Глеб Абрамович - Князья Шуйские и Российский трон

Придя к власти, Бельские, в отличие от Шуйских, занялись в первую очередь не государственными делами, а личными. Уже в первые дни они добиваются удаления с воеводства во Владимире сторонника Шуйских князя Василия Андреевича Микулинского и назначения на его место князя Юрия Голицына-Булгакова. Князь В. А. Микулинский вскоре умер, и тогда Бельские пустили его громадную вотчину в Тверской земле в раздачу, оставив его вдове лишь менее половины. Из земель В. А. Микулинского получили громадные поместья: князья А. Б. Горбатый — 1072 четверти в поле, С. В. Ростовский — 588, Г. В. Морозов — 377 четвертей [205] Абрамович Г. В. Поместная политика… С. 198. . В это же время было отнято поместье и у князя Д. И. Микулинского, полученное во время правления Шуйских, и отдано сторонникам Бельских — Василию и Федору Кашинцевым. Тогда же получил свое тверское поместье в 383 четверти и князь Ю. М. Голицын-Булгаков [206] Там же. . Итак, если при Шуйских из Тверских земель, пущенных в раздачу, получили поместья 114 рядовых служилых людей, то при Бельских — лишь 2 человека. Естественно, что симпатии большинства служилых людей оказались на стороне Шуйских.

Придя к власти, Бельские прежде всего освободили из заключения врагов централизаторской политики Ивана III и Василия III, в том числе жену и сына удельного князя Андрея Старицкого и возвратили их удел, а также вернули из ссылки верных им бояр и слуг. Получил свободу и сын Углицкого князя Андрея Дмитрий, пробывший в заключении 49 лет [207] Тихомиров М. Н. Записки… С. 285; ПСРЛ. Т. 8, ч. 2. С. 412. . И, наконец, добились амнистии для своего родича князя Семена Бельского, изменника, бежавшего в Литву и выступавшего против Москвы вместе с крымским ханом Саиб Гиреем в 1541 г. [208] Смирнов И. И. Очерки политической истории Русского государства 30–50-х годов XVI в. М.; Л., 1958. С. 86. Деятельность Бельских была на руку Шуйским и в начале 1541 г. Иван Васильевич Шуйский, при поддержке всего владимирского и новгородского дворянства и, вероятно, значительной части московского, выступил из Владимира к Москве.

Ивана Бельского арестовали, бросили в тюрьму в Кирилловом монастыре и там, уже после смерти И. В. Шуйского, в результате происков Андрея Михайловича, убили. Был отстранен от должности и сослан на Белоозеро митрополит Иоасаф, а на его место в марте 1542 г. был поставлен старый знакомый Василия и Ивана Васильевичей Шуйских новгородский архиепископ Макарий. В истории широко известно то благотворное влияние, которое оказывал на Ивана IV митрополит Макарий, а также его роль в укреплении Русского централизованного государства и в развитии русской национальной культуры. Иван Васильевич Шуйский умер в мае 1542 г. и был похоронен в Москве у храма Богоявления.

После убийства лидера Бельских Ивана Федоровича их положение сильно ослабло. При поддержке брата Ивана и князя Федора Ивановича Скопина-Шуйского, которому в 1543 г. было пожаловано боярство [209] 3имин А. А. Состав Боярской Думы… С. 57. , у кормила власти встал Андрей Михайлович Шуйский. Как пользовался Андрей Шуйский данной ему властью, можно судить по сообщениям летописца, несохранившимся до наших дней, но приведенным князем М. М. Щербатовым в его Истории Российской. Автор летописи сообщает, что, «окроме вышепоказанных и известных многих наглостей при дворе и в присутствии самаго государя», налицо были «грабеж и насильное отнятие продажею за малую цену земель у благородных и общее разорение крестьян взятием великого числа подвод из сел и деревень по пути лежащих, когда кто к нему из его деревень ехал или кто от него в деревни отправлялся, так что уповательно и все припасы его, к облегчению его крестьян, ко отягощению же народному, на таковых взимаемых насильно лошадях важивались». Далее М. М. Щербатов, пересказывая своими словами текст летописца, продолжает: «Не токмо к отягощению народному таковые подводы по его велению взималися, но и каждый его служитель, каждый его крестьянин под тенью власти его и силы своего господина таковые же насилия и отягощения народу чинили» [210] Цит. по: Смирнов И. И. Очерки политической истории… С. 78. .

Грешил жаждой обогащения и Иван Михайлович. В писцовой книге Тверского уезда 1548 г. имеется запись по волости Суземье: «В той волости деревни черные: пашни в черных дер. полторы сохи. А нынеча те деревни в поместье за князем Иваном Михайловичем за Шуйским». Затем следует перечень 38 деревень и пяти пустошей. Пашни во всех деревнях — 743 четверти в поле, сена — 3501 копна. В книге той же волости 1540 г., приходящейся на годы правления Ивана Васильевича Шуйского, все эти деревни числились еще Черными. Не останавливался Иван Михайлович Шуйский и перед захватом земель соседних помещиков. Так, не довольствуясь наличием в его владениях 3501 копны сена, он отнял у помещиков Софроновских пустошь Лукино с 5 четвертями пашни и 200 копен сена [211] Абрамович Г. В. Поместная политика… С. 199. .

Но братья как-то не задумывались над тем, что все свои дела они творили на глазах уже не мальчика, а 13-летнего юноши, который уже в 12 лет отличался буйным нравом [212] Кобрин В. Б. Иван Грозный. М., 1989. С. 24. . Иван развивался физически не по летам быстро. По данным Посольского приказа, объявленных за рубежом, он уже «в мужеский возраст входит, а ростом совершенного человека уже есть, а з божьей волею помышляет ужо брачный закон приняти» [213] Цит. по: Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М., 1975, С. 19, 20. . Забегая вперед, напомним, что в 16 лет Иван говорил митрополиту и боярам о своем желании жениться.

А между тем Андрей Шуйский, пользуясь положением старшего среди бояр, вел себя вызывающе. 9 сентября 1543 г. на совете великого князя в Столбовой избе «князь Андрей Шуйской да Кубенские и их советницы изымаша Федора Семенова сына Воронцова, что его великий государь жалует и бережет, биша его по ланитам и платье на нем ободраша и хотеша его убити, и едва у них митрополит умоли от убийства. Они же сведоша его с великого князя сеней с великим срамом, бьюще и пхающе, на площадь и отослаше его Неглимну на Иванов двор Зайцова, и послаша его на службу на Кострому и с сыном его с Иваном».

Иван IV не мог забыть нанесенной ему обиды, а Андрей Шуйский, чувствуя, судя по всему, свою безнаказанность, еще больше распоясался. Почти три месяца молодой великий князь копил злобу на опекуна, которая в конце концов нашла выход. Летописец так описывает последующие события: «Тое же зимы, Декамврия 29, князь великий Иван Васильевич всея Русии не мога того търпети, что бояре бесчиние и самовольство чинят, без великого князя веления, своим советом едйномысленных своих съветников, многие убийства сътвориша своим хотением, и многие неправды земле учиниша в государеве младости, и великий государь велел поимати перво съветника их князя Андрея Шюйского и велел предати псарем, — и псари взяша и убиша его, влекуще к тюрьмам, против ворот ризоположенных в граде, а советников его разослал; и от тех мест начали боляре от государя страх имети» [214] ПСРЛ. Т. 8, ч. 1. С. 145. .