Владимир Пашуто - Образование Литовского государства

Хроника Дюсбурга возникла в XIV в., когда немецкий Орден уже прочно освоил Пруссию и после захвата Польского Поморья стал граничить с Германией. Крах попытки превратить Арабский Восток в феодальную колонию нескольких государств Европы повлек за собой активизацию подобной же агрессивной политики в Прибалтике, с чем связано и перенесение столицы Ордена (1309 г.) из Венеции в Помезанию, в Мариенбург. Перед Орденом стояла задача — укрепить свою организацию и свое господство в Пруссии и усилить наступление на Литву и борьбу с Польшей, которая требовала восстановления исторических прав в Поморье. В этих условиях орденское правительство стремилось всячески подчеркнуть роль Ордена как носителя знамени крестовых походов, неукоснительно боролось против «обмирщения» своей государственной организации, стремясь тем самым оправдать свое право на существование и на разбой в Прибалтике.

Понятно, что эти исторические условия наложили свою печать на хронику Петра Дюсбурга. Если сам Орден стал явным анахронизмом, то его бард не мог создать прогрессивного труда. Хронист, правда, привлек немалый исторический материал: записи различных городов и монастырей Ордена; он имел доступ к архивам и потому пользовался жалованными грамотами, договорами, статутами, папскими буллами и пр. Собственные наблюдения, сообщения очевидцев, разного рода предания составляли, по словам хрониста, важный источник его хроники [697] PD. Prologus, р. 24 (« describam… pauca, que vidi, alia, que audivi ab his, qui viderunt et interfuerunt, cetera, que relacione veridica intellexi »). . Стремясь идейно сцементировать господствующий класс орденского государства, хронист широко использовал предания о «подвигах» рыцарей многих городов и легенды о связанных с ними «чудесах», сохраненные в разных монастырях фамильные предания прусских нобилей, перебежавших на сторону рыцарей, подчинив все эти источники основной идее — апологии Ордена. Идеал автора — это miles Christi , который, верный заветам Бернарда Клервосского, спокойно идет навстречу смерти и сам истребляет многих, ибо он вооружен не только земным, но и небесным оружием.

Основной сюжет хроники — война, так и названа ее третья часть — De bellis fratrum domus Theutonice contra pruthenos , затем перед главой 221 дополненная заглавием: « Explicit bellum Prussie. Incipit bellum Lethowinorum » [698] PD, р. 146. . Изложение дидактично, действительность мешается с вымыслом — бог, ангелы, демоны зачастую вторгаются в дела людей. Враги Ордена — пруссы, литовцы, некоторые польские князья — орудие дьявола, сам Орден — инструмент божий. Истребление язычников, измены в отношении их, а также и других врагов Ордена — богоугодны. Для хрониста нет противоречия в том, что немецкие рыцари грабят польскую землю, населенную христианами.

Это изложение освящено традицией — и историей, и историографией. Г. Бауэр доказал, и это очень важно, что Дюсбург и его последователи писали свои хроники, широко привлекая историографию антиарабских крестовых походов (такие хроники, как Gesta Anonymi Francorum и др.), проникнутую духом «святой войны» и истребления «неверных». К этому можно добавить, что Дюсбург отлично сознавал связь борьбы Ордена против народов Прибалтики с борьбой других рыцарей против арабских народов.

Антиарабские идеи выражены им в четвертой части хроники, где он, сообщив о падении Акры (1291 г.), поместил своего рода плач по «Святой земле» [699] Ibid., IV, 79–80. и дал краткий очерк истории крестовых походов [700] Ibid., IV, 78. , в котором с удовлетворением отмечает попытки курии сблизиться с татаро-монголами [701] Ibid., IV, 57. и походы последних на Сирию и другие арабские страны [702] Ibid., IV, 69, 87, 108. .

Хроника, как и папские буллы, может подтвердить развиваемую в этой книге мысль, что сущность и движущие силы экспансии против арабских народов и славянских и прибалтийских народов были одинаковы. Следовательно, объективно эти народы имели общего врага.

Но хронист не только моралист, он и политик. Он сознательно искажает историю немецко-польских отношений, чтобы подкрепить притязания Ордена на Поморье: он рисует историю разорения Польши пруссами, чтобы показать, будто Ордену достались пустыни [703] PD, III, 137. , отнюдь не смущаясь тем, что первыми победами над пруссами сам Орден обязан Польше; также поступает он с землями Галиндии, Скаловии, Надровии и Судовии [704] Ibid., III, 4,179, 188, 219. , чтобы пресечь возможные претензии на них со стороны Литвы. Притом он умалчивает, что Орден добыл не всю Судовию, а лишь часть ее (земли Мируниске, Красима, Силия, области Кименове, Кирсуове). Антипольская тенденция хроники дополняется выраженным стремлением показать, что Литва — исконный враг Польши и христианства вообще, и какой-либо союз с ней не может привести к добру. Нет нужды пояснять, что столь же пристрастно рисует он и историю войн. Он не избегает описывать поражения Ордена, но всегда находит средства для соблюдения своего рода «равновесия фактов», для торжества идей христианства.

Но не всегда искажения его сознательны. Многое зависело и от источников — сохранялись предания, но уже были забыты даты. Переходя в главе 137 к изложению преданий отдельных городов о втором восстании пруссов, автор дает этому такое объяснение: « Unde non moveat lectorem, si aliqua bella infra secundum opostasiam jam posita vel ponenda non inveniat eo ordine, quo sunt digesta, quia jam transiverunt a memoria hominum nunc viventium, quod nullus de ipsis posset semodo debito expedire. Factum quidem pro majori parte ponitur, sed tempus debitum non servatur » [705] Ibid., III, 137. .

Несмотря на все эти особенности, хроника заслуживает высокой оценки как источник по нашей теме. Она содержит яркий материал для характеристики экономического, общественного и политического положения не только прусского, но и литовского нобилитета; из нее можно извлечь немало сведений об организации и действиях литовского войска, а также о политической истории Литвы. Лишь хроника Дюсбурга сохранила нам многочисленные факты из истории борьбы прусского народа за независимость в 1230–1283 гг. и о последующих его попытках классовой (восстание 1295 г.) и освободительной борьбы, а также об участии в этой борьбе польского Поморского княжества, Литовского государства и его вооруженных литовских и русских сил. Хроника позволяет восстановить картину борьбы Литвы с агрессией Прусского ордена и поддерживавших его государств, особенно в 1283–1330 гг., направленной главным образом против Жемайтии и Черной Руси. Наконец, хроника пополняет известия Германа Вартберге о взаимоотношениях Литвы с Ригой, Польшей и папской курией.

Великий магистр, по достоинству оценив труд Дюсбурга, распорядился перевести его на немецкий язык. Так возникла рифмованная хроника Николая Ерошина, завершенная им при магистре Дитрихе фон Альтенбург (1335–1341 гг.). Николай Ерошин сделал хороший рифмованный перевод, лишь несколько распространив сведения своего оригинала [706] W. Ziesemer-2, SS. 11, 24 и сл., 61 и сл. , отнюдь не меняя его основного идейного смысла. Он включил в свой перевод и дополнительные двадцать глав текста; кроме того, содержание четвертой части хроники он разбил на куски и влил в текст основного повествования, тем самым пытаясь придать провинциальной хронике своего предшественника международное значение. Работа переводчика получила одобрение и, как полагают, вошла в круг предусмотренного статутами застольного назидательного чтения рыцарей [707] В статутах упоминаются di lectien zu tische ( Die Statuten des deutschen Ordens , S. 41). .