Дмитрий Мишин - Сакалиба (славяне) в исламском мире в раннее средневековье

Мансур, по всей вероятности, был не единственным слугой- саклаби при дворе ал-Хакама I. Сакалиба вновь упоминаются в рассказах источников о «мятеже в пригороде» — крупном народном восстании против ал-Хакама, начавшемся 25 марта 818 г. в пригороде Кордовы Шакунде. У восточных авторов весьма популярна история о том, что ал-Хакам, наблюдая за боем с восставшими из своего дворца и уже не рассчитывая остаться в живых, приказал принести ему благовония, чтобы его труп впоследствии опознали по надушенным волосам и бороде. Ибн ал-Хатиб (1313–1374) сообщает в трактате «Деяния выдающихся людей» («А'мал ал-А'лам»), что за благовониями эмир послал одного из своих слуг- сакалиба [151, с. 15]. Такое упоминание может вызвать сомнения, поскольку, согласно некоторым источникам, эмир в эту минуту обратился к своему доверенному слуге, имя которого пишется в источниках как Й.зант или Б.зант (с точки зрения арабской графики, разница между этими написаниями незначительна) [51, с. 39; 230, с. 119; 239, т. 1, с. 45–46]. Имя слуги специалисты интерпретируют по-разному, соглашаясь, однако, в том, что он был христианином испанского происхождения [198]. Спорить с этой точкой зрения вряд ли правомерно, так как ни в одном источнике Й.зант / Б.зант не именуется саклаби . Тогда как же объяснить упоминание о сакалиба ? Ответить на этот вопрос помогает текстуальный анализ. Рассказ, где фигурирует Й.зант / Б.зант , восходит к Ибн ал-Кутиййи (ум. в 977 г.), которого затем цитирует Ибн Хаййан, а через его посредство — Ибн ал-Аббар (1199–1260). Но в «ал-Муктабисе» Ибн Хаййана приводится и еще одна версия той же самой истории, в которой имя слуги не упоминается. Сравнение этих двух версий приводит к заключению, что Ибн ал-Хатиб пересказывает вторую, тогда как Ибн ал-Аббар сводит их воедино. Ибн ал-Хатиб, тем самым, не отождествлял Й.занта / Б.занта с сакалиба , а просто скопировал упоминание о безвестном евнухе. В то же время, зная по каким-то другим источникам, что при дворе ал-Хакама I служили сакалиба , он упоминает о них.

В событиях 818 г. важнейшую роль сыграл созданный при ал-Хакаме отряд дворцовой стражи. По утверждению арабских источников, этот отряд состоял из пяти тысяч рабов ( мамалик ), три тысячи из которых были всадниками, а остальные — пешими. Эти два подразделения делились на сотни, у каждой из которых был свой командир. При дворе стражники получили прозвище «немые» ( хурс ) [206, т. 1, с. 125; 269, т. 1, с. 39; 298, т. 23, с. 374; 277, т. 4, с. 127; 41, т. 1, с. 220]. Такое прозвище, разумеется, указывает на то, что арабы и берберы не могли разговаривать со стражниками. Весьма соблазнительно было бы усматривать на этом основании в стражниках сакалиба . Так поступали, например, В. И. Ламанский [364, с. 243] и Ш. Верлинден [614, т. 1, с. 213–214], а в последние годы — П. Скэйлз [589, с. 134], однако прямое отождествление невозможно. В источниках хурс нигде не идентифицируются с сакалиба . Более того, дошедшие до нас сведения о составе отряда определенно противоречат такой идентификации. Толедский епископ Родерих (Родриго Хименес де Рада, род. около 1170 г., ум. в 1247 г.), написавший на основе сведений мусульманских авторов «Историю арабов», сообщает, что из пяти тысяч стражников три тысячи составляли христиане-ренегаты, а остальные были сформированы из евнухов [192, с. 262]. У Ибн Хаййана хурс именуются также гилман хасса (особый отряд вооруженных рабов). Вслед за этим мы читаем, что гилман хасса были в большинстве своем пленниками, взятыми арабами в районе Нарбонны; ал-Хакам унаследовал их от своего отца Хишама I (788–796) [51, с. 37, 38]. Видимо, основываясь на этих данных, Э. Леви-Провансаль писал, что хурс были невольниками из северной Испании и южной Франции [522, т. 1, с. 189]. Такое мнение представляется наиболее обоснованным; впрочем, мы не можем отрицать возможности того, что какие-то евнухи- сакалиба (которые, заметим, уже тогда служили при дворе) были среди стражников.

Правление преемника ал-Хакама I 'Абд ар-Рахмана II (822–852) вошло в историю мусульманской Испании как время благополучия и процветания. Если верить Ибн Са'иду, сумма налоговых поступлений в казну эмира достигала миллиона динаров [269, т. 1, с. 46]. Покупательная способность и двора, и населения выросла, и это, разумеется, способствовало развитию работорговли. Именно к середине IX в. относится упоминание о торговле рахданитов в труде Ибн Хордадбеха; в это же время мы находим упоминания о рабах- сакалиба и в андалусских источниках. Ибн Хаййан рассказывает, что они служили во дворце. Однажды, когда из какой-то провинции эмиру доставили деньги, он приказал рабам- сакалиба сложить все перед ним. Воспользовавшись тем, что эмир задремал, один из них незаметно стащил кошелек. Пропажа вскоре обнаружилась, и слуги стали обвинять друг друга в краже. Эмир, который видел, кто взял кошелек, не стал, однако, наказывать виновного и просто приказал отнести все деньги в казну [275, с. 90–91; 269, т. 1, с. 46; 230, с. 122–123; 105, т. 2, с. 91]. Согласно тому же автору, в 237 г. х. (5 июля 851 — 22 июня 852 г.) Касим ас-Саклаби был назначен на какой-то пост при дворе взамен другого раба, носившего титул «великий фата » ( фата кабир ), но не именуемого саклаби , Масарры [275, с. 17].

В конце правления 'Абд ар-Рахмана II рабы- сакалиба впервые приняли участие в борьбе придворных клик. В то время довольно остро стоял вопрос о престолонаследии. Претендентов на трон было двое — Мухаммад, которого считал своим преемником сам 'Абд ар-Рахман, и 'Абдуллах, другой сын эмира, рожденный от его любимой наложницы Таруб. Мухаммад пользовался поддержкой хаджиба 'Исы Ибн Шухайда; на стороне 'Абдуллаха стояли всесильный временщик евнух Наср [199], Таруб, а также многие дворцовые слуги и визири. Перед смертью 'Абд ар-Рахмана сторонники Мухаммада имели некоторое преимущество: во-первых, их главного противника, Насра, уже полтора года не было в живых — он погиб, выпив предназначавшийся эмиру яд, во-вторых, эмир ясно дал понять, что считает своим будущим наследником именно Мухаммада. Тем не менее сторонники Таруб были очень сильны, и борьба за престол, по существу, только начиналась.

Среди рассказов о событиях, последовавших за смертью эмира 'Абд ар-Рахмана (852), особой популярностью пользуется один, приводимый в трактате Ибн ал-Кутиййи «История завоевания Андалусии» («Тарих Ифтитах ал-Андалус»). Вкратце она сводится к следующему. После смерти эмира дворцовые слуги, скрыв новость от наложниц, чтобы ее не узнала Таруб, заперли ворота дворца и послали вестника к Мухаммаду. Переодевшись в женское платье, Мухаммад тайно прибыл во дворец и наутро предстал перед придворными уже на троне. Сторонники 'Абдуллаха, поставленные перед свершившимся фактом, даже не попытались оказать сопротивление [265, с. 91–95].