Владимир Пашуто - Образование Литовского государства

Жалованные грамоты Ордена литовским и ятвяжским (судовским) эмигрантам не оставляют сомнений в их сословном тождестве с прусскими нобилями. Известный ятвяжский князь Скомонд (Скумант), согласно грамоте 1285 г. [760] PU, I2, № 464. , получил прусскую деревню с тем, что издревле к ней тянуло (« villam… cum omnibus graniciis ex antiquo ad ipsam pertinentibus »), а также луг и поле. Ему даны «малые права» над крестьянами, включая и тех, которых он мог здесь поселить в дальнейшем (« Item si iam prefati Sudovite in supra memoratis bonis aliquos rusticos locaverint, prout possunt, idem rustici eis parebunt, sicuti nostri nobis parare actenus consueverunt …»).

Сперва Орден чувствовал себя очень уверенно, видимо, рассчитывая вслед за пруссами покорить Жемайтию и Аукштайтию, и потому жаловал беглецам земли прямо в Литве [761] Орден мысленно уже поделил Жемайтию (см. PU, I 2 , Аз 533). . Так возникла грамота 1288 г., согласно которой прусский ландмейстер пожаловал Вальгуне « unsern getruwen… knecht und sinen erben » — пять семейств и землю в Литве ( in gutym geleid ), сопроводив документ многозначительной оговоркой: « ob wir uns dy Littown undirtanig machin » [762] Ibid., № 529. .

С началом систематических вторжений в Литву появились и литовские перебежчики. Им жаловали земли и в Пруссии. Литовцу Сыргеле в 1291 г. из Рагнита дано пожалование на 10 гакенов земли и (как и Скомонду) «малые права» ( clinen gericht und den genis, der dovon vellit ), за что он должен был служить конно и оружно ( dinen niil pfordin, mit wapin nachs landis gewonheit ) [763] Ibid., № 576. Интересно, что на тех же основаниях жаловали и русских эмигрантов: комтур Христбурга в 1324 г. пожаловал Марку, Максиму, Войцеху и Григорию землю и малые права (PU, II 2 , № 485). Вергельд в 60 марок для литовца см. PU, III 1 , № 321 (1340 г.). .

Однако наступление на Литву явно срывалось, и пожалования земель там уже стало недостаточно: новые вассалы Ордена нуждались в известном обеспечении на длительный срок войны. Тогда форма пожалования изменилась: стали жаловать беглецов землями в Пруссии с тем, однако, что впоследствии они могут быть обменены на земли в Литве. Литовцу Гигайле, который в Орден « geflogin hat durch beschirmunge cristengelouben », пожалованы в 1303 г. 2 гакена земли и свобода от десятины и крестьянских работ [764] Иногда крестьянская работа отождествляется с «прусской работой» (литовец Кеуде был в 1305 г. освобожден при одном гакене « von burdę der Prusschen werk adir arbeyt », PU, I 2 , № 839). . К этому сделано примечание: когда « das lant der Littowen mit den gnadin gotis kristenem — gelouben und unsern brudem wirdt undirthan, danne sal Gygayle ufgeben dysse zcwen hocken mit irer zcugehorunge und sal nemen sin erb das her etzwan hatte in sime lande Oukaim » [765] PU, I 2, № 791. Происхождение документа связано с тем, что Орден опустошал Оукаимскую землю, где имел своих сторонников. См. часть III, раздел второй, § 2. .

Следовательно, после перехода Литвы под власть литовских христиан и немецких рыцарей Гигайле должен был получить свои прежние наследственные владения и из них вернуть Ордену пожалованное.

Документ позволяет сделать вывод, что по социально-экономической природе литовские нобили идентичны [766] Любопытно, что и вооружение литовцев и пруссов было одинаково; поэтому в грамоте 1305 г. сказано, что литовец Сходо, получивший один гакехх земли, будет служить « myt Pruschen wореn » (PU, 1a, № 838); из грамоты 1285 г. узнаем состав «прусского оружия»: «доспехи, шлемы, копья и щиты» (PU, 1а, № 475). прусским: они тоже растущие феодалы-землевладельцы; это подтверждается не только тождественными формулярами пожалований, но и прямыми указаниями на их владения в Литве. Эти документы не случайны. В грамоте 1311 г. литовцу Махуце с братьями, получившим 4 гакена земли, сказано: « Porro quando dei adiutorio hereditatem suam in Lithonia recuperabunt, ut valeant possidere, ex tunc predictos quatuor uncos nostre domui resignabunt » [767] PU, III, № 30. Ср. PU, 12, № 792; ср. пожалования судовам — ibid., 704, 782; PU, III, № 193. .

Среди беглых литовцев встречались и « konige ». Под таким названием известно го второй половине XIV в. пять свободных с владениями в 2–4 гакена при прусском праве и вергельде в 16–30 марок [768] R. Рlumiсke-1, S. 63. .

Хочу подчеркнуть, что эти грамоты не могут служить источником определения размеров земельной собственности беглых в самой Литве, как это кажется некоторым исследователям, делающим отсюда вывод об отсутствии там крупного землевладения до унии с Польшей. Рассуждая подобным об ралом, нам пришлось бы признать что будущий византийский император Андроник располагал лишь несколькими городами: ведь в пору его эмиграции в Галичину здешний князь дал ему несколько городов «на утешение» [769] ПСРЛ, T. II, стб. 524 (1164 г.). ; князь Даниил, укрываясь в Польше от нашествия монгольских войск, получил от Болеслава мазовецкого один город [770] Там же, стб. 788. . Подобных примеров множество.

Можно думать, что из Литвы бежали (как это видно по русским летописям) в первую очередь именно более крупные феодалы, чье положение поколебалось с упрочением великокняжеской власти. За ними могли следовать их вассалы — более мелкие феодалы, что как будто тоже отражено в грамотах.

В отношении этих людей Орден практиковал иную форму пожалования. Например, Еиготе и другие грамотой от 1315 г. были пожалованы 6 гакенами земли с тем, что по завоевании Литвы они получат взамен уже 9 гакенов (в поле Вайтемин) [771] PU, III, № 125. ; литовцы Дампсе и Плеппе в том же году получают 2 гакена, а по завоевании Литвы им будут даны 3 гакена [772] Ibid., № 126. ; беглец Леппе получил, согласно грамоте 1333 г., три гакена « in perpetuum possidendos », по завоевании Литвы ему следовало 6 гакенов (в поле Лайгове « circa castrum sitos eque frugalitatis ») [773] PU, II 3 , № 798; III 1 , № 249 (соответственно: 2 и 4 гакена), 250 (3 и 6 гакенов), 251 (4 и 8 гакенов), 261 (3 и 6 гакенов), 277 (4 и 8 гакенов); все эти пожалования датируются 1339 г. . Подобные пожалования имели ясную цель: достаточным материальным стимулом привлечь мелкий служилый люд на сторону Ордена. Богатые нобили, как мы видели, в подобном поощрении не нуждались.

Таково содержание жалованных грамот литовским нобилям. Этот источник в сопоставлении с прусскими актами и данными летописей и хроник делает наши познания о социально-экономической природе литовской правящей знати более четкими и определенными.

Рассмотрим сохранившиеся литовско-немецкие договоры.

Литовско-немецкий договор 1323 г. возник в результате значительных дипломатических усилий литовского правительства, которое использовало растущие противоречия между Орденом, с одной стороны, Ригой и еще некоторыми городами, с другой, заинтересованность Ордена и городов в поддержании экономических связей с землями Литовского великого княжества (см. часть III, раздел второй, § 2).

Обратимся к содержанию договора. Его заключил de koning van Lethowen Гедимин « mit rade unde mit vulborde » своих wisesten ; текст был составлен в королевском замке в Вильно ( uppe unseme bus to de Vilne ) и скреплен королевской печатью (« so hebbe wi unse koninglike inghezegel tho dessen breven gehangen »). Договор заключен им с представителями Риги, Ордена, наместника датского короля в Ревеле, епископов дерптского и эзельского. Политический смысл договора в том, что он устанавливает мир между сторонами. Но это лишь часть дела.