Глеб Абрамович - Князья Шуйские и Российский трон

Из потомков Семена Дмитриевича крупную политическую роль в период княжения Василия III играли двоюродные братья: Борис Иванович Горбатый и Михаил Васильевич Горбатый Кислый. Борис получил боярство уже в 1512 г., а Михаил лишь в 1529 г. [186] ДРК. с. 6. Начиная с 1508 г. братья возглавляли русские полки в походах под Дорогобыж, Смоленск, Молодечно и Вильно. В 1519–1521 гг. М. В. Кислый наместничал во Пскове, в 1524 г. ходил с судовой ратью на Казань. С марта 1529 г. по октябрь 1531 г., уже в чине боярина, являлся наместником в Новгороде. В августе 1533 г. участвовал в обороне столицы от набега крымцев, а в конце 1533 г. состоял вместе с братом Борисом в совете при смертельно больном Василии III. Умер в 1535 г. [187] ПСРЛ. Т. 6. С. 267–268.

Василий и Иван Шуйские сохраняли свое влияние как в армии, так и в государственном аппарате в период правления властной и скорой на расправу Елены Глинской. Они не принимали участия в заговорах братьев Василия III Юрия Дмитровского и Андрея Старицкого, а также дяди Ивана IV по матери князя Михаила Глинского, а потому не подвергались репрессиям в сзязи с ликвидацией Еленой регентского совета, а, напротив, сохранили ее полное доверие. Оба они оставались влиятельными членами Боярской Думы и возглавляли вооруженные силы.

Василий Васильевич в 1535 п. во главе Большого полка ходил в поход на Смоленск, причем первым воеводой передового полка его армии был всесильный фаворит Елены и фактический правитель, боярин и конюший, т. е. первая фигура среди боярства, молодой красавец князь Иван Федорович Овчина-Телепнев-Оболенский [188] ДРК. С. 95. . Этот молодой талантливый воевода занимал видное положение как в армии, так и в думе еще при жизни Василия III. Своим человеком его считали и в царской семье, так как его родная сестра, боярыня Челяднина, являлась мамкой малолетнего Ивана IV и пользовалась любовью и доверием Василия III. Связь Овчины с Еленой возникла, несомненно, еще при жизни мужа, и есть основания думать, что Василий подозревал жену, но решиться на расправу с ней не мог. Об отношениях Елены Глинской и Ивана Овчины знали и за пределами великокняжеской семьи, ходила даже сплетня, в которой молодого красавца называли отцом Ивана IV.

Власть фаворита над великой княгиней была велика. Не обращая никакого внимания на мнение окружающих, а, напротив, как бы демонстрируя свою привязанность, Елена пригласила Овчину вместе с тремя назначенными Василием III опекунами сопровождать ее на похоронах мужа [189] Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М., 1975. С. 11. .

Подозревая жену в измене, Василий не доверил ей регентство на период малолетства наследника престола, но Елена с помощью фаворита разогнала регентский совет и сделалась единовластной правительницей в государстве. Иван Овчина помог ей ликвидировать заговор Андрея Старицкого, после чего стал фактически главой правительства. Шуйских он не решался трогать, напротив, оба брата были привлечены к участию в реформах, проводимых Еленой Глинской.

В это время на политическую арену выходят еще два представителя фамилии Шуйских: Андрей и Иван Михайловичи. Особого внимания заслуживает Андрей Михайлович, политический авантюрист и безудержный стяжатель, деятельность которого легла темным пятном на историю знаменитого княжеского рода. В отличие от старшие представителей фамилии, он после смерти великого князя сразу ввязался в заговор Юрия Дмитровского и в результате был заключен в тюрьму, откуда вышел лишь после смерти Елены Глинской в 1538 г. [190] Смирнов И. И. Очерки политической истории Русского государства 30–50-х годов XVI века. М.; Л., 1958. С. 28–29. Иван Михайлович же в 1535 г. сменил на Двинском наместничестве Ивана Васильевича Шуйского [191] 3имин А. А. Наместническое управление в Русском государстве второй половины XV — первой трети XVI в. // Исторические записки. Кн. 94. М., 1974. С. 284. (который в том же году во главе Большого полка ходил под Смоленск).

В разрядах 1534 г. появляется и третья линия князей Шуйских. В указанном году воеводой в Вязьме записан Федор Иванович Скопин-Шуйский, а в 1537 г. он уже значится первым воеводой сторожевого полка на Коломне [192] ДРК. С. 93, 100. .

В апреле 1538 г. скоропостижно умерла Елена Глинская, которая, по мнению иностранцев, была отравлена. Думается, что эта версия заслуживает доверия, так как московское боярство вряд ли могло любить жестокую, властную и корыстолюбивую иностранку. Елена являлась дочерью выходца из Литвы, она с презрением относилась и к русским людям, и к их обычаям. Отношение русских к правительницам из иностранок нашло свое отражение в сообщении современника о выступлении 16-летнего Ивана IV перед митрополитом и боярами в 1546 г. по поводу его женитьбы: «А помышлял еси женитись в ыных царствах у короля у которого или у царя которого. И яз, отче, ту мысль отложил, в ыных государствах не хочу женитись для того, что аз отца своего государя великого князя Василия и своей матери остался мал; привести мне за себя жену из ыного государства, и у нас нечто норовы будут розные, ино меж нами тщета будет. И аз, отче умыслил: хочу женитись в своем государстве» [193] Тихомиров М. Н. Записки о регентстве Елены Глинской и боярском правлении 1533–1547 гг.// Исторические записки. Кн. 46. 1954. С. 287. . Вероятно, он уже знал, какой всеобщей ненавистью пользовалась его бабка-гречанка: злобная, корыстолюбивая, ненавидящая все русское, интриганка, — Софья Палеолог, происки и наветы которой стоили жизни многим лучшим представителям московской знати.

Ненавидели бояре и заносчивого фаворита, открыто демонстрировавшего свое влияние на правительницу. Через неделю после смерти Елены Ивана Федоровича Овчину-Телепнева-Оболенского схватили и бросили в тюрьму, в ту же палату, где в «железах» недавно умер, не без его участия, дядя правительницы — князь Михаил Глинский. На него надели те же «железа», что были на Глинском, и уморили голодом. Некоторое время спустя арестовали и наперстянка великой княгини— думного дьяка Федора Мишурина, захваченного на дворе убитого Еленой князя Андрея Старицкого, дяди Ивана IV. Сорвав одежду, его нагого вели до тюрьмы, где и отрубили голову [194] Там же. С. 285. .

Во главе образовавшегося боярского правительства встал старейший представитель рода Шуйских — князь Василий Васильевич Немой. Он освободил из заключения многих опальных князей и бояр, и в том числе двоюродного брата Андрея Михайловича Шуйского. Чтобы укрепить свое положение среди московской знати, Василий Васильевич в мае 1538 г. женился на двоюродной сестре Ивана IV, дочери казанского царевича Петра, зятя Ивана III, мужа его дочери Анастасии [195] Там же. .