Станислав Чернявский - Алексей Комнин - спаситель Византийской империи

В этот миг на выручку беглецам прискакала герцогиня Сигельгаита — жена Роберта. Эта бой-баба сурово взглянула на солдат Джовиньяццо «и оглушительным голосом», пишет Анна Комнина, выкрикнула:

Будьте мужчинами! Проявите доблесть!

Крик не возымел действия. Видя, что бегство продолжается, Сигельгаита в сопровождении оруженосцев помчалась на воинов Джовиньяццо с копьем наперевес. Она выполнила роль заградотряда. Поставленные перед возможной смертью впереди и неизбежной смертью позади, беглецы вернулись назад.

Исход сражения далеко не был ясен, когда роковую ошибку сделали варяги. Намбит бросил их в атаку на отступавший полк графа Джовиньяццо и не заметил, что оторвался от основных сил. Битва и преследование сильно утомили русичей. Им следовало остановиться и отдохнуть. Вместо этого они самозабвенно рубили отступавших врагов.

Анна Комнина всю вину за эту ошибку сваливает на командира варяжского полка — Намбита. Ученая принцесса делает это со слов отца, который, ясное дело, хотел перенести ответственность за необдуманный поступок на мелкого исполнителя. Но факт в том, что Алексей I не сумел справиться с управлением армией и она потеряла строй. Комнин прекрасно командовал небольшими отрядами, но крупной массой войск управлял пока что с трудом. Зато Роберт чувствовал себя на поле боя очень уверенно. Он переиграл своего ромейского противника. Так опытный гроссмейстер легко делает шах и мат новичку.

Ошибка варягов и Комнина оказалась фатальной. Роберт бросил против них тяжелую кавалерию, оставшуюся в резерве. Норманнские рыцари опрокинули русичей и обратили их в бегство. Остатки варяжского полка укрылись в церкви. Находчивые норманны подожгли храм, и почти все варяги погибли в огне. В числе немногих спасшихся оказался Намбит. Впоследствии мы еще встретим его на полях сражений с печенегами, а в норманнской войне Намбит больше не играл серьезной роли. На какое-то время он превратился просто в царского телохранителя. А потом, возможно, командовал обновленной варяжской стражей, которую набрали уже из англосаксов.

Тем временем Роберт лично атаковал центр византийской армии, которым командовал Алексей I. Два полководца очутились друг перед другом. Впрочем, до поединка дело не дошло. Клинья тяжелой рыцарской конницы прорвали строй ромеев. В один миг Алексей увидел себя окруженным врагами. Многие из его соратников пали с оружием в руках, защищая императора. Пронзенный копьями, свалился с коня Никифор Синадин, «который в тот день стремился всех превзойти в битве», как пишет Анна Комнина. Еще недавно Синадин считался наследником трона — Никифор III хотел передать ему власть в империи. Погиб Константин Дука, брат Михаила «Без-четверти-вора». Старый Никифор Палеолог прикрывал Алексея от ударов и тоже испустил дух. В общем, норманны перебили многих византийских вельмож. Сам Алексей «оставался стоять, как нерушимая башня», — пишет Анна Комнина. Однако эта безрассудная храбрость не принесла пользы. Отряды ромеев обращались в бегство один за другим.

Как же это вышло? Описание битвы, как всегда, не дает ответов. Обратимся к догадкам. Для этого нам нужно как бы подняться над схваткой и осмотреть поле боя с высоты птичьего полета.

Вот что мы увидим. Боэмунд и Мелиссин действуют друг против друга вяло. Основное сражение ведут Бакуриани и граф Джовиньяццо. Измотав друг друга, они не смогли добиться успеха. Дело решил ввод в сражение главных сил Роберта, которые опрокинули варягов в центре и поскакали дальше — на войска императора. Удар был страшен, но вовсе не он послужил причиной полного поражения ромеев.

Византийцев добил Джовиньяццо. Под натиском Сигельгаиты он вернулся на поле боя, опрокинул Бакуриани, обошел ромеев с фланга и атаковал. Фланговый маневр решил исход битвы. Византийцы побежали. Алексей не смог вовремя сориентироваться. Пока он отбивал фронтальные атаки, враг появился в тылу. Этим объясняется гибель большого числа византийских вельмож. Их атаковали с фланга и тыла. Вельможи проявляли чудеса храбрости, но эти подвиги оказались бесполезны.

Алексей увидел себя окруженным. На него напали три рыцаря. Их возглавил лично граф Джовиньяццо. Граф нанес удар императору, но промахнулся. У второго норманна император мечом вышиб копье, затем ударил по ключице и отсек руку. Но третий воин нацелился Алексею мечом прямо в лицо. Император, «человек сообразительный и твердый духом» (говорит Анна Комнина), откинулся на круп коня. Конец меча сильно оцарапал кожу на подбородке у Алексея и рассек ремень шлема. Шлем свалился с головы царя. Враг промчался мимо, и битва разделила их. Алексей поднялся в седле. В правой руке он сжимал меч. Лицо императора было обагрено кровью, каштановые волосы развевались на ветру. Собравшись с силами, он продолжал сражение.

Алексей рассчитывал на помощь отряда Татикия с его вардариотами. Они не дали втянуть себя в ближний бой и обстреливали врага на расстоянии. Другая надежда — сербы. Если Константин Бодин вступит в сражение, норманнов еще можно смять. Обе надежды скоро развеялись.

Вардариоты посылали свои стрелы, но солдаты Роберта приблизились, и кочевники побежали. После этого Бодин увел сербов, так и не вступив в сражение. Для византийцев все пропало.

После этого Комнин показал врагу спину, как и вся ромейская армия. Он умчался с поля боя. Кажется, в относительном порядке отступил один Никифор Мелиссин, об участии которого в сражении никто не пишет. Остальных ромеев охватила паника.

Роберт захватил лагерь византийцев и роскошный шатер самого императора. Битва была выиграна. Гвискар послал нескольких сильных воинов в погоню за Алексеем. Трофей в виде пленного императора увенчал бы победу Роберта и покрыл его неувядаемой славой. Не говоря о том, что сама империя после этого наверняка бы погибла. Поэтому захват Алексея представлялся Гвискару крайне важным. Дальнейший рассказ — это уже не битва, а приключения самого Алексея на поле битвы, о которых он впоследствии охотно разглагольствовал на досуге в кругу семьи.

Бешеная скачка продолжалась не меньше получаса. Обернувшись, император заметил, что его упорно преследуют несколько норманнов. Неподалеку располагалось какое-то селение, между скал текла быстрая река. Преследователи гнались за императором. Их было девять. Двое или трое настигли его, ударили в левый бок и едва не сбросили с седла. Тяжелые латы царя выдержали удар. Алексей опять показал чудеса ловкости. Он уперся в каменистую почву острием меча. Да еще шпора на левой ноге впилась в край седла. Это помогло не упасть. Алексей схватился левой рукой за гриву коня и удержался в седле. Жизнь императора висела на волоске.