивало крестоносных воинов, привыкших к умеренному климату.

Крестоносцы не обладали выдержкой и храбростью тех, кто шел в 1097 году в первой волне. Многие возвращались в Европу, другие требовали пересесть на корабли, чтобы сплавать в Палестину и вернуться назад. Наконец, самые упрямые желали освободить Боэмунда. Войска несли потери больными и дезертирами.

Рыцари миновали Анкиру, но встретили ожесточенное сопротивление турок. Здравый смысл подсказывал, что наступать на восток — верная гибель. Нужно поворачивать на юг. Они повернули. Войско, наконец, пошло той дорогой, которую выбрали в 1097 году Бульон, Боэмунд, Танкред и остальные. Дорога осталась прежней, но ситуация поменялась. Рыцарей на этот раз было меньше, а турок — больше. Сельджуки собрались с силами и получили подкрепления. В открытое сражение не вступали, но изнуряли рыцарей постоянными набегами. Эта «скифская» война не раз доказывала свою эффективность. Сельджуки оттачивали свое военное искусство на крестоносцах.

Рыцари достигли Филомелия, который видел армии разных государств уже третий раз за два года. Оттуда прошествовали на юг, обогнули Иконий, достигли города Гераклеи Каппадокийской. Во время этого перехода турки не давали гяурам опомниться. Стычки следовали одна за другой. Рыцари не могли ни наесться, ни напиться вдоволь, ни отдохнуть.

В окрестностях Гераклеи врага поджидали главные силы Кылыч-Арслана и его союзников, переброшенные с севера. Армия сельджуков хорошо отдохнула и подготовилась к битве. Воины сидели на сытых конях.

Колчаны были полны, сабли — наточены. Выбрав время, аскеры устроили засаду, заманили туда рыцарей и ринулись в бой.

Католики сопротивлялись только для вида. Очень скоро их армия распалась на отдельные отряды и была обращена в бегство. Романтичная австрийская маркграфиня Ида пропала без вести. Поговаривали, что она нашла бесславную смерть. Позже родилась легенда, что Иду забрали в гарем турки, где маркграфиня родила знаменитого правителя Имад эд-Дина Зенги, грозу христиан. Но это не так. Зенги родился лет за пятнадцать до этих событий. Если Ида и попала в гарем, то никак не прославилась.

Гуго Вермандуа получил в битве тяжелую рану и бежал в Киликию, где вскоре умер: ранение оказалось смертельным. Туда же, в Киликию, устремились граф Гийом IX Пуату и баварский герцог Вельф. Армия крестоносцев перестала существовать.

Надеюсь, у читателя не возникнет нелепый вопрос: кто виноват в поражении. Очевидно, вся вина ложится на Алексея Комнина…

Впрочем, шутки в сторону. Для нас этот поклеп кажется диким. Но участники похода навязали свою точку зрения представителям католического мира. И общественное мнение Европы порицало коварного предателя Алексея за поражения крестоносцев. Правда, от этого ничего не менялось. Боэмунд по-прежнему томился в плену. Рыцари подсчитывали потери.

В Иконии и Анкире вновь утвердился Кылыч-Арслан I. Земли к востоку от реки Кызыл-Ирмак прочно удерживал Мелик-Гази.

Единственные, кто выиграли от провала арьергардного крестового похода, были норманны. Армяне Киликии стали ориентироваться на них и прикрыли владения норманнов с севера.

Воспользовавшись этим, Танкред бросил войска на юг и вновь напал на Лаодикею Сирийскую. Этот византийский форпост стойко оборонял стратег Андроник Цинцилук. Но воинов у него было мало, а византийский наместник Кипра отказал в помощи. Осажденным пришлось туго.

На Кипре не было сил. Может быть, финансы острова истощились из-за неурожая. А скорее — из-за постоянной войны. Киприоты снаряжали флот, мобилизовали людей по первому слову царя. Но ресурсы были не беспредельны и подошли к концу.

Алексей воззвал о помощи к Раймунду Тулузскому. К тому времени граф уехал из Константинополя и опять воевал на Востоке, пытаясь создать для себя владение рядом с Иерусалимом. Столицей Раймунда станет Триполи.

Тулузский граф примчался на переговоры с Танкредом, чтобы спасти Лаодикею.

Но Танкред вел себя нагло и ничего не хотел слышать. Как пишет Анна, вскоре Раймунд понял, что «поет песни глухому». Раздосадованный граф вернулся в Ливан.

Танкред продолжил осаду Лаодикеи и сильно стеснил ее защитников. Кампания длилась полтора года, и наконец в 1103 году норманны вошли в город.

Так у византийцев появился на Ближнем Востоке грозный противник — норманны. А если смотреть шире — крестоносцы. Этот противник был тем опаснее, что выступал в выгодной роли борца с мусульманами и защитника Святого Гроба. Вся вторая половина царствования Алексея — это очень тонкая игра против крестоносцев и мусульман, цель которой — расширение византийских владений на Ближнем Востоке.

Начинался XII век. В новое столетие Византия входила возрожденной. Старая цивилизация, возраст которой насчитывал больше тысячи лет, воскресла в тот момент, когда никто не рассчитывал на воскрешение, а опытные врачи говорили, что болезнь безнадежна. Сила духа, вера, имперский патриотизм и необходимость сражаться, чтобы выжить, — все эти вечные ценности объединили общество. А во главе страны встал талантливый, хитрый и смелый император Алексей Комнин. Ему предстояло ответить на новые вызовы и найти правильный путь, который позволил бы Византии снова стать одной из великих держав. Удастся ли ему это?